По естественным причинам. Врачебный роман - Нина Люкке

и закричал:

– Видите, это она виновата, а не я!

Редактор шлепнула его по плечу, и все засмеялись. В том числе я. Пока мы смеялись, я подумала, что это последний раз, когда я еду куда-либо с кем-нибудь, кроме моей семьи.

Так и произошло.

Когда эта же пара предложила снова устроить совместную поездку, на этот раз в Берлин, поскольку в Париже было так здорово, я ответила: Мы «за»! Но не стала ничего предпринимать. Потом они написали, что одна их знакомая пара узнала о предстоящей поездке и захотела присоединиться, на что я ответила: Как здорово! Чем больше компания, тем веселее!

Когда за пару недель до поездки эти спонтанные и расслабленные люди поинтересовались, не пора ли забронировать отель и авиабилеты, я не стала отвечать. Потом пришло еще несколько электронных писем, но и их я проигнорировала. До поездки в Берлин, которая с самого начала была для меня не более чем фантомом, я написала им, что, к сожалению, мы не в форме и вынуждены остаться дома. Хорошей поездки.

Аксель никогда не принимал участия в планировании социальных событий. Он получал все имейлы, но не читал их, поэтому мне ничего не стоило разыграть этот концерт отмщения, который, признаюсь, доставил мне большое удовольствие. Гораздо большее, чем если бы я отказалась от их приглашения сразу.

– Ну и злопамятная же ты, – сказал Аксель, когда я поведала ему о том, что сделала и почему. – Мы ведь и правда отлично провели время в Париже. Особенно в том ресторане, помнишь, где ты смеялась не меньше остальных.

– Я была пьяна. Все три дня, что мы там были, я начинала пить в обед и не останавливалась до самого вечера, помнишь? Я постоянно была под мухой. Только это меня и спасало. Помнишь, что они устраивали всякий раз, когда мы пытались найти место, где поесть? С каждым рестораном было что-то не так. И каждый божий день они просыпали. Как будто мы нянькались с двумя подростками-недоумками.

Наверное, я дошла до некоего предела, потому что теперь одно происшествие тянулось за другим.

Всего через пару месяцев после поездки в Париж мы, а точнее сказать, я, пригласили на новогодний ужин две другие знакомые пары. Я сделала это вовсе не потому, что мне очень хотелось. Я не питала никаких иллюзий относительно собственных реакций на подобные вещи: единственное, чего я ожидала, это, собственно, проведения мероприятия и последующего облегчения.

Одна пара была нашими соседями по Гренде, вторая – коллегами Акселя, которые часто ездили с нами на остров Валер, когда девочки были маленькими. Те, что ездили на Валер, спросили, не против ли мы, если они приведут с собой еще четверых человек, которых они изначально пригласили к себе. Ну конечно, ответила я и бросилась закупать дополнительную еду и алкоголь. Нам пришлось приставить к основному обеденному столу еще один, достать с чердака стулья и так далее. В назначенный вечер все было готово: стол накрыт, в холодильнике на кухне и в дополнительном холодильнике в подвале стояло десять порций закуски, в духовке запекалось целых две бараньих ноги – вторую мне пришлось срочно докупать, когда выяснилось, что за столом будет не шесть, а десять человек.

Однако дополнительные гости не явились. Пришли только те четверо, которых мы приглашали изначально. Те двое, что собирались привести с собой еще четверых, лишь покачали головой, когда поняли, что забыли нас предупредить, и когда все уселись за теперь уже бессмысленно длинный стол, все то и дело смеялись над четырьмя пустыми тарелками, которые у меня не было никаких сил убрать.

На этот раз я не разозлилась. Я просто перестала приглашать к нам гостей. К тому же я стала отказываться от всех приглашений. Потом я вообще перестала отвечать, и вскоре нас перестали звать куда бы то ни было.

– Почему к нам никто не приходит? И почему мы сами не ходим в гости? – спросил Аксель как-то раз. – Почему мы перестали куда-то ездить с приятелями? И почему нас никуда не приглашают?

– Не знаю, – ответила я. – Наверное, все стареют.

– Давай позовем кого-нибудь к себе?

– Конечно, обязательно.

Несколько месяцев спустя диалог повторился, и произошло все то же самое, то есть ничего.

В тот вечер, когда я добавила Бьёрна в друзья на «Фейсбуке», у меня не было никакого круга общения, за исключением Гру, что меня более чем устраивало. Меня немного беспокоило собственное безразличие, но не настолько, чтобы пытаться с ним что-то поделать.

16

После Рождества все шло своим чередом. Мы прекратили всяческие попытки расстаться. Мы перестали говорить о будущем, о том, что должны и не должны делать.

Наступили своего рода будни: мы встречались на Оскарс-гате в среднем раз в неделю. Так прошла зима, а затем и весна. Занимаясь пациентами и работой по дому, я думала: может быть, началась новая жизнь, может быть, так вполне можно существовать и дальше. Вдруг это тот самый элемент, благодаря которому все становится на свои места. Моя жизнь раскололась надвое, но обе половины зависели друг от друга. Моя реальность в Гренде и мой роман с Бьёрном были тесно взаимосвязаны. То были не борющиеся противоположности, но единое целое, составляющие которого питают друг друга. Пламя тайных отношений разгоралось под покровом официальной жизни в Гренде и наоборот – одно не могло существовать без другого. В своих собственных глазах я была в ответе за обе действительности. Подобно капитану, я устанавливала курс и вела наше судно к всеобщему благополучию.

И вот снова наступил май. В субботу, ровно за четыре недели до того дня, когда мы могли бы отпраздновать нашу первую годовщину, я вышла из дома в сторону метро, чтобы встретиться с Бьёрном, как обычно, под предлогом визита к матери. По пути я достала мобильный телефон и, щурясь, поскольку забыла очки, написала Бьёрну: Не могу дождаться, когда ты снова окажешься внутри меня.

На самом деле сообщение ушло Акселю, поскольку именно с ним я до этого переписывалась. Если бы я просто написала я скучаю по тебе, еще можно было бы найти оправдание. Но не могу дождаться, когда ты снова окажешься внутри меня – так мы с Акселем не общались даже на заре наших отношений.

Дойдя до перрона, я наконец отыскала очки и лишь в тот момент осознала, что произошло. Аксель к тому моменту уже успел ответить (его сообщение я храню до сих пор):

?????????????

Я остановилась и уставилась в экран. В