Бац! - Терри Пратчетт

— А он показывал трюки, которые он может проделывать со своими прыщами? — спросила Ангуа.

— Ага. Я думала, что описаюсь. Он такой смешной.

Ангуа уставилась в свой стакан, Шельма закашлялась, Салли сосредоточенно изучала меню.

— Он очень надежный, — сказала Смуглянка. И смутно чувствуя, что этого недостаточно, она добавила печально: — Вы знаете, это первый парень, который пригласил меня погулять.

Салли и Ангуа выдохнули одновременно. В конце туннеля забрезжил свет. Вот значит в чем проблема. Это плооохой случай.

— Понимаете, у меня слишком пышные волосы, мои ноги слишком длинные и я знаю, что моя грудная клетка слишком… — продолжала Смуглянка, но Салли успокаивающе подняла руку.

— Во-первых, Смуглянка…

— На самом деле меня зовут Бетти, — сказала Смуглянка и с шумом высморкала нос, такой изящный, что величайшие скульпторы мира умерли бы за право изваять его.

— Перво-наперво, Бетти, — сказала Салли, заставляя себя произнести это имя. — Ни одна женщина моложе сорока пяти…

— Пятидесяти, — поправила ее Ангуа.

— Точно, пятидесяти… Ни одна женщина моложе пятидесяти не будет говорить о себе такие слова, как грудная клетка. Просто не будет.

— Я этого не знала… — шмыгнула носом Смуглянка.

— Это факт, — добавила Ангуа. И, о боже, с чего начать рассказ о синдроме неудачника? Кому-то вроде Смуглянки, которой имя Бетти шло, как корове седло? Это был не просто синдром неудачника, это была квинтэссенция синдрома, его чистая, платоническая идея. Его следовало заспиртовать, установить на пьедестал и демонстрировать в качестве учебного пособия студентам все последующие века. И она счастлива с Шнобби!

— Вот что я хочу сказать тебе… — начала она, но поникла, поставленная перед подобной задачей.

— Слушай, может закажем еще выпивку? Что там дальше идет в меню?

Шельма вчиталась:

— Розовый, Большой и Шаткий, — объявила она

— Классно! Закажем четыре!

* * *

Фред Колон разглядывал узника через решетку. В целом, Фред был очень хорошим тюремщиком: у него всегда был чайник наготове; он, как правило, почти ко всем относился благожелательно; он был слишком медлительным, чтобы позволить себя легко одурачить, и он хранил ключи от камер в жестяной коробке в нижнем ящике своего стола, вне пределов досягаемости палкой, рукой, собаками, ловко брошенными поясами или даже специально обученными клатчианскими пауками.[18]

Этот дварф его несколько беспокоил. В тюрьмах кого только не увидишь, бывают такие, что и воют. Но тут он уже и не знал, что хуже — молчание или рыдания. Фред поставил еще один подсвечник на стул рядом с решеткой, потому что дварф начинал тревожиться, если света было недостаточно.

Он задумчиво помешал чай и передал кружку Шнобби.

— Что-то здесь не так, сдается мне, — сказал он. — Дварф, который боится темноты? У него с головой не все в порядке. Не прикоснулся ни к чаю, ни к печенью. Что ты думаешь?

— Я думаю, что возьму его печенье, — ответил Шнобби, протягивая руку к тарелке.

— Между прочим, почему ты на службе? — спросил Фред. — Удивительно, что ты не строишь где-нибудь глазки девушкам.

— Смуглянка собралась на вечеринку с девушками, — ответил Шнобби.

— А, надо было предупредить ее о таких вещах, — сказал Фред Колон. — Ты знаешь, как оно бывает, когда бары и клубы опустевают. Они и блюют, и ругаются, и ведут себя не как леди, лифчики срывают, а еще и на «Л» называется… — он почесал голову, — занятие.

— Она пошла с Ангуа, Салли и Шельмой, сержант, — сказал Шнобби, беря еще одно печенье.

— Ух, на это стоит посмотреть, Шнобби. Женщины, объединяющиеся против мужчин… — тут Фред прервался. — Вампир и оборотень кутят вместе? Мой тебе совет, оставайся дома сегодня ночью. И если они начнут вести себя…

Тут раздался голос Сэма Ваймса, сопровождаемый своим владельцем, спускающимся по спиральной каменной лестнице.

— Значит я должен помешать им образовать блок?

— Если вы играете на стороне троллей, то да, — ответил новый голос. — Плотная группа дварфов плохая новость для троллей.

— Тролли толкают, дварфы кидают.

— Верно.

— И никто не может перепрыгнуть через центральный камень, так? — спросил Ваймс.

— Да.

— Мне все же кажется, что хозяева положения — дварфы.

— Увидим. Важно…

Увидев Шнобби и Колона, Ваймс замолчал.

— Так, ребята. Я поговорю с заключенным. Как он там?

Фред показал на сгорбленную фигуру, сидящую на узкой койке в углу камеры.

— Капитан Моркоу чуть не полчаса пытался разговорить его, а вы знаете, он умеет расположить к себе, — сказал он. — Не вытянул из него ни предложения. Я зачитал заключенному его права, но не спрашивайте меня, понял ли он хоть слово. Во всяком случае, он отказался от чая и печенья. Они положены ему по Правам узника номер 5 и 5б, — добавил он, оглядывая Скромняка с ног до головы. — А Право номер 5в он получит только когда у нас появится Ассортимент для Чая.

— Он может ходить? — спросил Ваймс.

— Едва шевелит ногами, сэр.

— Вытащи его сюда, — сказал Ваймс и, заметив как Фред вопросительно покосился на Скромняка, продолжил: — Этот джентльмен будет следить, что мы не станем использовать резиновые дубинки, сержант.

— Я и не знал, что у нас такие есть, мистер Ваймс, — сказал Фред.

— У нас их нет, — ответил Ваймс.

— Но суть в том, что мы не будем бить его чем-то таким, что не оставляет следов, да? — добавил он, глядя на Скромняка, который опять улыбнулся своею странной легкой улыбкой.

На столе стояла одна свеча. По каким-то причинам Фред посчитал нужным еще одну на стул рядом с камерой.

— Не темновато ли здесь, Фред? — спросил Ваймс, сдвигая кружки и старые газеты, которые занимали почти весь стол.

— Дассер. Дварфы пришли и стибрили часть наших свечей, чтобы поставить их вокруг того языче… того мерзкого символа, — сказал Фред, нервно глянув на Скромняка. — Простите, сэр.

— Не понимаю, почему мы не можем просто сжечь его, — пробурчал Ваймс, ставя на стол доску для Баца.

— Это будет опасно, потому что Призываемая Тьма пришла в мир, — сказал Скромняк.

— Вы верите в нее? — спросил Ваймс.

— Верю? Нет, — ответил скальт. — Я просто знаю, что она существует. Фигуры троллей ставят вокруг центрального камня, — добавил он любезно.

Пока расставлялись маленькие фигурки, из камеры вывели Умноруля. Он шел, как лунатик, Фред Колон осторожно придерживал его за плечо, глаза Умноруля были закачены так, что видны были только белки. Его железные ботинки скребли по плиткам пола.

Фред бережно усадил его в кресло и поставил вторую свечу рядом с ним. Как по волшебству, глаза дварфа сфокусировались на маленькой каменной армии, не замечая ничего больше в камере.

— Мы сыграем в игру, мистер Умноруль, — тихо сказал Ваймс. — Вы можете выбрать свою сторону.

Умноруль протянул дрожащую руку и дотронулся до фигурки. Дварф выбрал игру за троллей. Ваймс кинул на нависшего над ними Скромняка вопросительный взгляд и получил в ответ очередную улыбку.

Итак, у тебя есть целая куча маленьких негодников, верно? Ваймс помедлил и передвинул на доске фигуру дварфа. Он поставил ее со стуком, на который отозвался эхом стук, с которым Умноруль передвинул фигурку тролля.

Дварф казался сонливым, но его рука двигалась с невероятной скоростью.

— Кто убил четырех шахтеров, Умноруль? — мягко спросил Ваймс. — Кто убил четырех городских дварфов?

Дварф тупо глянул на него и затем осмысленно уставился на доску. Ваймс передвинул дварфа на первую попавшуюся клетку.

— Солдаты тьмы, — прошептал Умноруль, со стуком ставя крохотного тролля на продуманное место.

— Кто им приказал? — Снова взгляд и снова случайно передвинутый дварф, и следом тролль, переставленный так быстро, что казалось, обе фигурки одновременно стукнули по доске.

— Скальт Мясодробилка приказал.

— Почему? — Стук-стук.

— Они слышали, как он говорил.

— Кто говорил? Куб? — Стук-стук.

— Да. Его раскопали. Он говорил голосом Б'храйана Кровавого Топора.

Ваймс услышал, как Скромняк судорожно вздохнул и перехватил взгляд Фреда Колона. Он дернул головой по направлению к двери в камеру и одними губами выговорил пару слов.

— Это не тот знаменитый король дварфов? — спросил Ваймс. Стук-стук.

— Да. Он командовал дварфами в Кумской Долине, — ответил Умноруль.

— И что этот голос сказал? — спросил Ваймс. Стук-стук. И третий стук за спиной Ваймса, с которым Фред закрыл дверь на замок и затем встал перед ней с невозмутимым видом.

— Я не знаю. Ардент сказал, что он говорил о битве. Он сказал, что это была ложь.

— Кто убил Скальта Мясодробилку? — Стук-стук.

— Я не знаю. Ардент вызвал меня и сказал, что скальты передрались. Ардент сказал, что один из них убил Мясодробилку в темноте горным молотком, но неизвестно кто именно. Они там все дрались.