Обитаемые земли. Дилогия (СИ) - Алексей Егоров

Храмовые служители обращали внимание на чужака, тихонько обсуждали его, но не выгоняли. Уже хорошо. Как бы так мягко расспросить, кому храм-то принадлежит. Сказать точнее, кто тут за бога. А то даровать предмет незнамо кому глупо.

Каперед обругал себя, что не удосужился в таверне расспросить о храме и его божестве. Вот где надо было задавать вопросы! А не у жрецов, с которыми намереваешься поговорить по душам.

Но уже поздно клясть себя за глупость. Поделка его так возбудила, что он ни о чем другом и думать не мог. К счастью, по дороге в храм он немного остыл.

Оставалось действовать так же, как действуют остальные посетители. Каперед всегда отличался наблюдательностью и полагал, что сможет не выдать себя. Он прошелся меж деревьев, разглядывая таблички и ленты, привязанные к ветвям. Храм пользуется популярностью, ветви гнулись под весом подношений.

Вотивные предметы оставляют не здесь, скорее всего это происходит в самом храме, непосредственно у статуи божества. Жрецы не пускают посторонних в целлу, но относят туда приношения. Кровь пускают на алтаре у входа в дом бога. В общем, все происходит так же, как в цивилизованных городах.

Обилие растительности, деревянные постройки создавали атмосферу уединения. Каждый посетитель наедине с самим собой общался с богом, жрецы лишь выполняли нужные ритуалы, брали деньги и следили за порядком на территории. В том и отличие от обычаев южных городов. Там любая деятельность происходит на виду у огромного числа народа.

Потому варвары так разобщены. Каперед внезапно понял это и чуть было не бросил все, спеша на постоялый двор, чтобы записать мысль. И отправить заметки на юг… но кому он мог их переслать? Мысли опального знахаря мало кого заинтересуют.

Но в будущем, возможно, удастся сделать описание Коматии. Если основное предприятие не увенчается успехом. Но думать об этом Каперед не смел.

Он не приближался к главным воротам храма, блуждая подобно огоньку среди деревьев. Вышел к домам, где проживали храмовые служители. Здесь витал чудный запах, смешанный аромат леса, свежеспиленного дерева и готовящейся еды. Запахи человеческого жилья Каперед не замечал. Они были для него естественны и привычны. Ведь жизнь во всех местах мира протекает одинаково.

Появление чужака не осталось незамеченным. Жрецы так привыкли к уединению, что изменение в окружающем пространстве нутром чуяли. Смуглый гость не был частью их мира, осколком повседневности. Он чужак, и его присутствие становилось заметно всякому.

Каперед не успел добраться до строения, его обступили служители. Они что-то говорили на своем грубом языке. Капереду казалось, что они ругаются, но активных действий не совершали. Даже не позволяли ему уйти. Впечатление создавалось, что эти люди выбежали из леса, чтобы поглазеть на диковинного зверя.

— Я ничего не понимаю! — взмолился торговец.

Среди обступивших его людей все же нашлись те, кто понимали разумную речь. Говорили служители плохо, коверкали слова и больше объяснялись на пальцах. Но Каперед понял, что они не проявляют враждебности к чужаку.

То были прислужники. Люди, посвященные в храм их родичами. Обычно это или дети рабов, проданные храму, или нежелательные дети. Женщин среди них не было, что и понятно.

И Каперед для этих парней походил на ворона, прилетевшего из дальних краев. Он может многое порассказать. В обмен на их рассказы, конечно.

Тут-то Каперед и узнал, что храм посвящен рогатому богу, аналогичному Отцу богов его родного края. Высшее божество всех варваров. Но и функции у него довольно своеобразные. Он дарующий жизнь, блага и смерть. Ответственный за движение мира, как понял Каперед. Без него не наступит весна, хотя у варваров имеются боги и богини времен года, не созреет урожай — и о таких божествах торговец слышал; не приключится война, не погибнет славный воин, в общем, этот бог задавал движение, катил мир по дорогам судьбы.

Подношение придется по нраву этому богу. Ведь и сам механизм выполнял точно такие же функции. Механизм двигался, приводил в движение и указывал на движение мира. Жрецы обожают такой символизм.

Каперед полчаса провел, общаясь с прислужниками, прежде чем необычную активность заметили. Храм не охранялся, сами жрецы были хорошими воинами. Да и парни, обступившие чужака, все были крепкими бычками.

Один из старших жрецов окрикнул сборище. Это был рослый, как все варвары, черноволосый мужчина. Он не брил голову, как некоторые жрецы, не носил татуировок. Безбородое лицо его было чистым, одеяние опрятным, косы заплетены.

Как вспуганные птицы прислужники разлетелись в разные стороны. У них тут же нашлась тысяча неотложных дел.

Каперед остался на месте, приветливо улыбаясь. Направившийся к нему жрец не выглядел разозленным.

— Что за бардак ты принес сюда, чужак! — вздохнул жрец, подходя.

— Меня зовут Каперед, я прибыл с отрядом купца Вира Зижава и сопровождающим его благородным Лимеем, сыном Астаниса из рода Немеев.

— А, ясно. Слыхал про вас. Ты говорят лекарь умелый?

— Знаком с наукой, вас что-то интересует?

— Нет, — отрезал жрец и представился: — Добур.

— Пусть дни будут твои долгими и солнечными! А не поможешь ли ты мне в одном деле…

Каперед изъявил желание почтить Рогатого бога. Просьба чужака удивила Добура, естественно, его интересовали причины. Каперед и не скрывал, что намеревается проследовать на северо-восток, чтобы разузнать о древних, прародителях его народа. И чтобы путешествие прошло успешно, он приготовил дар богу, хозяину этой земли.

Сняв холстину с механизма, Каперед показал жрецу свое подношение. И солнце так удачно пробилось сквозь листву, осветило своим лучом механизм, что Добур не смог сдержать вздоха удивления.

— Видал я уже подобное у нашего ремесленника, — сказал жрец.

Он подумал, взял из рук гостя подношение и спросил:

— Почему ты полагаешь, что сей дар придется по душе Рогатому?

— Бог земли твоей, он движитель мира. А механизм этот из нашего края использовался для приведения в движение устройства, которое заставляло двигать подобие планет. Оно применялось жрецами для расчета календаря, затмений, например, и других небесных явлений.

— Ремесленник клялся, что нашел это устройство в развалинах к югу от нашего поселения.

— Он мне сказал тоже, потому я и счел необходимым купить это.

Каперед объяснил, что столь древнее устройство наверняка принадлежало расе прародителей. Они бежали от холода, старались укрепиться в новых землях, но природа не позволила им задерживаться здесь. Они достигли благодатного юга и продолжили жить в своих потомках. Каперед указал на себя.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});