Приключения моряка Паганеля. Завещание Верманда Варда - Владимир Гораль

В 16.00 по Гринвичу погода продолжала ухудшаться и уже через два часа в районе месторождения Эфиск начался сильный шторм: порывы ветра доходили до 35-40 узлов, высота волн до 10-12 метров. «Брунгильда» легла на грунт в двухстах морских саженях или в двух кабельтов(1 кабельтов 1/10 морской мили 185,2 метра) от двух соединённых переходом морских платформ: буровой нефтегазодобывающей платформой ED-24 и плавучим общежитием для нефтяников морской платформой «Алекс». Как позднее стало известно в этой плавучей гостинице находилось более 200 человек. Командор Кранке руководил операцией с момента убытия с борта «Брунгильды» команды подводных пловцов и до их возвращения на борт. Командир корабля лично инструктировал водолазов в своей каюте.

Я,как старший офицер, всё это время находился в командирском отсеке, выполняя приказ командира корабля. Через час все четверо водолазов благополучно вернулись на борт и старший группы направился в каюту командора, чтобы доложить о завершённом задании. Командор принял рапорт странным образом через запертую дверь. Затем по телефону приказал мне вести акустическую прослушку подводной части морских платформ. Ровно через четыре часа акустик доложил, что улавливает характерный скрежет деформирующихся металлических конструкций, удары и резкие хлопки в указанном направлении, что мы по опыту опознали, как звуки ломающихся металлических опор и рвущихся якорных цепей морской платформы. Я связался с командором по телефону и получил от него приказ следовать самым малым ходом к объекту диверсии. На мои опасения, по поводу возможного столкновения с терпящей крушение многотонной конструкцией, он резко потребовал, чтобы я не смел обсуждать его распоряжения.

Для понимания дальнейших событий считаю необходимым напомнить, что подводный корабль «Брунгильда» (в девичестве, то есть по первому названию «Джумана»[7] был построен во французских верфях по заказу правительства Его Светлости, да продлятся его дни. Корабль сооружён по инженерным проектам командора Кранке. Субмарина «Джумана» была подводной резиденцией Его Светлости и предназначалась для морских подводных прогулок в богатых флорой и фауной районах Красного моря. Подлодка «Джумана» – «Брунгильда» это по сути гибрид батискафа и субмарины. Она оснащена специальным обзорным иллюминатором, скрытым в корпусе. Это сверхпрочный иллюминатор диаметром в 1,8 метра и находится он в так называемых «Покоях Господина», который командор ныне переоборудовал под свою каюту.

С 23.00 до 23.45 часов по Гринвичу я безуспешно пытался связаться с командором по телефону. На стук в дверь он так же не реагировал. Я стал беспокоиться о состоянии здоровья командира и приказал вскрыть дверь его каюты. Войдя в вышеназванное помещение я увидел следующую картину: защитный кожух обзорного иллюминатора открыт, освещение в каюте отсутствует, зато включены наружные обзорные прожекторы, освещающие забортную толщу воды в в глубину до пятнадцати-двадцати метров. Подлодка находилась в непосредственной близости от платформ на глубине близкой к перископной максимум в 3-5 метрах от поверхности штормящего моря. Был включен автопилот и корабль удерживался на месте лишь с помощью подруливающего устройства.

На этой глубине из-за сильного волнения на поверхности лодку прилично качало, но в каюте командора не ощущалась бы и более сильная качка, поскольку эти, так называемые «Покои Господина» представляли из себя цельное гироскопическое устройство и удерживали «нулевой горизонт» при любом шторме. Качка могла быть бортовая или килевая, но кренометр в «Покоях Господина» прочно стоял на нуле и лишь при вертикальной качке когда корабль находился в дрейфе ощущалось лёгкое и даже приятное покачивание. Когда я привык к полумраку в каюте меня охватило ощущение, что я нахожусь в зале небольшого стерео-кинотеатра, где роль экрана играл обзорный иллюминатор с наружной подсветкой из мощных прожекторов. Я взглянул на этот импровизированный экран и пришёл в ужас, которого не испытывал никогда прежде. Я понял смысл избитой фразы:«Волосы зашевелились у меня на голове». Именно это я и испытал.

Средний из прожекторов был направлен вверх к поверхности штормящего ночного моря и плавно поворачиваясь, освещал происходящее. На моих глазах разворачивалась страшная трагедия: Среди обломков потерпевшей крушение норвежской морской платформы «Алекс» гибли десятки людей. Одна из спущенных шлюпок перевернулась от удара пятнадцати метровой волны и несчастные, даже не успевшие надеть спасательные жилеты, шли на дно в ореолах тысяч пузырьков воздуха, хаотично барахтаясь в ледяной воде Северного моря. Несколько человек в тщетной попытке помочь друг другу спастись, сцепились руками и медленно погружались, ещё тёплые и живые, в чёрную пучину, дёргаясь словно марионетки в последнем смертельном танце. Через минуту эта страшная группа, опускаясь на дно почти вплотную приблизилась к иллюминатору «Брунгильды» и я увидел то, что не забуду и на смертном одре.

Один из погибающих, крупный рыжебородый мужчина был всё ещё жив и даже находился в сознании. Каким то неимоверным последним усилием он вырвался из судорожно сжатых рук своих товарищей и подплыв к иллюминатору, несколько раз ударил своими мощными кулаками в бронированное, закалённое стекло иллюминатора. Его глаза были широко открыты, казалось он смотрит на меня, моля о спасении. Через мгновение взгляд несчастного стал невидящим, кулаки разжались и он словно заскользил раскрытыми ладонями по стеклу вниз в направлении своей холодной, давящей тяжкими тоннами солёной морской воды, бездонной могилы. Я с ужасом подумал, что принадлежу к группе циничных убийц этого ни в чём не провинившегося перед нами человека. В это мгновение раздались странные звуки, как будто плачет сильно простуженный грудной ребёнок. С трудом подавив желание бросится прочь из этой комнаты ночных кошмаров, я двинулся в направлении жутких всхлипываний.

В глубоком бархатном кресле сидел командор Кранке. Это именно он издавал, этот чуть было не доконавший меня детский плач. О, это не был плач! Кранке смеялся, словно всхлипывал, в своей неповторимой, отвратительной манере. Его лицо искажало идиотическое выражение полного, окончательного счастья, а изо рта сбегала тонкая струйка слюны. Однажды в детстве мне довелось наблюдать мерзкую картину. В соседнем доме жил великовозрастный инвалид-олигофрен и всякий раз, когда из школы для девочек неподалёку возвращалась домой очередная группа учениц, это существо за окном маструбировало. Оно делало это с точно таким же безумно-счастливым выражением человекообразной физиономии.