Теранезия - Грег Иган

Прабир нагнулся и попытался нащупать его. Змея дернулась, сбивая его с ног, и он полностью погрузился под воду. Он шарил руками по илистому дну, но так и не смог найти нож. Изогнув спину, Прабир поднял лицо над водой, выплевывая воду и пытаясь отдышаться. Перед ним на воде снова прокатился будто кильватерный след — это был сигнал, что змея уже почти обернулась вокруг второй раз. Грант, наверное, смогла бы добраться до головы рептилии. Она, наверное, смогла бы найти способ напасть на змею, не рискуя своей жизнью.

А, что, если нет?

Грант, наверняка, не станет делать из себя мученицу. Если она ничего не сможет сделать, и Прабир умрет у нее на глазах, этот опыт не травмирует ее. Она же не ребенок.

Прабир набрал побольше воздуха в легкие и заорал:

— Гра-а-а-нт! Помоги мне!

Змея, наконец сообразила, как надо топить двуногих: Прабир почувствовал, как изменилось напряжение ее мышц, как сдвинулись кольца, увлекая его вниз. Он попытался снова наполнить легкие, пока еще был шанс, но нижняя часть грудной клетки была словно придавлена кирпичной стеной и его попытка закончилась не начавшись.

Затем он ушел под воду.

Прабир лежал под водой, больше не сопротивляясь, глядя, как перед глазами пляшут слабые огоньки. Он должен был погибнуть не так, а на минном поле, в саду. Первого же взрыва было бы достаточно, чтобы сразу убить Прабира — никому больше не пришлось бы забираться туда. Родители горевали бы всю свою жизнь, но у них бы осталась Мадхузре, а у Мадхузре остались бы они.

Вдруг он услышал громкий ритмичный шум расплескивающейся воды. И это была не ставшая вдруг гиперактивной рептилия: кто-то лупил чем-то тяжелым по воде. Тембр звука от ударов постепенно менялся, будто били, перемещаясь на мелководье. Затем раздался громкий звук удара дерева об дерево.

Хватка змеи заметно ослабла. Прабир с усилием поднял голову. Он успел сделать неглубокий вдох и мельком заметить нижнюю часть кого-то, стоящего на берегу. Это была не Грант, а женщина с темными голыми ногами. Змея воспряла и снова дернула его вниз. Звук возобновился — десять, пятнадцать мощных ударов.

Пока Прабир пытался сделать еще один глоток воздуха, он услышал, как женщина скользнула в воду. Он не сомневался в своей вменяемости, зная, что это не галлюцинация. Он прокручивал это чудесное явление у себя в голове, не испытывая не малейшего страха за нее. Теперь, когда они снова нашли друг друга, все будет хорошо.

— Ты должен работать, ты должен помочь мне! — настойчиво говорила женщина на плохом индонезийском. — Змея лишь оглушена. И я не могу тебя вытащить сама. Прабир заставил себя встать, борясь с тяжестью змеи. Женщина оказалась не Мадхузре.

Она помогла ему ослабить кольцо настолько, чтобы он мог вылезть и повиснуть на ее плечах. Казалось, все кости целы, но, после этого сурового испытания, он оказался еще слабее, чем думал — он несла его, как ребенка, до берега, затем, путем сложных маневров, выдвинула его на сушу, а лишь затем сама выбралась из воды. Она подняла тяжелую ветку, которой оглушила питона, затем наклонилась и подняла Прабира на ноги.

— Пойдем. Вернуться из воды, прежде чем мы отдохнуть. Он недолго будет без сознания.

Прабир, пошатываясь, стоял за ней, все еще держа ее за руку. Его зубы стучали.

— Вы же биолог? — спросил он по-английски. — Вы здесь с экспедицией?

Она нахмурилась и ответила на английском:

— Вы не местный? Я знала, что здесь вокруг нет деревень, но — вы ученый?

— Кем же я еще могу быть? — рассмеялся Прабир. Надо придерживаться легенды. Его ноги подкосились. Женщина присела рядом с ним.

— Хорошо. Мы немного отдохнем, а затем я отведу вас обратно в базовый лагерь.

— И чем вы здесь занимаетесь?

Она кивнула на змею, чья голова покоилась на мангровых корнях, куда ее загнали, но уже появились первые признаки того, что рептилия приходит в сознание.

— Наблюдаю за змеями, среди прочего. Хотя я предпочитаю не подбираться к ним настолько близко, как вы. — Женщина неуверенно улыбнулась и добавила: — Вы счастливчик. Учитывая, что она уже схватила добычу, я не была уверена, что даже самая неистовая имитация попавшего в беду животного, привлечет ее внимание. Я что-то такое читала об антагонизме чрезмерных стимулов и задержкой сигналов.

Змея пьяно соскользнула с мангров, и, прежде чем уплыть, полностью появилась на воде плоской синусоидой. Ее длина была как минимум метров двадцать.

— И чем они живут? — заторможено спросил Прабир. — Здесь не может быть достаточно туристов.

— Я думаю, что они питаются в основном дикими свиньями. Но я видела однажды, как такая схватила соленоводного крокодила.

Он уставился на женщину, затем вскочил на ноги.

— Здесь есть крокодилы? Где-то там моя спутница! — Прабир, как сумасшедший, помчался к берегу. — Марта? Марта!

Грант неожиданно появилась из джунглей позади него. Она, казалось, собиралась шутливо выругать его за медлительность, но увидела его спасительницу. Грант заколебалась, словно ожидая вступления, затем начала сама:

— Меня зовут Марта Грант. Я с Прабиром, мы разделились.

— Сели Ояни.

Они подошли и пожали друг другу руки. Грант выжидательно повернулась к Прабиру, явно понимая, что пропустила что-то важное, но тот просто не знал с чего начать. Если бы питон не скрылся, он бы просто указал на него и изобразил бы все остальное.

Ояни тоже смотрела на него, но с недоверием.

— Вы, случайно, не Прабир Суреш? Брат Мадхузре?

— Это так.

— И ты последовал за ней сюда от самого Торонто?

— Да.

На лице Ояни расплылась широкая, довольная улыбка.

— У тебя большие проблемы, — сказала она.

Часть пятая

10

Корабль экспедиции стоял на якоре за пределами рифов; биологи высадились на небольших лодках и разбили лагерь из полудюжины палаток на травянистой равнине недалеко от пляжа. Была середина дня, и лагерь был почти пуст, почти все были по-прежнему в поле. Но одним из участников экспедиции, взявшим себе выходной, оказалась женщина с медицинской подготовкой — она осмотрела Прабира, чтобы убедиться, что у него ничего не сломано и дала ему глюкозу и седативное.

Они все трое были покрыты болотной грязью, так что им пришлось вымыться в океане, а Ояни нашла им чистую одежду. Прабир все еще нетвердо стоял на ногах и его вели через лагерь, как младенца.

— Давай, чемпион, — сказала Ояни. — Можешь пока воспользоваться моей постелью, а к вечеру мы что-нибудь организуем.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});