Библейские пророки и библейские пророчества - Моисей Рижский

А затем придет сам Яхве для суда, и он будет «скорым обличителем чародеев и прелюбодеев и тех, которые клянутся ложно и удерживают плату у наемника, притесняют вдову и сироту, и отталкивают пришельца, и меня не боятся» (3:5). И тогда все увидят «различие между праведником и нечестивым, между служащим богу и не служащим ему» и все узнают, что правы боящиеся бога, которые о произносящих «дерзостные слова» говорят друг другу: «Внимает Яхве и слышит это, и пред лицем его пишется памятная книга о боящихся Яхве и чтущих имя его» (3:16). Для них «взойдет солнце правды», и они будут попирать нечестивых, которые станут «прахом под стопами ног ваших в тот день, который я соделаю, говорит Яхве Саваоф» (4:2–4). Тогда, предсказывает пророк, служить Яхве будут не только иудеи, но все народы: «Ибо от востока солнца до запада велико будет имя мое между народами, и на всяком месте будут приносить фимиам имени моему, чистую жертву… говорит Яхве Саваоф» (1:11).

Книга Малахии кончается призывом Яхве: «Помните закон Моисея, раба моего, который я заповедал ему на Хориве для всего Израиля, равно как и правила и уставы», и предвещанием от имени бога: «Вот, я пошлю к вам Илию пророка пред наступлением дня Яхве, великого и страшного. И он обратит сердца отцов к детям и сердца детей к отцам их, чтобы я, придя, не поразил земли проклятием» (4:4–6).

Ревнителям Яхве по возвращении из вавилонского плена, может быть, казалось, что стоит только возродиться иерусалимскому храму, и бог вселится в свой «дом», после чего и осуществится то славное будущее Израиля, о котором мечтал еще пророк плена Иезекииль, создавая свою «утопию» о новом Иерусалиме с новым именем «Яхве там» (Иез. 48:35). Мечтал об этом, возможно, и автор Книги Малахии. Пророки внушали своему народу сладостные надежды на близкое наступление царства мира и изобилия. Теперь, когда эти надежды не сбылись, многих должны были охватить чувства разочарования и недоверия не только к пророкам с их обещаниями, но и к самому Яхве.

Правда, текст Книги Малахии не дает прямых указаний на то, что, разочаровавшись в Яхве, люди возлагали свои жертвы на алтари других богов. В Книге Малахии нет обычных для древних пророков обвинений Иуды в блуде с чужими богами, в идолопоклонстве и т. п. Но что такая опасность была достаточно реальной, можно не сомневаться, — не напрасно женитьба иудея на «дочери чужого бога» в книге оценивается как вероломство по отношению к Яхве.

Жречество Яхве в Иудее явно нуждалось в самых сильных мерах, чтобы укрепить свой пошатнувшийся авторитет и повысить доходы. Поддержка ему пришла извне, из бывшей страны пленения — Вавилона.

Реформы Ездры и Неемии. Канон Торы

Мы уже упомянули о том, что когда персидский царь Кир разрешил иудеям возвратиться из Вавилонии на родину, то далеко не все они захотели воспользоваться этим разрешением. Значительная (может быть, даже большая) часть предпочла остаться в стране «пленения», где они привыкли и прижились, а некоторые даже разбогатели.

В 1893 г. археологическая экспедиция Пенсильванского университета производила раскопки древневавилонского города Ниппура. В одном из раскопанных зданий была обнаружена комната, заполненная клинописными табличками. Это оказался архив хозяйственных документов торгово-ростовщического дома Мурашу, процветавшего во второй половине V в. до н. э. Оказалось, что в этих документах то и дело встречаются еврейские имена, что свидетельствует о наличии в районе Ниппура значительного иудейского населения. В большинстве своем — это землевладельцы, они берут у Мурашу деньги в долг под проценты и выплачивают долги большей частью натурой: зерном и мукой, фигами, пивом, овцами. Некоторые из них вынуждены закладывать свои участки ростовщику. Но есть среди имеющих дела с домом Мурашу и торговцы, некоторые — довольно богатые, и государственные служащие — сборщики налогов, писцы.

Вавилонские евреи считали своей религиозной обязанностью уплачивать определенные взносы в пользу иерусалимского храма, поскольку они продолжали считать его своим единственным религиозным центром. Взносы отправлялись в Иерусалим со специальными людьми, которые, видимо, не ограничивались лишь отвозом денег, но и активно вмешивались в дела иудейской общины (Зах. 6:9—10). В этом была заинтересована главным образом верхушка вавилонского еврейства и часть иерусалимского жречества Яхве, также не вернувшаяся в свое время на родину.

Чем могли эти жрецы Яхве заниматься на чужбине? Как уже говорилось, у них не было там своего храма и не могло быть; их «священное писание» — Книга закона категорически предписывала совершать культ Яхве только в избранном богом месте, т. е. в иерусалимском храме. Но если иудейские жрецы в Вавилонии не имели возможности приносить своему богу жертвы и существовать за этот счет, то это не значит, что религиозная жизнь иудеев в Вавилонии вообще прекратилась. В молитвенных домах, которые на чужбине стали очагами религиозной жизни, иудеи молились, решали общие дела и слушали проповеди жрецов, пророков, а также «соферов».

Само слово «софер» означает, собственно, «писец» или «книжник», но в Иудее «софером» называли прежде всего ученого-богослова, хотя некоторые из них выходили из жреческого сословия. Книжник обычно не принимал непосредственного участия в храмовом культе и ему не приписывали дара божественного откровения, способности чудесным образом провидеть и предсказывать будущее. Он был ученым, теологом.

Упоминания о подобного рода людях встречаются и в допленной литературе, а Иеремия сурово порицал книжников, которые лживым пером своим превращают учение Яхве в ложь (Иер. 8:8). Очевидно, толкования этих книжников по каким-то религиозным вопросам не совпадали со взглядами самого Иеремии, чем они и вызывали его гнев. Но в вавилонском плену и в послепленный период именно книжники в сотрудничестве с пророками и жрецами занялись подготовкой нового «священного писания» для своего народа — будущей Торы. К середине V в. работа над составлением Торы была в основном закончена. Тора — значит «учение» или «закон». Через некоторое время это «учение» действительно стало законом, которому официальным актом любому еврею было предписано подчиняться под страхом смертной казни. Сообщается об этом в двух книгах Ветхого завета: Книге Ездры и Книге Неемии.

Как считает библейская критика, нынешние Книги Ездры и Неемии содержат подлинные мемуары этих лиц, несколько обработанные рукой позднейшего редактора. Вместе с тем в Книги Ездры и Неемии вошел ряд официальных документов, и в частности подлинные тексты эдиктов двух персидских царей: Кира — о разрешении иудеям вернуться на родину и построить храм Яхве (1 Езд. 1:2–4) и распоряжение Артаксеркса I (464–423 гг.) о наделении Ездры особыми полномочиями для поездки в Иудею.

В Книге Ездры вставлена, очевидно, редакторской рукой характеристика автора мемуаров. Ездра происходил из знатной жреческой фамилии садокидов, и он был «книжник, сведущий в законе Моисеевом» (7:1–6). Каким-то образом иудей Ездра вошел в милость к персидскому царю Артаксерксу I (464–423) и на седьмом году правления последнего Ездре был вручен царский указ, текст которого полностью приводится в книге и библейской критикой признан в основном аутентичным, имеющим лишь небольшие редакторские добавления. В этом указе Ездре повелевалось «обозреть Иудею и Иерусалим», т. е. произвести инспекцию страны, как это обыкновенно периодически делалось в Персидской державе. Но было в миссии Ездры и не совсем обычное: ему поручалось «доставить серебро и золото, которое царь и советники его пожертвовали богу Израилеву, которого жилище в Иерусалиме… и все серебро и золото, которое ты соберешь во всей области Вавилонской, вместе с доброхотными даяниями от народа и священников, которые пожертвуют они для дома бога своего, что в Иерусалиме» (7:14–16). Царь предоставил Ездре в Иудее важные полномочия: «Ты же, Ездра, по премудрости бога твоего, которая в руке твоей, поставь правителей и судей, чтобы они судили весь народ… всех, знающих законы бога твоего, а кто не знает, тех учите. Кто же не будет исполнять закон бога твоего и закон царя, над тем немедленно пусть производят суд, на смерть ли, или на изгнание, или на денежную пеню, или на заключение в темницу» (Езд. 7:25–26). В тексте царского указа при словах «чтобы обозреть Иудею и Иерусалим» сделано примечательное добавление: «…по закону бога твоего, находящемуся в руке твоей» (7:14). Оказывается, Ездра вез с собой в Иудею не только золото и серебро для храма, но и «закон бога», т. е. составленную в Вавилонии жрецами Яхве, пророками и книжниками Тору.

25 марта 458 г. до н. э. Ездра выехал из Вавилона.

С ним отправились еще более 2000 человек иудеев, пожелавших вернуться в страну своих отцов.