Сокровища Массандры - Юрий Гаврюченков

Не отвлекаясь, они просидели до темноты. Юра открывал сохраненные страницы, выбирал нужные места, подробно объяснял, к чему относятся многозначительные реплики клиента и как одни факты с другими связаны. Это была обстоятельная аналитическая работа. Макс не привык к таким объемам информации, но, увлеченный докладом, не заметил, как спустились сумерки.

— Наш человек! — сказал он, поднялся с кресла и отошел к подсвеченному желтыми уличными фонарями окну.

— Впечатлился?

— Выглядит логично.

Макс не сказал, что показанное выглядит действительно складно, но соответствует ли истинному положению дел, непонятно. По крайней мере, попробовать развести лоха было можно. Пусть не все правильно, пусть Везоялк изрядно приврал, чтобы произвести впечатление на виртуального собеседника, однако лишнего он наговорил ощутимо много. Распухшая от новых знаний голова гудела и клонилась к земле. На улице дул сырой весенний ветер. За окном мотались голые ветки, похожие на систему кровеносных сосудов. Верещагин смотрел на них, и ему хотелось спать.

— Вопросы, дополнения, пожелания имеются?

Макс вернулся к столу. Юра неподвижно сидел в кресле, озаряемый тусклым экраном. Если бы не ноутбук, подельника было бы уже не разглядеть.

— Где тут свет включается?

— У двери.

Макс нашел выключатель. Жмурясь, устроился в глубоком кресле для посетителей. Теперь оно было не пугающим, а мягким и уютным.

— С чего начнем? — спросил он.

— Нам нужно зарегистрировать фирму, приличное какое-нибудь ЗАО или ООО, чтобы катило под нормального поставщика строительного оборудования. Для нее требуются два учредителя и бухгалтер. У вас с Майей под это дело паспорта найдутся?

— Без проблем, — сказал Макс. — Если надо, я еще нарисую.

— Точно! Ты же писарем был.

— Ну да, отсиделся при штабе, как Данила Багров.

— …На гражданке улучшил квалификацию до чистодела.

— Ничего хитрого в общем-то, — признался Макс. — Аккуратность и навык.

— И паспорта.

— Фанеру Майя добывает.

— Да у вас семейный подряд! Стоите друг друга. Как только познакомились?

— Полковник Гриднев помог.

— Главный инженер?

— Мы из-за Гриднева и в Крым поехали. Это долгая история, потом расскажу.

— Как он сам-то?

— Пердит помаленьку, — нейтрально ответил Макс и внутренне передернулся при воспоминании о миазмах в спальне коматозного старика. Послал же Бог работенку!

— Раз пердит, значит, есть что кушать, а если есть что кушать, то это очень-очень хорошо по нынешним-то временам, — сделал вывод Юра. — Предлагаю завтра в одиннадцать собраться у метро «Пионерская», я вас на машине подхвачу, и поедем покупать фирму.

— Тебе фанеру сделать? — щегольнул бывший писарь, который даже после тяжелого дня мог сварганить липовый паспорт.

— У меня есть.

* * *

Фанера у Юры была на имя Ланового Валерия Семеновича — самую малость не дотянул до артиста. Макс прихватил паспорт Екимчука, Майя взяла ксиву Ольги Андреевой. Покумекав, фирму решили назвать «Елан» — по фамилиям членов шайки. В юридической конторе без вывески, притаившейся на задворках проспекта Энгельса, вежливые молодые люди с лисьими физиономиями предложили на выбор пять зарегистрированных предприятий. Каждая фирма целиком умещалась в папке с бельевыми тесемками, поскольку существовала только на бумаге. Однако у нее имелся юридический адрес, счет в банке и даже учредители.

Юра выбрал общество с ограниченной ответственностью «Спайс», и предупредительный господин отвел их к нотариусу в дом напротив. Очередь отсутствовала. В самом деле, кто пойдет в нотариальную контору, приютившуюся в глубине квартала далеко от метро? Две хищного вида девицы встретили посетителей как родных. На месте распечатали протокол собрания учредителей, на котором старые заслушали и постановили избрать новых. Бумажная революция свершилась. Тут же, без перехода, едва господин успел откланяться, Юра соорудил второй протокол собрания, на котором новоиспеченные хозяева порешили изменить название фирмы в свою честь. ООО «Спайс» превратилось в ООО «Елан», и концы этого лихого предприятия стало трудно найти.

— На всякий случай, — сказал Юра, когда они сели в его «форд-фьюжн». — Печать придется заказать новую, впрочем, невелики хлопоты. И счет в другой банк переведем. Из него, случись что, уходить ловчее, — добавил он и заржал совсем уж по-разбойничьи.

Вместе с печатью заказали визитки для всех троих. Лановой стал генеральным директором, Екимчук — коммерческим, а Андреева — главным бухгалтером. Контактные телефоны указали свежие: по дороге в печатню завернули в салон связи и оформили новые подключения на левые паспорта.

Удачное начало отметили обедом в пафосном ресторане на Невском. Макс с огорчением заметил, что, хотя ездили всего ничего, а утомились: зима, проведенная в праздности, давала себя знать. Юра, привыкший ходить на работу каждый день и подолгу выстаивать в пробках, был оскорбительно бодр.

— Теперь ждем печати, есть она — есть фирма. С печатью в банк, открываем счет.

— Я компьютер хочу купить, — сказал Макс. — Ноутбук типа твоего. Ты, это, выбрать помоги и покажи, как и что с ним делать.

— Не вопрос! Сейчас поедим и двинем. Ничего сложного в компьютере нет, ты быстро с ним разберешься. Операционную систему с графическим интерфейсом даже старики осваивают, и ты за пару дней научишься. Удивляюсь, как вы, молодые люди, до сих пор обходились без компьютера.

— Без него веселее, — категорично заявила Майя.

— Ну-ну. — Юра состроил глубокомысленную мину, тут же что-то прикинул в уме и широко улыбнулся. — Сейчас уже не вся молодежь, которая в конце восьмидесятых родилась, может вообразить жизнь без компьютеров и сотовой связи. Если им сказать, что есть такая картина «Сталин с трубкой», детишки примутся гадать, «Нокиа» это была или «Моторола», а на Сталина вообще по барабану…

— Надо закупить сейчас старых «Нокий» и лет через десять начать детям впаривать как антиквариат, — предложил Макс. — С легендой, разумеется. Мол, эта трубка в руках тирана служила кровавым инструментом истребления миллионов. Типа маузера Дзержинского.

— У Дзержинского браунинг был образца тысяча девятисотого года, как у Каплан. Удачная получилась система, с ней тогда все заслуженные большевики ходили. — Юра воспринял подачу совершенно серьезно, из чего Макс сделал вывод, что компаньона зарубает на историческую тему, и отметил эту слабость в уме. Просто на всякий случай. Мелочи в его опасной работе подчас имели решающее значение.

— Все эти заслуженные большевики были параноики и маньяки, — безапелляционно заявила Майя ни с того ни с сего.

— Тебе так по телевизору сказали? — В глазах Юры вспыхнул неподдельный интерес.

— Да, по телевизору! Там умные люди выступают, доктора наук, они в теме шарят. При Сталине почему всех репрессировали? Потому что он заговоров боялся. Сталин был параноик, и Гитлер тоже параноик. Поэтому всех либо расстреливали, либо сажали. Сотни миллионов своих граждан в концлагерь отправить — это нормально?

Майя разошлась не на шутку, а Макс расстроился, что беременность сказывается на подруге не лучшим образом. Если так дальше пойдет, скоро не сможет работать. Он даже испугался: как ее выпускать на клиента, такую неадекватную? Но потом подумал, что для разогрева мозга супруге чиновника будущая мать самое то. Здесь безумием дело не испортишь, главное, чтобы эмоций хватило.

— Налицо влияние дебилизатора. — Эмоции сделали свое дело, Юра тоже завелся. Полемическая лихорадка распространялась воздушно-акустическим путем и прекрасно обходилась без посредников в виде комаров или москитов. Однажды вброшенная идея могла забушевать настоящим лесным пожаром, был бы корм, сиречь незамутненный спорщик в пределах слышимости. — По телевизору гонят обычный англосаксонский бред, каким он был еще до войны. Например, стоило СССР заявить о строительстве Дворца Советов или Рейху о возведении Дома собраний, как тут же начинали язвить на тему сексуальной неполноценности тиранов. Небоскребы в Чикаго и Нью-Йорке почему-то забывали, а там один Эмпайр-Стейт-билдинг четыреста пятьдесят метров. И это тогда же, в тридцатых. Дворец Советов планировали высотой четыреста двадцать метров, включая статую Ленина. Берлинский Дом собраний — четыреста метров. Любой американский небоскреб их кроет. Не говоря уж о канадских, эмиратских или тех, что понатыканы по всей Юго-Восточной Азии. Они все за полкилометра, и хоть бы кто посмеялся над сексуальной несостоятельностью премьер-министра Канады или Тайваня, зато Гитлера со Сталиным пнуть мимоходом — всегда пожалуйста. Надоело.

— Ладно тебе, горячий финский парень, — Макс попытался унять спор, но куда там!