Лэйси из Ливерпуля - Маурин Ли

— Возможно, так оно и было. — К Элис постепенно возвращалось хладнокровие. — Позвольте мне говорить прямо, — осторожно произнесла она. — Вы бросаете его, но при этом чувствуете себя виноватой, и поэтому решили переложить ответственность за свой поступок на меня ?

Женщина покраснела еще гуще.

— Да, именно так.

— Очень мило с вашей стороны, должна вам заметить. Почему вы думаете, будто меня заботит то, что случится с Джоном?

— Здесь есть другой стул?

— Нет.

— Дело в том, — она прислонилась к раковине, — что я все еще по-своему люблю его и чувствую себя ужасно из-за того, что собираюсь сделать. Я представляю, как он возвращается домой, а нас нет. — Она поежилась. — Он будет раздавлен.

— И вы считаете, что если я проявлю к нему сочувствие, то ему станет легче? — Элис рассмеялась, не веря своим ушам. — Я ни за что не соглашусь снова иметь с ним дело.

— Я подумала, что вам, возможно, будет не все равно.

— Вы ошиблись. И если вы так любите его, то почему бросаете?

— Потому что в один прекрасный день я возненавижу его. — Она чуть ли не с гневом уставилась на Элис. — Неужели вы не понимаете? Я люблю его, потому что знаю, каким добрым и нежным он может быть. Он прекрасный отец. — Она указала на свое красивое лицо. — Это все Джон. Это изменило мою жизнь, но беда в том, что это изменило и его. Он стал другим человеком. Он не хотел выпускать меня из-под надзора. Он когда-нибудь бил вас?

— Один-единственный раз. — Все было до боли знакомо. Элис нахмурилась. — Он ударил вас?

— И не один раз.

Пэтси просунула в дверь голову, уши ее буквально стояли на макушке.

— Пришла ваша следующая клиентка, Элис, и Флорри все еще ждет, когда вы причешете ее.

— Мне пора идти. — Элис поднялась. Ноги у нее по-прежнему были словно ватные.

— Надеюсь, я не очень расстроила вас.

— Разумеется, вы расстроили меня. Да и кто бы не расстроился при таких обстоятельствах? Хорошо, Пэтси, я буду через минуту. — С явной неохотой Пэтси удалилась. — Вот что я вам скажу. Я попрошу своего отца зайти к Джону и убедиться, что с ним все в порядке. Я не готова встретиться с ним. — Это значило, что ей придется обо всем рассказать отцу: о том, что Джон завел себе другую семью, а не просто ушел в никуда. Нейл был единственным человеком, который знал всю правду. — Вы по-прежнему живете на Крозиер-террас?

— Нет, мы давно переехали оттуда. Теперь мы живем в Кросби, номер восемь по Рэйнфорд-роуд. Спасибо вам. Я очень ценю, что вы так любезно отнеслись к моей просьбе.

— Вам показалось, — сухо ответила Элис. — Кстати, из чистого интереса, как вас зовут?

— Клэр Коулсон. — У двери кухни она задержалась на мгновение. — До свидания, Элис.

— Удачи, Клэр.

* * *

Более неприятного дела, чем то, которое поручила ему Элис, Дэнни Митчелл не мог себе и представить. Если бы он пришел на Рэйнфорд-роуд и застал Джона Лэйси с веревкой на шее, собирающимся повеситься, то первым его побуждением было бы помочь ему затянуть узел. Но Элис уже давно не обращалась к нему с просьбами, возможно даже слишком давно. Дэнни с некоторым чувством вины сознавал, что забросил дочь, целиком отдавшись своей молодой жене и детям. Нельзя сказать, что Элис в одночасье лишилась и отца, и лучшей подруги, когда Дэнни женился на Бернадетте, но все-таки… Больше он не принадлежал ей безраздельно, так, как раньше.

Сердце его сжигала ненависть к бывшему зятю. Элис только что объяснила ему и Бернадетте действительную причину, по которой распался их брак.

— Ох, дорогая! Тебе давным-давно следовало рассказать нам все, — воскликнула Бернадетта. Она с болью взглянула на Дэнни, и в ее глазах тот увидел отражение собственной вины.

— Мне было стыдно, — просто ответила Элис. — Я не хотела, чтобы кто-нибудь знал об этом.

— Здесь нечего стыдиться. — Голос Дэнни прозвучал хрипло и отрывисто. — Это Джону должно быть стыдно. Он приносит несчастье всем, с кем сводит его судьба.

— Как бы то ни было, пап, эта девушка, Клэр Коулсон, беспокоится о нем.

— Хладнокровная особа! — в один голос сказали Дэнни и Бернадетта.

— Собственно говоря, она понравилась мне. У нее есть мужество, чего всегда не хватало мне. Я просто отошла в сторону и позволила всему идти своим чередом.

— Ты говоришь, он бил ее?

— Да, пап.

— Ну, я ему покажу, — мрачно изрек Дэнни.

— Никто не просит тебя ничего ему показывать, милый, — вмешалась Бернадетта. — Ты всего лишь должен убедиться, что с ним все в порядке, как пообещала Элис.

— Я бы хотел, чтобы он попробовал моих кулаков.

— Джон намного моложе тебя, Дэнни Митчелл. Я не хочу, чтобы ты вернулся домой с синяком под глазом и разбитым носом. Забудь о своих кулаках и вспомни лучше о своих мозгах.

— Хорошо, любимая, — покорно согласился Дэнни.

* * *

Не успел Дэнни оторвать палец от кнопки звонка, как дверь распахнулась. Он еще никогда не видел Джона таким жалким и растерянным — тот явно ожидал кого-то другого.

— Я могу войти ненадолго?

Похоже, Джон взял себя в руки. Он пожал плечами и посторонился.

— Если вам так уж непременно хочется. Я не могу уделить вам много времени. У меня куча дел.

«Дела у него должны идти неплохо», — подумал Дэнни, проходя через просторный, застланный ковром коридор в большую уютную комнату, в убранстве которой чувствовалась женская рука. Здесь были огромные напольные вазы с тростником и камышами, букеты засушенных цветов, чудесный мебельный гарнитур из трех предметов, ковры и многочисленные картины на стенах. Дэнни попытался внимательно осмотреться и запомнить все, зная, что, когда он вернется домой, Бернадетта подвергнет его допросу третьей степени с пристрастием. Вероятно, потому, что Дэнни была известна подоплека, комната показалась ему унылой и заброшенной, как будто жизнь покинула ее. В камине лежала гора серого пепла, сквозь который жалко просвечивал случайный уголек. Было очень холодно.

— Что я могу для вас сделать, Дэнни? — Джон стоял, расставив ноги, спиной к камину. Он не пригласил тестя присесть. Дэнни почувствовал, что Джон напряжен, как туго сжатая пружина. Этому мужчине ничего не стоит вспылить. Ему вдруг страстно захотелось очутиться в своем уютном небольшом домике, вместе со своей такой домашней маленькой супругой.

— Я перейду сразу к делу, — напрямик заявил Дэнни. — Я здесь по одной-единственной причине — чтобы убедиться, что с тобой все в порядке. Как только ты скажешь мне, что это так, я уйду.

Джон слегка нахмурился:

— А почему бы это мне быть не в порядке?

— Я так понимаю, что кое-кто бросил тебя сегодня, кое-кто, кого зовут Клэр. Она пришла к Элис и попросила ее навестить тебя. — Дэнни сердито на него посмотрел. — Мне совсем не нравится, что наша Элис оказалась втянутой в твои проблемы спустя столько лет. Я уже думал, что мы избавились от тебя раз и навсегда.

Лицо Джона приобрело угрожающий темно-красный оттенок:

— Клэр приходила к вам?

— Она приходила к Элис.

— Она оставила записку. Там ничего не говорится об Элис. Когда раздался звонок, я подумал, что она…

— Что она вернулась за очередной порцией тумаков? Сомневаюсь, Джон. Сомневаюсь, что ты когда-нибудь увидишь ее снова.

— Она, в общем-то, сказала… — Он отвернулся и, положив руки на каминную полку, уставился на огонь. Дэнни стало интересно, что он чувствует: стыд, растерянность или просто злобу. — Она не сказала, куда едет? Она забрала детей. Я беспокоюсь…

— Нет, не сказала. Даже если бы она и упомянула об этом, то я бы не сообщил тебе. У меня нет времени для мужчин, которые избивают своих женщин.

— Я не собирался бить ее.

Дэнни нетерпеливо отмахнулся. Ему было неинтересно, что там еще мог сказать Джон Лэйси. Все, что ему нужно было знать, прежде чем уйти, это в порядке ли этот мужчина.

Вероятно, Джон догадался, о чем он думает, потому что отвернулся и холодно произнес:

— Не могу себе представить, зачем Клэр пошла к Элис. Я был несколько удивлен, когда вернулся домой сегодня вечером и обнаружил, что она с детьми ушла, вот и все. У нас уже давно были натянутые отношения. Без детей мне какое-то время будет неуютно, но нет худа без добра. Они так ужасно шумели, а мне всегда нравилась тихая, спокойная жизнь.

Он лгал, это было ясно как божий день, но Дэнни было все равно. Он спросил, и этот человек ответил, что с ним все в порядке. Его задача выполнена.

— Тогда я ухожу.

— Я провожу вас.

— Не беспокойся. Я найду дорогу. Прощай, Джон.

Передняя дверь закрылась. Джон Лэйси рухнул на колени на коврик перед камином. Рот его застыл в безмолвном крике, он забарабанил кулаками по полу. Ему хотелось свернуться в клубок от терзавшей его боли.

Клэр ушла, забрав детей. В глубине души он сознавал, что больше никогда не увидит их. Он сам оттолкнул их от себя, как отталкивал всех. Он молил Господа, чтобы тот послал ему смерть.