Воители трех миров - В Фёдоров

— Встречаясь с необычными людьми, я всегда интересуюсь их снами.

— Сны для меня значат очень многое, я часто и вижу через них будущее, и даже программирую свою жизнь. Вот, например, сегодня ночью я видел, как вы написали на листке черной пастой "9.45", и подошел к этому времени в редакцию, хотя мы с вечера условились встретиться позже. И вы же действительно уже были на месте и ждали меня.

— Да, мне удалось освободиться и подъехать раньше запланированного.

— В свое время я в глухом и далеком якутском наслеге в конце 1942 года увидел во сне грядущий перелом в войне. А в 1945-м накануне самой Победы "услышал" из репродуктора, висящего прямо над нашей юртой, голос Левитана, объявившего об окончании войны. Естественно, что никакого репродуктора никогда у нас не было. И даже моя жена сначала мне приснилась, а потом уже появилась в реальной жизни.

— На вашей груди постоянно красуется какой-то массивный знак с бубном. Это одна из международных лауреатских наград?

— Нет, я бы сказал, знак признания народа. Этот символ древней веры и традиций отковал и подарил мне к 60-летию один потомственный якутский кузнец, потратив на него целых сорок граммов чистого серебра... Таким же признанием отмечена сегодня и Евдокия Семеновна Лиханова, старейшая народная целительница Якутии, отметившая прошлой весной собственный вековой юбилей.

Когда я ее отыскивал для беседы, на память невольно пришли строчки из песни: "Память меня дома не застанет, я в дороге, я в пути . " И небезосновательно. С утра пораньше проехав на машине 70 километров до села Немюгинцы и отыскав там нужную улицу и дом, я с горечью обнаружил, что моя 100-летняя героиня укатила встречным курсом в i ости к сыну в Якутск Возвратившись в город и раздобыв нужный телефон, я вынужден был вздохнуть еще раз — Евдокия Семеновна отправилась на дачу к кому-то из родственников Старший сын, сам уже 70-летний, все же пообещал устроить мне назавтра встречу с неуловимой бабусей, но предупредил, что на разговор будет только час времени, поскольку после обеда Евдокия Семеновна хочет вернуться к себе в село...

Вот это да! Нам бы в сто лет суметь себе позволить такие междугородно-дачные экспресс-туры, да где уж там! А Евдокия Семеновна до сих пор еще хоть куда — не носит очков, на ходу сочиняет и поет алгысы, хоть и с тросточкой, но вполне самостоятельно передвигается. И не только с успехом преодолевает собственные незначительные хвори, но и лечит других. Мало того, на самых подступах к столетию она, можно сказать, сделала карьеру кинозвезды.

А получилось так, что известный французский режиссер Реме Соте, посетив Якутию и встретившись во время поездки с Е.С.Лихановой, был так ею очарован, что стал уговаривать ее поехать в северный Эвено-Бытантайский улус и там, на фоне оленей, гор и прочей экзотики поучаствовать в съемках в качестве главной героини. Махнув рукой на возраст, Евдокия Семеновна совершила перелет на север и, облачившись в древние ритуальные одежды, принялась прямо перед камерой заниматься целительством оленеводов. Таким образом повезло не только далеким французским гостям, зафиксировавшим уникальные кадры, но и хозяевам стада, которые значительно поправили свое здоровье.

И нынче Евдокия Семеновна общительна и приветлива, хотя на долю ее досталось немало горестей и тяжелого крестьянского труда: в войну потеряла мужа, в одиночку поднимала пятерых детей, надрываясь, грузила на подводу и возила из райцентра 200-килограммовые бочки с бензином. Высоких должностей никогда не занимала, но в итоге стала почетным гражданином родного села.

В чем же секрет долголетия и целебных сил Евдокии Семеновны? Наверное, в волшебной истории ее явления на свет, поведанной в детстве Дуняше матерью.

Случилось это возле селения Бяс-Кюель Горного улуса, как раз неподалеку от тех мест, которые мы с вами упоминали в главе "Карающий перст с того света", когда рассказывали о расследовании НКВД по делу о перезахоронении шамана Монньогона. Так вот, именно там пересеклись корни ее родителей: вилюйские — матери, ачданские — отца. Только, на беду, за каким-то из корней шло настоящее проклятие: двенадцать детей родились в семье Лихановых, но никто из них не дожил даже до трех лет. Отчаявшиеся родители в конце концов решили обратиться к шаману, благо рядом с ними жил известный ойун Олесов. Совершив камлание и слетав на небеса к высшим божествам, шаман вернулся без результата. "Боги упрекнули меня в том, что они подарили вам двенадцать детских душ, но вы не смогли сберечь ни одной, — заявил он неудачникам. — Но попробуем еще раз. Где тут у вас поблизости стоит священное дерево?" Лихановы отвели его к огромной лиственнице, одиноко возвышающейся посреди поляны-аласа и издревле служившей для местных жителей тотемным местом. Шаман развел под ней костер, принес жертву огню и еще раз повторил покорную просьбу. И тут, как свидетельствовали участники ритуала, прямо с небес раздался голос: "Душу мальчика мы дать не можем, получите девочку. Но она вырастет отмеченной особым даром, у нее будет много детей и скота..."

Родители, конечно, были потрясены небесным гласом и щедро отблагодарили шамана. А он сделал из бересты куклу и повесил ее над пустой детской кроваткой. Ровно через год в ней появилась Евдокия — 9 мая, как символ победы над черным проклятием. Хотя тогда, в 1901 году, конечно, никто не знал, каким знаком будет отмечен в истории этот день.

Надо сказать, что алданский род отца имел в своих коленах несколько кузнецов, то есть сакральных предков, и потому отец девочки время от времени подлечивал животных и даже людей. Она быстро стала ему подражать, а потом и намного превзошла. Начала с того, что научилась "будить" в утробах коров телят, которым была уготована судьба мертворожденных. И они появлялись на свет живыми и здоровыми. А потом стала справляться с головными болями, повышенным давлением, расстройствами нервной системы, заболеваниями суставов, желудка, сердца, родовыми осложнениями. Как свидетельствует наблюдавший за ее сеансами ученый и целитель П.Н.Ильяхов, она побеждает недуги мощной биоэнергией и словом, а также препаратами собственного изготовления из органов различных домашних и диких животных. На вопрос, лечит ли она до сих пор, столетняя целитель-ница тут же предложила мне сесть поближе. Прикоснувшись своими легкими, истонченными временем пальцами к пульсирующей вене моей руки, чуть тронув голову и посмотрев на раскрытую ладонь, она практически абсолютно точно (уж я-то их знаю!) определила мои болячки, но тут же успокоила: не усугубляя их, можно прожить еще немало. По-доброму улыбаясь, она долго-долго не выпускала из ладоней мою руку...

Перед вами в последней главе прошло лишь несколько порой пунктирных портретов современных целителей и шаманов Якутии. Их существует еще немало, и до многих, зная их имена и адреса, я просто не успел добраться. С кем-то пока не позволили встретиться обстоятельства или тайные силы, которые, я уверен, всегда регламентируют подобные работы. Не сумел я прикоснуться и ко многим очень глубоким и жгучим тайнам древней веры, а некоторые лишь обозначил. Так что эта книга на ее последней странице, может быть, вовсе не заканчивается, а еще только начинается.