Конец радуг - Вернор Виндж

– Вот почему всегда нужно входить в дом через прихожую. Там у нас отличная коммерческая система отлова глюков и жучков. Сейчас мы с тобой разговариваем настолько наедине, насколько может гарантировать твоя «Эпифания»… да, так чего хотел от тебя этот тип? Ты настолько далек от школьной жизни – я не могу себе представить, чтобы тебя кто-то успешно достал.

Господи Боже мой, у старика действительно хитрый вид!

– Я точно не знаю. Наверное, просто прием, через который проходят все новые мальчишки, – он слегка улыбнулся, – даже если этот новый мальчишка на самом деле старый пердун. Спасибо, сын, за совет.

– Не за что.

Старик тихо вышел. Боб проводил его взглядом до холла и вверх по лестнице, в уединение его комнаты. Да, у папы всегда что-то есть на уме. Боб смотрел какое-то время на закрытую дверь, размышляя о превратностях жизни и желая, чтобы они с Элис были вот как некоторые, как те, кто шпионит за своими разнообразными подопечными.

15

КОГДА МЕТАФОРА СТАНОВИТСЯ РЕАЛЬНОЙ

Всю следующую неделю Роберт не ездил в университет – просто чтобы проверить, отреагирует ли Таинственный Незнакомец.

Он начинал уже осваиваться с «Эпифанией», чувствовать себя более уверенно, хотя, быть может, ему и не достичь той искусности, что у детишек, которые носят с пеленок. Сю Сянь отставала от него главным образом из-за неуверенности в себе. Она три дня отказывалась носить, после того как случайная ошибка в жесте выбросила ее… она отказывалась говорить куда, но Роберт подозревал, что на какой-то порновид.

Язык в проекте Гу – Ороско, хотя и не был поэзией, все же поднимался над уровнем явного шума. Роберт получал неожиданно много удовольствия, работая с видеоэффектами и дрожью сети. Если бы этот проект показать в девяностые годы, его бы сочли творением гения. Такова оказалась мощь библиотек готовых клише и визуальных примочек, которые лежали в стандартных инструментах. Хуан вполне обоснованно боялся, что на Чамлиг это впечатления не произведет.

– Мы должны добавить что-то свое, иначе она нам больше «F» не поставит. – Он нагуглил несколько школ с программами ручной музыки. – Эти ребята считают, что это и есть настоящая игра, – сказал он.

В результате Роберт трепался с учениками музыкальных школ в Бостоне и на юге Чили – достаточно далеко разнесенных, чтобы действительно проверить его идеи насчет сети.

Шариф вернулся в Корваллис, но несколько интервью у них еще было. И кое-какие его вопросы оказались куда более разумны, чем Роберт ожидал по первым встречам.

Роберт много бродил по паутине, изучая вопросы сетевой безопасности и – иногда – глядя, во что превратилась литература. Что такое искусство сейчас, когда доступно поверхностное совершенство? Ну, серьезная литература существовала. Почти вся она много денег не зарабатывала, даже с системой микророялти. Но были люди, которые умели нанизывать слова почти так же хорошо, как прежний Роберт. Черт бы их побрал!

Незнакомец до сих пор молчит. Л ибо потерял интерес, либо понял свою власть над Робертом. Очень легко победить, если жертва отчаялась. Давно уже никто не одолевал Роберта Гу в гляделки… но однажды он пропустил занятие с Хуаном, а вместо того взял машину и поехал в университет.

По дороге возник Шариф.

– Спасибо, что ответили на мой вызов, профессор Гу. – Изображение устроилось на сиденье машины, зад частично погрузился в обивку. Зульфи и близко не выглядел так тщательно сделанным, как недавно. – Последнее время трудно было с вами связаться.

– Я думал, мы о многом поговорили в четверг.

На лице Шарифа отразилось страдание. Роберт приподнял бровь.

– Вы недовольны?

– Нет-нет, совсем нет! Но видите ли, сэр, возможно, что я позволил сделать свои носимые… гм… несколько скомпрометированными. Возможно, что я стал до некоторой степени объектом… похищения.

Роберт вспомнил кое-что из недавно прочитанного.

– Это похоже на «немножко беременна»? Изображение Шарифа глубже ушло в обивку.

– Да, сэр. Я вас понял. Но если откровенно, мои системы иногда бывают скомпрометированы в небольшой степени. Я готов ручаться, что у большинства пользователей это так. Я думал, ситуация управляемая, но дошло до того, что… ну, понимаете, я вас не интервьюировал в четверг. Совсем нет.

– А!

Значит, Таинственный Незнакомец действовал двумя путями: изводил Роберта молчанием и одновременно выступал как другой игрок.

Шариф подождал, не скажет ли Роберт еще что-нибудь, а потом принялся упрашивать:

– Профессор, пожалуйста, мне так необходимо продолжить наши беседы! Теперь, когда мы знаем, что тут есть проблема, мы легко сможем ее обойти. Я вас умоляю меня не прогонять.

– Вы могли бы вычистить свою систему.

– Ну да. В теории. Мне пришлось однажды так сделать, когда я был студентом. Как-то оказалось, что я стал зомби в жульническом заговоре. Моей вины там не было, но университет Калькутты потребовал от меня прожарки всех моих носимых. – Он поднял руки в молитвенном жесте. – Я никогда не умел как следует делать резервные копии, и эта чистка стоила мне семестра работы над дипломом. Прошу вас, не заставляйте меня проходить это снова. Сейчас будет даже хуже.

Роберт выглянул наружу, посмотрел на поток машин. Его автомобиль свернул на пятьдесят шестой хайвей и мчался к побережью. Впереди виднелись первые корпуса биолабораторий. Может быть, там и находится Таинственный Незнакомец. По сравнению с ним Шариф был известной величиной. Посмотрев на молодого человека, Роберт сказал сочувственно:

– О'кей, мистер Шариф. Сохраняйте свое слегка скомпрометированное состояние. – Тут его посетило древнее воспоминание – как компьютерщики в Стэнфорде постоянно приставали к нему с последними антивирусными объявлениями. – Мы просто будем выше любого мелкого вандализма.

– Именно так, сэр! Спасибо вам большое! – Шариф помолчал, явно с колоссальным облегчением. – И я пуще прежнего горю желанием продолжать. У меня где-то здесь были мои вопросы. – Минута замешательства и пустой взгляд, пока Шариф переключал мозговые передачи. – А, да. Есть ли у вас прогресс в новой версии «Тайн старости».

– Нет, – ответил Роберт несколько резко. Но это был именно тот вопрос, которого следовало ожидать от подлинного Зульфи Шарифа. Роберт смягчил ответ полуправдой: – Я все еще составляю общий план, знаете ли.

И пустился в длинную дискуссию о том, как сейчас создание стихов требует бесконечно точного планирования. Он говаривал такие вещи в прежние дни, но никогда не выкладывал их так густо. Шариф это скушал.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});