Своя Беда не тянет - Ольга Степнова

— Сазон! — заорала я. — Ты приехал?! — Содрав очки, я протерла их шторой.

— Да не хам я! Кто же знал, что у вас тут вера хитрая! Все поразбежались. Знал бы, гуся купил! Надеюсь, ты не убежишь, сломя голову?

— Нет!!!

— Ну, и слава богу! — услышал на этот раз Сазон и потащил меня за собой. На кухне, непривычно просторной без баулов, галантный Мальцев подхватил меня под локоток.

— Ух, как вы замерзли! У вас даже свитерок холодный, бля!

Плюшко в бандане и кальсонах, прикрытых красным фартучком, резал зеленый лук, который Салима выращивала на подоконнике. Отбросив нож, он подлетел ко мне и подтащил к дырке в стене, отделанной красным кирпичом.

— Вы должны, вы непременно должны отогреть ноги у камина! Евгений очень грамотно его соорудил! Сейчас я разведу огонь, вы сядете, вытянете ноги, будете греться, и смотреть на огонь, как делают это английские леди. Чем вы хуже?!

— Ничем, — согласилась я. — А чем его топить?

— Помилуйте, голубушка! Там под столом дровишки имеются, я в частном секторе купил!

Он действительно растопил камин, усадил меня в низкое кресло и я, вытянув длинные ноги, почувствовала как тепло — нет, жар! — пробирается от ступней к сердцу. Чем я хуже английской леди? Огонь плясал, как тысяча чертей, и я простила Женьку за испорченную стенку.

Плюшко дорезал лук, посыпал им золотистого поросенка, притащил из комнаты дополнительные стулья и мы сели пировать.

— А где все? — спросила я у Александра Григорьевича, когда первая порция жареного мяса провалилась в мой желудок.

— Девочки…, — скорбно начал Плюшко.

— Молчите, я угадаю! — остановила я его. — Сазон пожарил поросенка, девчонки пришли с рынка, увидели в доме свинью и убежали. Как я раньше не догадалась пожарить свинью! Сазон не стал долго церемониться и выставил все баулы на балкон. Женька… Женька, скорее всего, побежал за девчонками, он к Салиме неровно дышит. Как же вы его отпустили? Он же в розыске!

— Я ему повязку на лицо наложил. Тугую.

— Лучше бы ты ее девчонкам наложил, чтобы их найти труднее было.

Сазон грыз косточку и хитровато на нас поглядывал. Иногда мне кажется, что он просто притворяется глухим, чтобы была возможность повернуть ситуацию в свою пользу.

— А сынка где? — проорал он, когда поросенок был уничтожен.

— Отдыхает на конспиративной квартире, — крикнула я ему в ухо. — Позвать?!

— Конечно, насрать!!! Я ему завтра устрою дебют в школе! Там есть, где пострелять?

— Есть! — заверила я его.

— А выпить в этом доме есть? — задумчиво спросил Мальцев. — А то я почитать могу. Из неопубликованного.

— Есть! — заорала я и, нырнув под стол, вытащила оттуда бутылку «Иммуномодулятора». Это была чистая импровизация с целью отвлечь Мальцева от идеи озвучивать свои опусы. Маневр удался, бутылка с яркой этикеткой заинтересовала всех так, что Мальцев сразу забыл о своей гениальности, и принял самое горячее участие в дегустации незнакомого напитка.

Поздно вечером, когда утомленные застольем деды заснули, я сидела у камина и грелась, глядя, как яркий огонь дразнит опасностью теплый уют моей кухни. Пожалуй, я не просто прощу Женьке испорченную стенку, но еще и спасибо скажу. Теперь на последние деньги я буду брать не кофе и сигареты, а вязанку дров у какой-нибудь бабушки в частном секторе. С этим трепещущим в камине огнем у меня началась новая жизнь. Новые ценности. Другое мироощущение. Я вспомнила, что полдня не курила и пошла в прихожую за сигаретами.

Плюшко в красном фартучке мыл посуду. Он мыл ее тщательно, и прежде чем поставить в сушку, так же тщательно вытирал полотенцем. Неудивительно, что от него сбежала жена. Только редкий зануда будет насухо вытирать тарелки перед тем, как поставить их в сушку.

Сигарет ни в кармане дубленки, ни в сумке не оказалось. Я забыла пачку «Житана» на работе. Махорку, которую курил Сазон, я даже нюхать не могла, поэтому оделась и, заглянув на кухню, сказала:

— Григорьич, я в киоск за сигаретами сгоняю.

— Вы бы поменьше курили, — посоветовал зануда, и я с трудом удержалась от того, чтобы не напомнить ему, на чьей кухне он моет посуду.

Обегав три киоска, чтобы найти свой «Житан», я опять замерзла и снова устала. В квартиру зашла на цыпочках, чтобы не будить постояльцев. Но Плюшко не спал. Он сидел за столом на кухне и терзал старый радиоприемник «Рига». Вид у «Риги» был плачевный. Привезенный Салимой из Ташкента вместе с массой других «полезных» вещей, он имел оплавленный корпус. Где-то когда-то, среднеазиатское солнце нагрело этот корпус так, что он потек вниз, словно горькие слезы трудной судьбы, да так и застыл, оставшись плачущим, скорбным, стекающим вниз, как воск на свечке.

Плюшко терзал радиоприемник с озадаченным видом, извлекая своими настройками только треск, хрипы и какой-то невыносимый писк. Когда я зашла на кухню, писк усилился до такой степени, что заломило зубы.

— Отойдите! — скомандовал вдруг Плюшко. Я хотела было напомнить ему, на чьей кухне он крутит приемник, но почему-то молча отошла. Гнусное пиканье стало чуть тише.

— Дальше! — приказал Плюшко.

Я ушла в коридор. Азбука Морзе звучала отчетливо, но уже не так врезалась в мозги.

— Подойдите! — крикнул Плюшко.

Я подошла. Звуки стали невыносимыми.

— Ближе!

Я ткнулась коленями в его кальсонные ноги. Писк из приемника пошел такой, что в висках появилась боль.

— Раздевайтесь! — ошарашено произнес Плюшко.

Меня вдруг осенила мысль, что этот чудак решил так изысканно пофлиртовать.

— Да идите вы к черту! — возмутилась я.

— Голубушка, это черт знает что! — воскликнул бывший старший научный сотрудник. — Это ни в какие ворота не лезет!

— Не лезет, — согласилась я.

— Вы таскаете на себе маячок!

— Что, простите, я на себе таскаю?

— Да маячок, черт побери! Я вынужден буду вас раздеть и обыскать!

Такого дешевого домогательства я отродясь не видывала, и уже было открыла рот, чтобы незатейливо послать Плюшко, но он вдруг воскликнул:

— Я радиофизик! Кандидат технических наук!

— Старший научный сотрудник! — подсказала я. — Выключите пищалку, сил нет это слушать!

— Зря насмехаетесь! Я кое-что понимаю в специальных технических средствах! У вас нет даже телевизора, и я решил послушать свою любимую волну «Ночной джаз». Это очень малоизвестная радиостанция, она недавно начала свою работу в эфире и только такие любители джаза, как я…

— Что вы несете? Вам «Иммуномодулятор» в голову ударил? Выключите эту дрянь немедленно. Голова раскалывается.

— Вы что, не поняли?! — заорал вдруг Плюшко, перекричав невозможный писк радиоприемника, забыв, что он интеллектуал и вообще, воспитанный человек. — Вы таскаете на себе маячок! Он улавливается на волне двадцать девять и девять FM! Вы приближаетесь — сигнал усиливается! Отходите — сигнал слабеет! Вы таскаете на себе маячок, и я сильно сомневаюсь, что вы сами себе его нацепили! Вас пасут, голубушка!!!

— Кто?! — как последняя дура спросила я у Плюшко.

— Ну, уж этого я не знаю! Для начала давайте вас обыщем.

— Давайте! — Сердце заколотилось у меня в ушах, а в глазах запрыгали красные черти длинных языков пламени, хотя камин давно погас, и угли мрачно светились изнутри умирающим светом.

— Давайте! — Я скинула с себя дубленку, стащила свитер, и уже начала стягивать джинсы, как в голове моей щелкнуло, мыслительные механизмы сцепились, и все разрозненные события последних недель вдруг сложились в ясную и понятную картину. Какой редкостной идиоткой я была! Каким кретином был Бизя! Мы не усмотрели в убийствах такой простой, такой очевидной закономерности! Как две чумные, необученные собаки, мы все время брали не тот след, неслись, искали, и прибегали обратно, сталкиваясь лбами в отправной точке.

— Что с вами? — спросил Плюшко, глядя на меня, застывшую в приспущенных джинсах.

Наверное, лицо у меня перекосилось от этих мыслей, потому что бывший старший бросился меня успокаивать. — Да не волнуйтесь вы так! Наверное, в этом нет ничего страшного! Может, вас муж ревнует, и решил таким образом отслеживать, где вы бываете?! Не надо снимать штанишки, давайте проверим все пуговицы, обшлага, места, где вшиты молнии, а также заклепки! Современные маячки очень маленькие, их легко замаскировать под разного рода фурнитуру…

— Не надо пуговицы, не надо обшлага, не надо заклепки, — прошептала я и достала из кармана дубленки мобильный телефон. — Держите. Ищите здесь.

Плюшко как-то странно на меня посмотрел, и ловко снял с сотового заднюю панель.

— Ну, как же! — радостно воскликнул бывший. — Вот же он! — Плюшко протянул мне крышку от мобильника, где изнутри была прикреплена маленькая серебряная таблетка, похожая на батарейку для часов. — Вот же он!