Тамо далеко (1941) (СИ) - Соболев Николай Д. Н. Замполит

Итальянцы немедленно ответили, но пока шла пристрелка с обеих сторон, мы лежали на месте, разве что слегка перемещались к более удобным укрытиям. Через десять минут наши минометы замолчали, уж не знаю, разбили их или просто кончились боеприпасы, но такой нужный размен совершили: накрыли четыре из пяти прожекторов.

— Наше время, ребята, вперед!

Во мраке, еще более густом после угасания ослепительных лучей, мы молча рванулись вверх по склону. Впереди, стараясь как можно быстрее выйти на дистанцию гранатного броска, неслись мальчишки, даже не взявшие с собой винтовок — только пистолеты.

Итальянцы засекли нас, когда до них оставалось метров пятьдесят.

— Огонь! Все огонь! Прикрыть бомбашей!

В цепи загрохотали пулеметы и застучали винтовки, прямо через мою голову бахнули шесть тромбонов — наствольных гранатометов, найденных Глишей еще на Ужицкой фабрике. Наверху холма заполошно кричали на языке Петрарки, еще несколько секунд — и туда полетели ручные гранаты, взметнулись фонтаны огня, по ушам ударил слитный грохот. Полыхнуло навстречу, полетели ошметки, я от неожиданности присел и зацепился штанами за колючку, но через секунду вскочил и бегло высадил на крики всю обойму.

Штурмовики ворвались на холм, закидывая итальянцев гранатами и поливая перед собой из шмайсеров.

Взрывы, вонь тротила, пороха, крови и нечистот, свист пуль, злобные крики, развороченные гранатами тела — перед нами разверзся ад. Падали бойцы, сжимали зубы, лезли вперед, в упор ударили наши пулеметы, скашивая итальянцев…

После прорыва через пехотное прикрытие саму батарею мы взяли неожиданно легко, но в ответ по нам начали стрелять, кажется, все что могло нас достать из города. Наши артиллеристы, набранные с бору по сосенке, пытались развернуть пушки под командой Бранко и теряли людей под свинцовым ливнем. Да и остальным тоже приходилось несладко, хоть они и заняли опустевшие окопы, на брустверах которых остались лежать итальянцы в голубовато-зеленых шинелях и фетровых шляпах с перьями воронов.

Но едва погасли прожектора, начала атаку Северная колонна, дав нам несколько минут передышки. В этой паузе пушкари сумели выполнить свою задачу — снаряды горных гаубиц полетели в сторону блок-поста на дороге в Приеполье.

Через три часа стрелкового боя, когда уже рассвело и до нас добрались первые связные и группа закрепления, картина немного прояснилась. Миловидный голубоглазый парень откозырял и доложил:

— Арсо приказал перенести огонь на Малый Богишевац!

— А как же блок-пост? — удивился я.

— Его атакует Комский батальон, еще немного и вы будете стрелять по своим! — связной подобрал с земли круглую итальянскую каску, проверил, нет ли внутри крови и надел поверх пилотки.

— Бранко, разворачивай пушки! — гаркнул я артиллеристу, сверкнувшему белыми зубами на закопченном лице, и вернулся к связному. — Что у других?

— Западная колонна сбила заслон с холма Большой Богишевац и атакует Малый, батальон Павловича атакует гимназию, Арсо с ними.

Я вытащил карту, чтобы не ошибиться — вроде все по плану, но от гимназии до нас еще полкилометра.

— Не понял, в обход тебе здесь не меньше часа…

— А я напрямую, перебежками, в тени прошла.

— Прошла? — я вгляделся в лицо связного.

Ну точно, девица, и симпати-и-ичная…

Так, отставить, мы воюем, разглядывать потом.

Под холмом разорвался снаряд, потом второй, ближе, следом третий, почти в траншеях.

— У них наблюдатель где-то! Корректирует! — крикнул мне Бранко. — Найди наблюдателя, Владо, или нам конец!

Глава 24

Пригибаясь от выстрелов и разрывов, как мог внимательно оглядел все высоты — на склоне Голубинья наши, на Богишеваце бой и там не до нас, с Главицы слишком далеко… Высоких колоколен и зданий в городе нет…

Мечеть Хусейн-паши!!!

И тут же, в подтверждение моей догадки, на площадке минарета блеснула оптика. Я повернулся с тем, чтобы приказать Бранко ударить прямой наводкой по минарету, но вовремя спохватился и захлопнул рот — если мы начнем молотить из пушек по мечети, нам мусульмане не простят. Пулеметами исполосовать тоже не дело, но как?

— Небош! Марко!

Оба-два подползли ко мне, извиваясь ужами. Накидки их, когда-то белые, изгваздались до состояния летнего камуфляжа.

— Держи! — я сунул младшему бинокль и ткнул пальцем в минарет. — Там наблюдатель, надо сбить!

Небош совсем по детски шмыгнул своим огромным носом, развернулся на пузе и уполз ниже по склону. Батарейный холм с минаретом одинаковой высоты, дистанция метров триста пятьдесят, должны справится, не имеют права не справится!

В шуме боя я пытался различить выстрелы манлихера, но где там, зато услышал неприятный шорох, а чуть приподняв голову, увидел ноги связной, вскочившей не бруствер.

Дернул изо всех сил, она упала в окоп, я сверху, сзади грохнуло, по спине замолотили комья земли, а подо мной возмущенно завозилась девушка.

— Да лежи ты! — прикрикнул я и тут жахнуло снова, да так, что вздрогнула земля.

Следом бахнуло еще раз, другой… потом третий разрыв встал ниже, у самой колючки, а потом артиллерия замолкла.

Слегка поднял голову над бруствером — на месте одной из пушек дымилась воронка, на краю крутилось колесо с драной в клочья шиной.

— Бранко!!!

— Да живой, живой, — громче, чем надо бы, отозвался бровастый. — Оглушило только…

Связная выбралась из под меня, и только хотела накинуться фурией, как залилась смехом, показывая на мои штаны.

Вот гадство! Колючка распорола замечательную брезентовую брючину от щиколотки до кармана, а я в горячке боя даже не ощутил холода!

Пока я соображал, чем прикрыть голые бедро и колено, связная исчезла, а я даже не спросил ее имени! Впрочем, на ее место тут же нарисовались довольные, как слоны, Небош и Марко — грохнули наблюдателя, даже двух! Марко вернул мне бинокль:

— Смотри сам!

С площадки минарета свисала рука, чуть ниже качался кожаный футляр.

— Первый вообще вниз свалился!

— Молодцы!

Я обернулся к батарее, но там уже под командой Бранко перекатывали уцелевшие орудия. Они, как и многие творения итальянского военного гения, отличалось легким налетом безумия — при отсутствии щитов имели дырчатый, как у ППШ, кожух. Бывшие артиллеристы югославской армии, а ныне партизаны, уже тащили ящики 75-миллиметровых снарядов, и снова формировали расчеты, заменяя выбывших.

Следующие два часа я расставлял бойцов группы закрепления и собирал оставшихся в строю своих — при атаке на холм мы потеряли тринадцать человек убитыми и вдвое больше тяжело ранеными. Их по мере сил отправляли в тыл, но штурмовики с легкими ранениями заявили, что останутся.

Еще пришлось выделить людей караулить пленных, среди которых тоже дофига раненых, после такой-то атаки неудивительно. Человек тридцать грязных, в кровавых повязках, небритых оборванцев мало походили на тех элегантных альпини, которых я наблюдал во время разведки города.

Два часа по нам гвоздили из пулеметов, два часа отстреливались мы, удерживая Стражицу и батарею на ней, прежде чем Восточная колонна проломила оборону у блок-поста, ворвалась в город и соединилась с Северной у гимназии, выбив оттуда штаб дивизии. Зетский батальон тем временем, невзирая на потери, взял Малый Богишевац и легкую батарею, но итальянцы отошли в полном порядке, успев при этом подорвать и сами пушки, и пригодные для закрепления позиции, и даже часть зданий перед ними.

А сами засели в нескольких каменных домах в центре, заранее подготовленных к обороне, стянули туда все наличные пулеметы и минометы и простреливали улицы. С этой бедой к нам снова примчалась связная с приказом накрыть макаронников из пушек, да только Бранко развел закопченными руками:

— Нечем…

— Как это?

— Снаряды кончились, весь боекомплект высадили.

— Так должны же передовые склады быть! — выпалил я в раздражении.

— Вон там, — нахмурил густые брови соратник, — у итальянцев. Иди да возьми.