Воители трех миров - В Фёдоров

На прощание, попросив прикрыть дверь от посторонних, Дора Иннокентьевна "благословила Леной" автора этих строк. Внешне это выглядела так, будто удаганка самым настоящим образом плыла по главной реке Якутии, сливаясь с ее стихией и передавая мне живительные и хранящие силы...

Как правило, личности, по-настоящему наделенные необычными способностями, в отличие от разного рода шарлатанов, бывают в обыденной жизни скромными людьми, не кичатся своими возможностями и не выставляют их напоказ. Очередным свидетельством тому стал для меня Иван Еремеевич Оросунский, живущий в Верхневилюйске. Я уже достаточно много лет хорошо знал его как поэта и краеведа, лично перевел с якутского языка на русский целый сборник его стихов, но даже после рассказов Оросунского о его знакомстве с Никоном и ученичестве у великого шамана не подозревал об одном поистине феноменальном даре Ивана Еремеевича. Открыл мне этот секрет в конце 1998 года журналист улусной газеты, сообщивший, что за последние полтора десятка лет с помощью ясновидения Оросунский обнаружил тела более 70 погибших земляков, сделав это после того, когда все обычные средства поисков не дали никаких результатов.

Услышав такое, я, естественно, при первой же встрече начал пытать Ивана Еремеевича, тем более что он заехал в нашу редакцию, возвращаясь с московского симпозиума "Духовное и народное целительство", где ему вручили диплом академика и орден за заслуги в этой области. На участников международной встречи произвели впечатления итоги 25-летней целительской практики Оросунского: через его руки прошло две с половиной тысячи больных, и 80—90 % из них стали здоровыми. Но, наверное, еще больше всех поразил "отчет" о поисках бесследно пропавших людей.

— С чего это началось, как и когда произошло? — задал я свой первый вопрос.

— В 1985 году. Я жил тогда в Нюрбинском улусе, работал директором школы. Так уж получилось, что каждую весну к нам наведывался один пожилой человек и, собрав старшеклассников, приехавших учиться из его села, устраивал для них праздник на природе. Можно сказать, что это стало традицией, и ребята с нетерпением ждали каждого очередного визита душевного старца. И вот в тот май сразу после встречи ее инициатор куда-то исчез. Назавтра же устроили массовые поиски, прочесали весь окрестный лес, но никого не нашли. К такому же результату пришли и через трое суток, и через десять дней. Не помогли и попытки обнаружить потерявшегося с вертолета. Тогда за дело взялась милиция и, не долго думая, арестовала по подозрению в преступлении всех парней, присутствовавших на пикнике.

Как директор школы я, конечно, страшно переживал, не верил в обвинение и только и думал о том, как бы помочь ребятам. Не знаю, что меня подтолкнуло, но я попросил фотографию деда. Пытаясь мысленно сосредоточиться на его образе, почему-то лег и тут же... заснул. Посреди дня! Правда, я в то время работал на ремонте школы, был усталый и расстроенный, может быть, подействовало это, а может, просто так было нужно. Спал я всего минут пятнадцать, но этого времени хватило, чтобы отчетливо увидеть во сне и узнать маленькое озерцо неподалеку от места празднования и метрах в трех от берега разглядеть под водой тело. Как позже определили следствие и экспертиза, в гибели деда действительно никто виновен не был: он поотстал от ребят, решив искупаться, зашел в воду, попал в яму и утонул.

Слухи, конечно, разошлись по всему улусу, и скоре ко мне, тайком от партийных властей, стали обращаться вначале родственники пропавших, а потом и работники милиции. Последним я помогал несколько раз — не только находил убитых и утопленных людей, но и по фотографиям подозреваемых указывал на преступников.

С годами, набираясь опыта и то сознательно, то интуитивно что-то добавляя или отсеивая, выработал свою собственную методику.

— Я знаю, что шаманы, целители, экстрасенсы и прочие маги и волшебники не очень-то любят раскрывать свои технологии, но все же обращусь с просьбой рассказать о вашем методе чуть поподробнее.

— Мне нет смысла что-то скрывать. Свой дар я считаю одновременно и обязанностью помогать попавшим в беду. Никаких материальных благ он мне не приносит. И если кто-то попробует и у него получится — пусть пользуется.

Обычно я сначала еду или иду на место трагедии, осматриваю его, прошу благословения у реки или озера. Когда поблизости есть священное дерево, то прошу благословения и у него. Разжигаю на берегу и "кормлю" костер, делаю специальный заговор. Если погибший жил неподалеку, то вечером ложусь спать в его доме, в его комнате и на его кровати, опять же делая заговор и обращаясь к духу умершего. Если дом далеко, то можно лечь и на берегу, но в любом случае у меня под головой должна лежать фотография погибшего и какая-то одна вещь из его одежды, обязательно ношеная.

Естественно, перед сном я соответствующим образом настраиваю себя, глядя минуты три на фотографию.

— И, заснув, вы, как в первый раз, через какое-то время видите место гибели и разыскиваемого?

— Нет, теперь это происходит по-другому, в более активной форме. Как только наступает сон, какая-то часть моей сущности превращается в птицу-гагару (если дело происходит на озере) или рыбу-щуку (на реке) и в самом прямом смысле ведет поиск, обследуя дно. У меня иногда создается ощущение, что одновременно я же как бы сижу перед телевизором и наблюдаю все происходящее на "экране". Я "сплю" таким образом часов до трех-четырех утра и, как правило, за это время успеваю найти тело. Точнее будет сказать, что обнаруживаю его практически со стопроцентным результатом в своем родном Вилюе, в малых реках и озерах, а вот на Лене, из-за ее больших размеров и глубины, не всегда это получается. Может быть, там нужна какая-то другая "технология", а может, так очерчены пределы моего дара...

— Сначала ложиться в постель умершего и сознательно думать о нем, потом искать на дне долго лежащий в воде труп... Вам не бывает неприятно или даже попросту страшно?

— Конечно, я не получаю удовольствия от всего этого процесса, но отношусь к нему, как к долгу, необходимой обязанности.

— Можно предположить, что ваша щука или гагара, обнаружив тело, выныривает на поверхность и запоминает место, иначе как бы вы потом его находили?

— Так оно и происходит. На момент выныривания я еще и вижу всю картину происшедшей трагедии, как бы ее видеозапись. Проснувшись, тут же рисую схему на бумаге. В случае, когда место мне совершенно незнакомо, уточняю его по карте, двигая над ней рамку-маятник и ловя сигнал, то есть использую метод биолокации. Иногда погибший, точнее — его дух, каким-то образом разговаривает со мной, говорит, когда тело всплывет на поверхность, и просит подождать. А иногда он молчит, и тогда я сам указываю родственникам по своей схеме, где его искать...

В начале лета 2001 года Иван Еремеевич во время приезда в Якутск показал мне как очередное подтверждение сказанному телеграмму, полученную из Таттинского улуса, из села Харбалах. Она была очень лаконичной: "Гриша сам появился у дамбы карьера 12 июня. Земной поклон великому ясновидящему. Родители".

Иван Еремеевич объяснил, что Григорий таинственно исчез в самом конце лета, предположительно — утонул в старом карьере. Когда родители парня пригласили ясновидца на место, уже наступили холода и водоем покрылся льдом. Тем не менее, он выполнил в доме погибшего весь ритуал, увидел его во сне, и дух Григория сказал, что тело само выплывет к дамбе карьера в указанный срок. Что в точности и произошло. Это был предпоследний на тот момент случай в практике Оросунского, а число отысканных им составляло тогда уже 76 человек. Уверен, что сегодня цифра стала значительно больше.

Ивану Еремеевичу, кроме ясновидения и целительства, под силу и другие чудеса — вызванные им дожди в ряде лет гасили сильные лесные пожары в нескольких улусах. О том, что это не мистика и не простое совпадение, свидетельствует факт признания "антипожарных" способностей Оросунского таким серьезным ведомством, как МЧС, которое не раз обращалось к нему за помощью. Тут тоже существует своя технология общения с природой, уже "интернациональная", которой наследника якутского айыы ойуна Никона обучил в Киеве знаменитый украинский ясновидящий и колдун Владимир Еремич. Но это — уже особый рассказ... Матрена Константиновна Чиркова, дочь другого великого шамана, чьему феномену мы уделили достаточно большое внимание в предыдущей главе, и поныне живет на родине своего отца в Абые и является наследницей и продолжательницей не только его фамильных корней, но и в какой-то мере удивительного дара. Ее историю, записанную журналистом Н.С.Дмитриевым, мы пересказываем в переводе с якутского языка и с некоторым сокращением.

"Когда я в детстве пошла в школу, — вспоминает Матрена Константиновна, которой сегодня около 80 лет, — меня оттуда выгнали, заявив, что я — дочь ойуна. Горечь и позор того времени, когда многие нас обижали и оскорбляли, не прошли в душе до сих пор. "В этот дом не входить и не лечиться!" — надпись такого содержания была почти все время приколота к нашим дверям. Я порой даже боялась выходить на улицу, а едва увидев любого встречного, упиралась взглядом в землю.