Братья. История масонства в России - Наргиз Асадова

Н. АСАДОВА: А вот нам Алексей из Ярославля пишет: «Правда ли, что Павел совместно с Францией планировал английскую экспедицию в Индию? Что и было основной причиной его убийства».

Л. МАЦИХ: Это не основная причина убийства, но это, разумеется, тоже сыграло свою роль. Павел же был человек крайне непоследовательный! То он Суворова вернул из опалы, из ссылки и послал в итальянский поход. А Ушакова — в Средиземное море воевать с французами. Блестяще закончился поход и на море, и на суше, и результаты его Павел полностью сознательно профукал. Его ненависть к Франции сменилась пламенной любовью, Наполеона он стал обожать и вместе с ним планировать войну против Англии. Для России это всегда безумие. Всегда, когда Россия конфликтует с Англией — исторически это доказано — это всегда оборачивается для нее очень большими неприятностями. Так и тогда. Он, торопясь впереди паровоза, говоря по-современному, даже снарядил реальную экспедицию от Донского казачества и кавалерийского корпуса в Индию через Туркестан. Там они чуть не вымерзли, но, к счастью, он помер, и успели эти войска вернуть назад. Вот так он торопился вместе с Наполеоном задушить Англию, с которой еще год назад состоял в теснейших отношениях и вместе с ней воевал с Наполеоном. Вот таков был Павел.

Н. АСАДОВА: А что его заставило так быстро поменяться?

Л. МАЦИХ: Наполеон столкнулся с очень сильной русской армией на суше, и с флотом на море, и понял, что с Россией лучше не связываться, пока он не окреп. И он вместе со своим министром иностранных дел, хитрейшим дипломатом всех времен Шарлем Морисом Талейраном подумали, как можно импульсивную натуру Павла использовать. И придумали. Павел был очень падок на жесты, и особенно на все рыцарственное. А у Наполеона находились в резерве, так сказать, русские пленные из корпуса генерала Римского-Корсакова. Там одних офицеров шесть тысяч было в плену, не считая нижних чинов. И он их всех вернул! Он им пошил мундиры за свой счет, он вернул им оружие, он дал им деньги, подорожные. Павла этот жест настолько тронул, что он золотую табакерку с портретом Наполеона, — с барышнями так поступают, да? — он воспринял, как самый дорогой подарок, и Наполеон моментально в одночасье стал его другом и союзником. То есть, сердцевед Наполеон и хитрющий Талейран моментально обратили свое поражение в победу, не выстрелив ни разу, не пролив крови.

Н. АСАДОВА: Еще один вопрос. Мы знаем о том, что французскую революцию делали многие масоны. И Екатерина Вторая с опаской стала относиться к своим местным масонам, русским, после этого. А на Павла как это повлияло?

Л. МАЦИХ: Видите ли, во-первых, не очень корректно утверждение, что революцию делали масоны. Масоны были и в лагере революционеров, в том числе, самых лютых — якобинцев, были среди умеренных и были среди контрреволюционеров. Об этом всегда нужно помнить. Революция не дело рук масонов! Это абсурд. На Павла это произвело удручающее впечатление. Он же равенство любил только декларативно. А когда он с этим столкнулся, он провозгласил самое лютое Неравенство! И все, что было связано с революционной Францией, внушало ему ужас и отвращение, вплоть до диких каких-то мелочей. Он запретил круглые шляпы якобы революционные, пряжки на сапогах, запретил жилеты, запретил одежду французского покроя. Закрыл частные типографии, которые тогда выпускали 90 процентов книг, кстати, ввоз книг из-за границы, включая ноты… — вот до такого идиотизма он дошел…

Н. АСАДОВА: Как человек, на которого влияли масоны, мог запретить ввоз книг?

Л. МАЦИХ: Человек, на которого влияли масоны, мог тоже сойти с ума. Ибо масонское влияние не делает человека не умнее, не здоровее в психиатрическом плане. Об этом нужно помнить. К сожалению, Павла развратило византийское холуйство и холопство, которое царило при русском дворе. Если бы он столкнулся с жесткой системой сдерживания, с человеком, который сказал бы ему «нет», а тем более, с группой людей, он не стал бы таким отвратительным деспотом, каким он стал.

Н. АСАДОВА: Кстати, интересный эпизод, когда фаворит Екатерины, такой огромный человек как граф Орлов, который, по воспоминаниям, своим кулаком мог разможжить череп как фисташку, который насмехался над юным Павлом… К когда Павел воцарился, он вот это сумасшедшее свое предприятие предпринял, когда перезахоронил прах своего убиенного отца рядом с прахом своей матери и

Л. МАЦИХ: …он устроил свадьбу…

Н. АСАДОВА: Да, да, и заставил графа Орлова нести корону Петра перед прахом своей матери…

Л. МАЦИХ: Корону Петра, опираясь на слухи, что Алексей Орлов убил Петра.

Н. АСАДОВА: … и он так дрожал и это сделал.

Л. МАЦИХ: И он это сделал. Это, кстати, тоже очень хорошо характеризует. Ведь непобедимый воин, огромный мужик, человек, который ничего не боялся… а вот как он струсил. Что такое принцип власти? Это было испытание. Если бы Орлов повел себя по-иному, если бы дворянство заступилось за Орлова, если бы хоть кто-то сказал слово недовольства…_ Павел в дальнейшем никогда бы так себя не вел. Он почувствовал вкус крови, почувствовал полную волю свою… Это, к сожалению, его и сгубило

Если бы он столкнулся хоть с какой-то оппозицией… Но, к сожалению, не было. И он окружил себя полными блюдолизами, людьми типа Аракчеева, типа Кутайсова, который из брадобреев стал графом. Это же о Кутайсове сказал Суворов своему денщику Прошке: смотри Прошка, завтра графом станешь. То есть, он абсолютно масонскую идею выдвижения по заслугам, воздавание должного, он полностью ее отодвинул. И его произвол, его сиюминутное настроение стало главным в том, как совершались карьеры, или рушились репутации, или даже люди лишались жизни во время его правления.

Н. АСАДОВА: Давайте, подведем немножечко итог нашей сегодняшней передачи. А потом я еще задам вам несколько вопросов, которые пришли к нам в интернете.

Л. МАЦИХ: Итог такой. У Павла были все шансы стать одним из величайших преобразователей России. Он же поставил памятник Петру — «Прадеду от правнука». Он мог стать великим продолжателем. Как писали, кстати, масоны… Лопухин Иван Владимирович писал ему: «А ты, Павел, ветвь Петрова». Но он не оправдал этих надежд. И худшие черты его характера, его подозрительность, его мстительность, злобность, его ненависть, его деспотизм, они, к сожалению, получили полную волю при византийских нравах сгнившего царского двора. И именно это, в конце концов, погубило и его преобразования, и все, даже благие, намерения, которыми он был полон поначалу. И в конце концов, сгубило его самого. То есть, прав Пушкин в том смысле, что и в просвещенное время могут появляться Калигулы. И еще более прав Тынянов: нельзя сумасшедшим давать устраивать сумасшедшее царствование. Вот этот вот урок необходимо всем защитникам монархии и самодержавия — которые не переводятся — этот урок необходимо хорошо усвоить.

Н. АСАДОВА: Хорошо было бы. Вопрос такой, с подковыркой, от предпринимателя из Волгограда. «Ваша информация противоречит очень многим другим источникам, которые вы называете «вымыслами». А насколько достоверны ваши сведения? Может быть, вы в эфире, потому что «они» вас послали?» У нас, на самом деле, очень много вопросов, где нас спрашивают, состоим ли мы с вами в масонских ложах.

Л. МАЦИХ: Ну, мы же уже отвечали. Я не состою…

Н. АСАДОВА: Я тоже.

Л. МАЦИХ: Наргиз — тем более. Хотя о Наргиз они могут пожалеть, а я для них едва ли большая потеря. Нет, я не состою ни в одной масонской ложе. Никто меня не посылал. Как я могу это доказать? Расписаться в этом кровью? Я этого делать не собираюсь. Мои источники я все могу назвать. Кстати, и этому человеку, который задает этот вопрос, и всем остальным, я напоминаю: мы ведь выложили в блогах целую кучу литературы. И там есть и объективные исследования, есть исследования, так сказать, апологетические, защищающие масонство, и есть исследования антимасонские. Я ни одно из них «вымыслом» не называл. Я просто говорил о том, что к части из них я отношусь с недоверием. А ваше дело, как взрослых, разумных людей, выбирать — какому кругу источников вы относитесь с доверием, а к какому нет. Но, во всяком случае, объективные историки, на которых я ссылался — Вернадский, Пыпин, Серков, Сахаров — это тот круг источников, на которые я, в основном, и опираюсь.

Н. АСАДОВА: Очень многие, кто присылают нам вопросы, сравнивают почему-то масонов… и связывают масонов с иллюминатами. В частности, вот такой вопрос: «В США вышел труд человека, который вышел из люминатов, и он описывает все эти преступления сатанистов в США. Очень много».

Л. МАЦИХ: У нас времени мало, давайте, разберемся в этой… стряпне. Значит, по сатанистов можно много рассказывать, но все это не имеет к масонам никакого отношения! Я уже много раз говорил — масоны не верят в дьявола, и дьявол, вера в него — это один из главных врагов масонского мировоззрения. Поскольку вера в дьявола лишает человека способности брать на себя ответственность за собственную жизнь — всегда кто-то виноват. Про сатанистов я не знаю, по-моему, это, в основном, выдумки. Что касается люминатов… Это было такое реальное движение. Иллюминаты никогда не состояли в масонах. Был такой Адам …(неразб) немец, который смолоду был иезуитом, потом с ними порвал, основал иллюминатский Орден и многих туда привлек своим красноречием, пылом и харизмой. Они были людьми радикальных убеждений. Никак они масонов не могли под себя подмять, поскольку Орден иллюминатов был распущен почти сразу после революции. Иллюминатов с масонами стал отождествлять упомянутый уже нами Августен де Брюэль, который выдумал вот эту вот всю систему масонских заговоров и приписал масонам единоличное авторство Французской революции и всех чинимых в тот момент зверств. На самом деле, связи между ними не было. И ни одну из масонских лож иллюминаты никогда под себя подмять не могли, хотя бы потому, что масоны от них очень быстро отмежевались. У них были абсолютно разные цели! Иллюминаты были иезуитами наоборот, то есть, они руководствовались иезуитским знаменитым девизом «Цель оправдывает средства». Ни одна из масонских лож никогда подобным образом не рассуждала! Между иллюминатами и масонами никогда не могло быть ничего общего.