Немой 2: охота на нежить - Алекс Рудин

Ну?! Все живы? Да говорите уже!

— Немой! Тебя убить хотят! — дрожащим голосом сказала Глашка.

По лицу Глашки текли слёзы. Она вытирала их рукавом и хлюпала покрасневшим носом.

Я обнял её за плечи.

— Глаш, ну ерунда всё это! Вон и Михалыч тебе то же самое говорит. Ерунда же, Михалыч?

Я сделал страшные глаза и посмотрел на Сытина.

— Конечно, ерунда! — преувеличенно бодрым тоном сказал он.

— Ну, вот! — подхватил я.

— Ерунда? — всхлипнула Глашка. — А как она в дом попала?

— Кто «она»?

— Старуха! Страшная — сухая и вся в чёрном! Я пришла — а она на кухне сидит! Свечку на столе зажгла и что-то жжёт на ней. Я, говорит, волосы Немого жгу! Как сожгу — так ему и конец! Убьют болезного.

— Откуда старуха в вашем доме взялась? — удивлённо спросил я Михея. — У тебя же полон сад ловушек! И пауки, и ветки. И птичка-заманушка!

— Да не знаю я! — с досадой ответил Михей. — Я вообще никакой старухи не видел. Приехал домой, а Глашка на кухне рыдает.

— Как это не видел? — Глашка подняла на Михея заплаканные глаза. — Она же с тобой поздоровалась!

— Не видел, — мотнул головой Михей. — На кухне ты одна была. Сидела, рыдала. В руке волосы.

— Это Немого волосы! — закричала Глашка. — Я у старухи их отобрала, чтобы она не сожгла!

Ипать! Ну и дела! Не был бы нечистью — помолился бы.

— Старуха как тебя увидела, только и сказала: — «Здравствуй, Михеюшка!» И пропала, словно сквозь стену ушла! Я еле успела у неё волосы выхватить!

— А где сейчас эти волосы? — поинтересовался я.

— Вот они, — Глашка протянула руку и раскрыла ладонь.

На ладони лежала прядь русых волос. Принадлежать они могли кому угодно. В том числе, и мне.

— Глаш, — мягко сказал я. — Ну с чего ты взяла, что это мои волосы? Просто тебя кто-то напугал. Давай их выбросим, а?

— Нет!

Глашка резко вскочила из-за стола и спрятала руки за спину.

— Я не дам тебе умереть, слышишь, Немой?!

— Хорошо-хорошо! — я поднял руки ладонями вверх. — Пока эти волосы у тебя — со мной ничего не случится. Так ведь?

— Так, — Глашка смотрела на меня расширенными глазами.

— Тогда спрячь их подальше, и бояться нечего.

Я медленно, чтобы не испугать её, поднялся из-за стола.

— Глаш, пойдём — я тебя спать уложу. Тебе отдохнуть надо!

Глашкин подбородок задрожал. По щекам снова покатились слёзы.

— Пойдём!

Я помог ей подняться из-за стола, и мы медленно пошли вверх по лестнице.

Возле двери в комнату Глашка вдруг остановилась.

— Я не помню её лица! — сказала она. — Как это?

— Не помнишь — и не надо. Ещё не хватало — всякую пакость запоминать!

— Но я же вот только с ней разговаривала! — упрямо сказала Глашка. — И уже не помню.

Она испуганно посмотрела на меня.

— Немой, я сумасшедшая, да? И никакой старухи не было?

— Если ты её видела — значит, она была, — стараясь говорить твёрдо, ответил я. — И я эту старую курицу отыщу, и оставшиеся перья выдерну!

По оконному стеклу прерывисто барабанил косой дождь. Как будто кто-то кидал в окно горсти маленьких камушков.

— Спасибо, Немой! — прошептала Глашка и поцеловала меня в щёку мокрыми губами. — Посидишь со мной?

— Конечно!

Старенький доктор Гиппократ Поликарпыч явился через полчаса. Глашка к тому времени почти совсем успокоилась.

Доктор скинул мокрый кожаный плащ, нацепил на нос очки и строго посмотрел на меня поверх стёкол.

— Ну-ка, юноша! Покиньте помещение! И не вздумайте пролезть обратно котом!

Он выразительно щёлкнул у меня перед носом большими ножницами.

Подумаешь, бля! Напугал!

— Девушка потом сама расскажет вам всё, что сочтёт нужным, — смягчился Гиппократ Поликарпыч.

Я пожал плечами, чмокнул Глашку в кудрявую макушку и спустился в столовую. Компания по-прежнему была в сборе.

Охереть! Столько мужиков в доме, и все трезвые!

Сытин задумчиво барабанил пальцами по столу.

— Как она? — спросил меня Михей.

— Нормально, — успокоил я его.

Меня бы кто успокоил! Может, у доктора получится?

— Значит, так! — сказал Сытин. — Клубок запутался знатный. И разматывать его придётся сразу со всех концов. Немой!

Я вопросительно взглянул на Сытина.

— Вызывай княжича! Скажи ему, что сильно заболел. Утром в тереме никак быть не сможешь.

Я удивлённо поднял брови.

— Не думаю я, что это Мишкиных рук дело, — сказал Сытин. — У него бы ума не хватило. Но лучше ему лишнего не знать.

Сытин с досадой щёлкнул пальцами.

— Эх, человек нужен!

Он сказал это так нетерпеливо, словно собирался немедленно взять фонарь и идти искать человека.

— Зачем? — поинтересовался я.

— Чтобы было, кого вместо тебя утром к боярам отправить. Дела-то делать надо! Княжич им распоряжения отдаст. А кто проследит? Кто тебе доложит?

— Можно Соловья попросить, — пожал я плечами. — Он, вроде, в Старгороде сейчас.

— Кого? — переспросил Сытин.

— Соловья? Известный композитор, между прочим! Он боярам и музыкальное сопровождение обеспечит, чтобы думалось веселее.

— Погоди! Это разбойник, что ли?

— Ну, на разбой его нужда толкнула! Он на музыкальное училище деньги собирал. Я как раз обещал ему помочь! Оформим его придворным музыкантом, пока князя Всеволода нет.

— Ну, Соловья — так Соловья, — нетерпеливо махнул рукой Сытин. — Неважно! Всё равно это ненадолго — не успеет дел натворить.

— Соловей успеет, — оптимистично заверил я Сытина.

Сытин покачал головой.

— Гляди! Тебе потом разгребать.

— Первый раз что ли?

— Так! — Сытин оглядел дружинников. — С собой возьмём Мишку... нет, Сашку и Джанибека!

Джанибек весело кивнул, а Мишка недовольно нахмурился.

— От тебя, Мишаня, здесь больше пользы будет, — сказал ему Сытин. — Останетесь с Прохором дом охранять. Что мышь не проскочила!

Лица дружинников удивлённо вытянулись.

— Не, ну Мышу-то можно! — поправился Сытин. — Но больше чтоб никто! Ты, Михей, тоже останься! За Глашкой присмотри. Если что — сразу Поликарпыча зови.

Михей угрюмо кивнул. Состояние Глашки беспокоило его — он беспомощно хмурил белобрысые брови и переводил взгляд с меня на Сытина.

— Всё! —