Поверь в мою любовь - Фабио

– Тихо! – взревел он.

Мужчины тотчас же умолкли и с благоговением посмотрели на Марко. Тот пытался собраться с мыслями, но в этот момент Патрицио захрапел вдруг еще громче, и ему пришлось повернуться к «учителю» и рявкнуть:

– А ты, будь добр, заткнись!

Храп Патрицио стал и вовсе устрашающим, но постепенно затих.

Марко задумчиво почесал затылок.

– О чем мы говорили?

Испанцы обменялись недоуменными взглядами, женщины же и вовсе захихикали.

– Капитан, – осмелился заговорить один из рыбаков, – мы хотели бы наняться к вам на судно. Роза сказала нам, что если мы просто приведем ее и других женщин сюда, вы сделаете нас пиратами. – С этими словами рыбак расправил грудь и широко улыбнулся.

Марко, начиная вскипать, повернулся к бывшей любовнице.

– Роза, ради всего святого, что ты пообещала этим простофилям?

Испанка окинула Марко страждующим взглядом с головы до ног.

– Ты должен простить меня, любовь моя, – про щебетала она. – Что можно взять с влюбленной женщины, жаждущей вернуться к своему возлюбленному?

Марко раздраженно всплеснул руками и обратился к тому испанцу, который только с ним говорил.

– Что еще взбредет в твою пустую голову? Мы никакие не пираты, а работники сахарной плантации. Это ясно?

– Да, капитан.

– И потом, даже если бы мне и потребовалась дополнительная людская сила, я бы вряд ли обратился к вам за помощью, исходя из ваших сомнительных навигационных способностей.

Этой суровой критикой все шесть рыбаков были так подавлены, что Марко невольно пожалел о сказанном.

Раздосадованный, он повернулся к Клаудио.

– Просто ума не приложу, что делать с этими кретинами. Думаю, пока придется оставить всех их здесь под стражей.

– Да, капитан.

Увидев, что Марко направляется к выходу, Роза поспешила за ним.

– Но, сердце мое…

Марко резко обернулся и с силой сжал плечо испанки.

– А ты, лживая шлюха, держись от меня подальше! Ты уже и без того причинила мне сегодня достаточно бед. – Отпихнув Розу в сторону, Марко напоследок оглядел всех пьяных ее подруг и друзей. – Это касается и всех вас. Если я получу от своих людей хоть одну жалобу на вас, вы горько пожалеете о том дне. когда появились на свет.

С этими словами Марко вышел из школы, а вслед ему еще долго неслись мольбы о пощаде.

По дороге домой Марко встретил дона Джованни, который шел ему навстречу. Мрачное выражение лица старика не сулило ничего хорошего.

– Мальчик мой, мы должны поговорить, – угрожающе произнес он.

– Да, должны. Как чувствует себя донна Флора?

– Она пришла в себя, но мучается ужасной головной болью, – без особого энтузиазма ответил дон Джованни.

– Мне очень жаль, – сказал Марко, присоединяясь к дону Джованни. – В самом деле, мой друг, я должен извиниться за то недоразумение, которое произошло в столовой.

Дон Джованни покачал головой.

– А я-то решил, что ты и в самом деле чего-то достиг в жизни, мой мальчик. Но, став невольным свидетелем той ужасной сцены в доме, у меня на этот счет возникли сомнения, и большие сомнения. Скажем, не только относительно тебя, но и относительно того, стоит ли моему сыну связывать себя с твоей семьей.

Марко прекрасно понял, что хотел этим сказать дон Джованни и был возмущен, что тот пытается причесать под общую гребенку и Кристину.

– С вашей стороны несправедливо обвинять в моих ошибках мою племянницу, – заметил он довольно резко.

Дон Джованни вздохнул.

– Ты прав. И все-таки я должен подумать о будущем Витторио и о его жизни в Венеции. Ведь наша семья относится к разряду наиболее почитаемых…

– А моя семья разве нет? – резко спросил Марко.

Дон Джованни окинул его взглядом, в котором читалась и симпатия, и предостережение.

– Я могу понять, что, как я уже говорил раньше, ты здесь выращиваешь дикий овес, мой мальчик. Но джентльмен должен всегда оставаться осмотрительным. А ты бросаешь тень позора на обе наши семьи своей связью с этими развратниками…

– Я готов вам объяснить, – быстро ответил Марко. Дон Джованни печально рассмеялся.

– Будь добр, сделай это.

На какой-то миг Марко испытал растерянность. Но потом собрался с духом и сказал:

– Если честно, то у меня была связь с этой женщиной, Розой, в Гаване. На протяжении долгих лет я соблюдал предельную осторожность, боясь подать своей племяннице плохой пример. Думаю, у этой женщины сложилось неверное впечатление от нашей короткой встречи в Гаване, ибо в противном случае, она не привезла бы с собой дюжину моряков.

– И это вся история? – скептическим тоном поинтересовался дон Джованни.

– Да, это все, – ровным голосом солгал Марко. – И потом я велел всех этих дебоширов посадить под стражу и могу поклясться, что они не причинят больше хлопот ни вам, ни вашей семье.

Дон Джованни сердито нахмурился.

– Я в этом не совсем уверен, мой мальчик. Да и донна Флора готова отплыть в Венецию хоть сейчас.

– Значит, вы хотите расторгнуть брачный договор, который мы заключили между вашим сыном и моей племянницей? – спросил Марко, стараясь не выдать своего растущего раздражения.

Дон Джованни задумчиво почесал подбородок и ответил:

– Вот в чем вопрос, мой друг. Конечно, столь красивая молодая леди только увеличила бы состояние нашей семьи, но у моей супруги на этот счет очень дурные предчувствия.

Марко сразу же понял, куда клонит его друг, и задумчиво произнес:

– Послушай, дон Джованни, мне только сейчас пришло в голову, что, обсуждая на прошлой неделе приданое Кристины, я совсем забыл о той его части, которую собираюсь передать будущему мужу.

– В самом деле? – Выражение лица дона Джованни стало куда более заинтересованным.

– Да. Думаю, нам надо все это хорошенько обговорить с глазу на глаз, а уже потом найти подход и к донне Флоре.

Дон Джованни довольно улыбнулся и дружески похлопал Марко по плечу.

– Мой мальчик, я внимательно тебя слушаю. Марко усмехнулся в душе. Они оба прекрасно знали, кого одурачивают и заманивают в ловушку. Но этим человеком, определенно, не был дон Джованни Ренальди.

Глава 20

Спустя некоторое время Марко вернулся домой будучи в мрачном расположении духа. Он оставил дона Джованни на берегу моря, где тот решил порыбачить вместе с Клаудио. Вопрос о свадьбе Кристины и Витторио остался в силе, но для этого Марко пришлось удвоить приданое своей «племянницы».

Недалеко от дома Марко догнала Пэнси, которая, должно быть, бегала где-то в джунглях.

– Ну разве я не дурак, Пэнси? – печально спросил Марко, выбирая из густой, черной шерсти животного попавшие туда колючки. – Я терплю столь пренебрежительное к себе отношение только ради того, чтобы сбыть с рук эту маленькую чертовку! Никогда раньше я не предлагал столько денег за женщину, с которой и не помышляю даже что-то иметь!