Немой 2: охота на нежить - Алекс Рудин

Сытин с интересом спросил:

— Ну, а ты ему что ответил?

Я сочно хрустнул солёным огурцом. Кисло-солёный холодный сок защипал язык. Вкуснятина! Умеет баба Дуня огурцы солить!

— Обещал подумать. Не каждый день Европа помощь предлагает!

— Это правильно! — одобрил Сытин. — Знаешь, что мы сделаем?

— Что? — поинтересовался я, наливая по стопкам.

— Пустим слух, что я на твоей стороне. И поглядим — кто из бояр откликнется! Конечно, посол, скорее всего, просто тебя прощупывал. А вдруг нет?

— Только надо князя Всеволода предупредить, — кивнул я. — А то встревожится ещё.

— Это да, — кивнул Сытин. И внимательно посмотрел на меня:

— А может, и впрямь сделать тебя единственным князем? А, Немой? Устроим революцию?

У меня отвисла челюсть.

Сытин полюбовался выражением моего лица и заржал.

— Это тебе за твои подъёпки! Я литовского посла давно на примете держу. Только сделать пока ничего нельзя было — иностранный подданный, бля! А теперь мы им яйца прищемим! Попытка государственного переворота!

Сытин поднял свой стакан. Мы чокнулись и выпили.

— Сегодня же с князем свяжусь, обрисую ему ситуацию. Только вот что, Немой! Давай без самодеятельности, ладно? Мне только твоих неуклюжих хитростей и не хватало.

Я пожал плечами.

— Как скажешь, Михалыч!

— И вот что! Надо бы Мыша к литовскому послу заслать лазутчиком. Вдруг разузнает чего!

У Сытина даже глаза заблестели.

В ворота постучали. Я положил ложку и отправился открывать. Шейлуньский золотарь уже нетерпеливо тёрся возле ворот. Я отпихнул его ногой в сторону и отодвинул тяжёлый засов. За воротами стоял Божен.

Глава 27: Дела земные и небесные

Вид у Божена был встревоженный.

— Здорово, святоша! — ухмыльнулся я. — Соскучился, или случилось что?

— Привет, княже!

Божен даже не улыбнулся в ответ, только досадливо поморщился.

— Да ладно тебе! — хлопнул я его по плечу. — Мы уж с каким только дерьмом не разбирались. Заходи!

Божен шагнул в ворота. За его спиной я увидел худого мужичка в разорванной рясе. Взгляд его был испуган, под правым глазом лиловел здоровенный синяк.

— Ты никак приятеля привёл? — окликнул я Божена. — У кабака подобрал, что ли?

— Знакомься, княже! — официальным тоном сказал Божен. — Это отец Пафнутий. Его капище стоит в деревушке Чистые Мхи. Стояло.

Я окинул взглядом отца Пафнутия. Его лицо напряглось, но глаз священник не отвёл.

Я улыбнулся.

— Ну, шлёпайте за мной, святые отцы!

Погрозил кулаком шейлуньскому золотарю, который высунулся посмотреть на гостей, и провёл священников по тропинке в дом.

— Голодные? — спросил я гостей, усаживая их за стол.

Сытин с любопытством поглядел на отца Пафнутия. Священник и ему ответил прямым взглядом, хотя видно было, что он еле держится на ногах.

— Я не хочу, — ответил Божен. — А отца Пафнутия покормите. Он только сейчас до меня добрался, и мы сразу к вам. Плохие новости, княже!

— Херовые, — автоматически поправил я Божена. Но он опять не улыбнулся, только еле заметно показал глазами на отца Пафнутия.

Ясно, бля! Сельский священник шутки понимает плохо. Ладно. Бывает, чо!

Я сходил на кухню, налил в чистую миску тёплых щей, плюхнул кусок мяса побольше, захватил ложку.

Поставил миску перед гостем и сказал:

— Стесняться не надо. Ты пока ешь, а Божен будет рассказывать. Как поешь — добавишь, что он не сказал.

Сытин одобрительно кивнул.

Отец Пафнутий встал и чуть наклонил голову.

— Спасибо, князь!

Поднял глаза к потолку, одними губами прошептал молитву, снова уселся за стол и взял ложку.

Ел он нежадно, но торопливо. Видно было, что проголодался не на шутку.

Чтобы не смущать голодного, я повернулся к Божену.

— Ну? Что случилось-то?

Божен посмотрел на меня, потом на Сытина.

— Нечисть с церковью враждует. Отцу Пафнутию капище сожгли. Сам еле спасся.

Я вспомнил обугленный обрубок идола, который прибило течением к берегу Волхова.

Дела, бля!

— Ну, чего ты начинаешь-то? — примирительно сказал я Божену. — Нечисть враждует с церковью! Одно капище — ещё не вся церковь. А пара поджигателей — не вся нечисть. Разберёмся спокойно. Невиновных — накажем, непричастных — наградим, как положено.

Отец Пафнутий не выдержал и фыркнул в миску со щами. Лицо его расслабилось, и я увидел, что мужичок он умный, и с чувством юмора у него всё в порядке.

Может, за это и в глаз получил?

— Твоё начальство в курсе? — спросил я Божена.

Не хватало мне ещё разборок с церковной верхушкой.

— Пока нет, — ответил Божен. — Отец Пафнутий, как до Старгорода добрался — первым делом ко мне заглянул. И слава богам! Если дело до верховного волхва дойдёт — быть беде!

— Может, и так, — пожал я плечами, — а может — и нет. А почему отец Пафнутий к тебе пошёл, а не начальству жаловаться?

— Так он мой ставленник, — сказал Божен. — я его в священники рекомендовал. И в Чистые Мхи его тоже по моей просьбе отправили Мы родом из одной деревни.

— Ясно, — улыбнулся я. — Значит, протекция и коррупция, как везде. Удобно.

— Немой! — возмутился Божен. Умолк, оглянувшись на Пафнутия, и поправился:

— Княже!

— Немой, Немой, — кивнул я. — Ты, Божен, с этим «княжем» задолбал меня уже!

Пафнутий доел щи и облизал ложку.

— Ну, рассказывай, отче — что там за раздоры у тебя с нечистью? Давно начались? — сказал я ему.

Пафнутий, собираясь с мыслями, машинально потрогал рукой синяк и поморщился.

— Вообще-то я с нечистью всегда стараюсь ладить, — неторопливым тенорком заговорил он. — Бывало, домовой наозорничает, или банник. Хозяева ко мне бегут жаловаться. А я что? Приду, поговорю с нечистым. Бывает, он не прав. А бывает — и хозяева. Так я и хозяев вразумлял. Чистый там, или нечистый — я считаю, надо в мире жить. По-соседски.

Голос Пафнутия журчал по-домашнему уютно. Я поневоле закивал в такт его словам.

— А на Ярилин день пропала у нас в деревне девка, Настасья. Невеста Севки Рыжего. Севка прибежал — на нём лица нет. Они с Настасьей договорились вместе через костёр прыгать. Севка припоздал чуть-чуть — лапти у него расплелись, как на грех. Пришёл и видит, как Настасья с другим парнем за руку держится. Это как?