Элитные группы в «массовом обществе» - Сергей Владимирович Волков

По сословному статусу 4 % принадлежали к аристократии куге и даймё (в 1880-х гг. – 3 %), 46 % – к самураям (в 1880-х гг. – 67 %), 17 % – к сельскому населению (в 1880-х гг. – 10 %) и 33 % – к городскому (в 1880-х гг. – 20 %). На 1960 г. из чиновников происходило 10 %, из бизнесменов – 14 %, из помещиков – 9 %, из профессионалов – 33 %, из «белых воротничков» – 9 %, из мелких предпринимателей – 15 %, из фермеров – 9 %, из рабочих – 1 %745. Таким образом, в 1920 г. на массовые элитные группы приходилось 80 %, на низшие слои – 4 %, в 1960 г. – 66 % и 10 %. В других азиатских странах (например, в Иране к 70-м гг. 746) очень многие выдающиеся интеллектуалы происходили из элитных семей.

Состав научной элиты СССР (представленный членами Академии наук) по происхождению разительно отличался от политико-административной. Дореволюционный состав ее по происхождению более чем на 95 % состоял из представителей образованных слоев, причем свыше 68 % происходили из дворян, и еще в течение нескольких десятилетий после революции абсолютное большинство ученых принадлежали к «старой интеллигенции», окончательно вымершей только в 60-х гг. В дальнейшем же эта среда пополнялась преимущественно детьми советских «служащих», в первую очередь научных работников. Для нее была характерна и наибольшая степень потомственности: множество членов АН были не только детьми ученых, но и детьми и братьями членов АН (в последнем поколении среди тех, чье происхождение известно, их доля составляла 15 %). Поэтому доля выходцев из элитных групп оставалась более-менее постоянной и по годам рождения научной элиты выглядела так: до 1890 г. – 91,7 %, в 1890-х гг. – 81,4 %, в 1900-х гг. – 67,1 %, в 10-х гг. – 71,6 %, в 20-х гг. – 70,9 %, в 30-х – 88,9 % и в 40-х гг. – 71,5 %. Культурная элита (деятели культуры и искусства, имеющие звание «народных») по социальному происхождению напоминает академиков, только с несколько более низкой долей выходцев из образованного слоя. Изменения ее состава подчиняются той же закономерности, что для всех групп советской элиты. Среди ее членов, родившихся до 1890 г., доля выходцев из элитных групп составляла 76,8 %, в 1890-х гг. – 51,6 %, в 1900-х – 60,8 %, в 10-х гг. – 65,1 %, в 20-х гг. – 78,3 %, в 30-х гг. – 75,2 % и в 40-х гг. – 71,5 %. Степень потомственности в этой сфере всегда была очень велика, и среди выходцев из интеллигенции до половины и более составляют дети именно работников сферы искусства, в т. ч. даже дети «народных артистов»)747.

При всем разнообразии профессиональных групп, составлявших интеллектуальную и культурную элиту, представительство в них выходцев из массовых элитных групп в целом было подавляющим, обычно примерно в пределах 2/3. Среди деятелей СМИ они составляли в разных странах от 60 до 75 %, в научной элите – до 80 % (при доле выходцев из лиц физического труда 10–15 %), только в индустрии развлечений соотношение несколько иное: здесь выходцы из элитных групп также преобладают (50–60 %), но доля выходцев из низших социальных групп может достигать трети.

* * *

Наконец, можно привести и еще некоторые сведения, поскольку в ряде случаев встречаются сводные данные по всей высшей элите той или иной страны – или по доле какой-то одной группы в разных видах элиты, или по всей элите без разделения на виды. В частности, в США в 50-х гг. из профессионалов происходило 15 % экономической элиты, 24 % политической, 28 % высших гражданских чиновников, 32 % высших дипломатов, 38–45 % генералитета, 43 % ведущих журналистов и 50 % деятелей кино; из собственников и чиновников – соответственно 57 %, 35 %, 26 %, 36 %, 29 %, 24 % и 33 %. Таким образом, всего из элитных групп происходило 72 % экономической элиты, 59 % политической, 54 % административной, 68 % дипломатической, около 70 % военной, 67 % деятелей СМИ и 80 % деятелей кино. С другой стороны, из фермеров вышло 15 % экономической элиты, 32 % политической, 29 % высших гражданских чиновников, 6 % высших дипломатов, 10 % генералитета, 9 % ведущих журналистов и 4 % деятелей кино; из рабочих – 15 %, 5 %, 10 %, 3 %, 5 %, 11 % и 5 % соответственно, а всего из низших групп происходило 30 % экономической элиты, 37 % политической, 39 % административной, 9 % дипломатической, 5 % военной, 11 % деятелей СМИ и 5 % деятелей кино748.

Из около 2 тыс. представителей высшей германской элиты всех отраслей на 1981 г. из буржуазии происходило 19,7 %, из менеджеров – 33,4 %, служащих – 23,7 %, рабочих – 14 % (при происхождении всего населения 9 %, 4,1 %, служащих 12,7 %, мелкой буржуазии – 13,1 % и рабочих – 60,1 %749. Исследования состава высшей французской элиты (высшие чиновники, генералитет, политики, собственники, президенты и генеральные директора банков и кампаний, высшие кадры частных фирм и другие, фигурирующие в национальных справочниках), показали, что в 50—70-х гг. до 40 % и более ее происходили из самой высшей элиты, а всего более 80 % вышло из слоя, составляющего лишь 5–8 % населения страны (на 1954 г. все дети «средних слоев» составляли 22 %, «народных слоев» – 41 %, крестьян – 32 %, на 1974 г. – 26 %, 40 % и 26 % соответственно)750:

В Австралии в 70—80-х гг. треть всей элиты происходила из бизнесменов и менеджеров, около четверти из профессионалов (при этом 13–16 % принадлежали к элите) и 28 % из лиц физического труда или низших лиц умственного труда. При этом отцы бизнесменов, деятелей СМИ, деятелей Либеральной партии, церкви и правых организаций имели обычно более высокий статус (до четверти принадлежали к элите), отцы ученых и чиновников обычно были профессионалами, а профсоюзные лидеры, деятели левых организаций и Лейбористской партии имели более низкое происхождение751.

В составе высшей элиты Японии (400 человек) на 1920 г. 9 % составляли выходцы из чиновников, 19 % – из бизнесменов, 18 % – из помещиков, 19 % – из самураев без определенных занятий, 15 % – из профессионалов, 4 % – из «белых воротничков», 13 % – из мелких предпринимателей и 3 % – из фермеров. По сословному статусу 2 % принадлежали к аристократии куге и даймё, 41 % – к самураям, 25 % – к сельскому населению (в 1880-х гг. – 10 %) и 32 % – к городскому. В конце XIX в. (1880-е гг.) среди 384 членов высшей элиты эти категории составляли соответственно 3 %, 47 %, 15 % и 35 %. На 1960 г. (406 представителей высшей элиты) из чиновников происходило 11 %, из бизнесменов – 23 %, из помещиков – 9 %, из профессионалов – 14 %, из самураев – 1 %, из «белых воротничков» – 9 %, из мелких предпринимателей – 15 %, из фермеров – 17 %, из рабочих – 1 %752. Таким образом, в 1920 г. на массовые элитные группы приходилось 65 %, на низшие слои – 3 %, в 1960 г. – 56 % и 18 %.