Джон Голсуорси - Кэтрин Дюпре

Реакция критики на произведение была, с точки зрения Голсуорси, «любопытной», начиная с очень высокой оценки «Сатердей Ревью», утверждавшей, что это «очень опасная и революционная книга. Роман «Братство» – это не что иное, как коварные и злобные нападки на нашу социальную систему». Интересно, что рецензент «Чикаго Ивнинг Пост» Фрэнсис Хэкетт расхвалил роман именно за то, что привело в такой ужас Конрада. Ему понравился «индивидуальный взгляд на жизнь, во многом основанный на личном опыте, на опыте, трансформированном с помощью искусства и писательского воображения, что не часто встречается в английской литературе. Английские писатели так редко рассказывают, о чем они думают, к чему стремятся, что чувствуют, – с гордостью или со стыдом».

Голсуорси считал, что после «Собственника» и, возможно, «Темного цветка» «Братство» является лучшим его романом: «Мне кажется, что он самый глубокий из всех них...» Он был опубликован в 1909 году. Мог ли автор предполагать, что приблизительно через год он сам испытает нечто похожее на страсть Хилери к маленькой натурщице и это чувство нанесет ему такую травму, что в конце концов приостановит движение вперед как автора современных романов?

Как и 1906-й, 1909 год был для Голсуорси очень удачным: кроме того, что в феврале вышел в свет роман «Братство», в марте наконец была поставлена пьеса «Схватка», написанная двумя годами ранее. Как отмечает Ада, пьеса побывала «у многих интеллигентных режиссеров», но безуспешно; антрепризы Ведренна – Баркера в королевском Корт-тиэтр, с такой готовностью поставившей «Серебряную коробку», более не существовало, вследствие чего очень трудно было найти театр, готовый поставить до такой степени необычную пьесу, как «Схватка». И тем не менее Чарльз Фроманн[71], человек предприимчивый и прозорливый, организовал шесть специальных утренних спектаклей в Дюк-оф-Йорк-тиэтр. Постановка имела такой успех, что «Схватку» немедленно поставили в Хеймаркете и Адельфи-тиэтр и сняли лишь тогда, когда театрам пришлось ставить пьесы, запланированные заранее. ««Схватка» сейчас – «главная тема» разговоров в Лондоне, – сообщает Ада миссис Моттрэм, – совсем как в свое время «Усадьба»... Вчера вечером собралась самая большая аудитория, все это были очень модные, шикарно одетые, обвешанные драгоценностями люди, которые, как мне кажется, не могли не пойти в театр из страха, что не смогут при случае поддержать разговор на эту тему. Это действительно великая пьеса, но очень серьезная».

Неудивительно, что произведение привлекло большое внимание критики. Очень необычным было облечение такой темы в драматургическую форму, тем более что в то время искусство еще крайне редко обращалось к производственным проблемам. Раскрыть эту тему столь захватывающе стало бы триумфом для любого драматурга, но у Голсуорси, у которого за «Серебряной коробкой» последовала принесшая разочарование безжизненная «Джой», успех «Схватки» вызвал лишь сдержанное удовлетворение. «Это та английская пьеса, которую мы все так давно ждали», – писала «Ивнинг Стандард», а «Корт Джорнэл» и «Глазго Геральд» назвали «Схватку» «шедевром». Как свидетельствует «Вестминстер Газетт», постановка этой пьесы действительно стала событием: «Вчера днем было такое ощущение, что содружество Ведренна – Баркера вновь возвратилось к жизни. В театре присутствовали м-р Ведренн, м-р Грэнвилл-Баркер – режиссер-постановщик пьесы; более половины актеров, занятых в спектакле, блистали в свое время в Корт-тиэтр... а автор пьесы – мистер Джон Голсуорси, которому принадлежит и замечательная пьеса «Серебряная коробка»».

Глава 21

ЦЕНА УСПЕХА

После успеха «Схватки» у супругов Голсуорси не оставалось сомнений, что они, пользуясь современным языком, «вытащили счастливый билет». Так оно и было. Джон не питал иллюзий по поводу выбранной им профессии писателя: ему еще многое предстояло сделать; но ему уже принадлежали два романа и две пьесы, необыкновенно хорошо принятые публикой, он был «счастливчиком», и это дало им с Адой возможность занять определенное место в обществе. Они стали заметными фигурами, их скандальная добрачная связь была забыта; их повсюду приглашали и везде принимали. И, что было для Джона самым важным, – он занял достаточно солидное положение, и мог обратиться к решению хотя бы части тех проблем, для которых всегда было открыто его сострадающее сердце и его кошелек.

Он вынужден был тратить массу времени и сил на посещение приемов, переписку, составление обращений, написание и произнесение речей, и при этом чета Голсуорси находилась в постоянном движении: несколько недель они проводили в Манатоне, возвращались в Лондон, ехали в Литтл-хэмптон и на несколько месяцев на континент, чтобы Ада могла погреться на солнце. К тому же работа Джона требовала постоянных поездок по Англии и за границу: в декабре они побывали в Кёльне на премьере «Схватки»; «перевод сделан не очень удачно, – писала Ада, – в нем не вполне передан дух самой пьесы».

Из переписки Ады с ее старым другом Ральфом Моттрэмом видно, как недовольна она была поездками в Манатон и как нравилось ей путешествовать за границей. «Один день мы провели в Париже, очень грязном, но все равно прекрасном. Как всегда, мы отправились в Лувр и с большим удовольствием осматривали картины... затем были в Клюни, где нашли много сокровищ. Вечером в Opera Comique[72] слушали «Орфея[73]«... Я Вам рассказывала о своем флирте с поэтом-лауреатом (Альфредом Остином[74]) в Коста-белле? Услышав, на что он жалуется, я ушла, не попрощавшись. Вы поймете, в чем дело, если я скажу, что он противник движения суфражисток».

На лето они запланировали поездку в Тироль, но в последний момент отменили ее. Джон почувствовал, что силы его на исходе: «В последнее время Джек совершенно не может работать (sic!), сказывается отсутствие солнца. Бедняжка! Мне не очень нравится летом в деревне – все слишком зеленое, жирное, насыщенное». Вместо этого они поехали в Йоркшир, где в Илкли Ада «грела кости» – лечилась от ревматизма. Здесь Голсуорси начал писать «Правосудие», а также написал две главы нового романа «Патриций». Но Лондон, который так любила Ада, всегда для Голсуорси был местом, где он работать не мог: «Мы провели беспокойную неделю на Аддисон-роуд. Мне понравилось, но Джек был рад вернуться сюда (в Манатон. – К. Д.)», – писала Ада Моттрэму в июне, а затем в ноябре: «Джек, наконец, приступает к работе. В Лондоне на сей раз было ужасно. По тем или иным причинам Джек совершенно не имел возможности писать».

«Когда я здесь, мне хочется туда; когда я там, меня тянет сюда», – жалуется Лемон, путешественник из аллегорической пьесы «Мимолетная греза». Голсуорси написал ее на Пасху в 1909 году после года постоянной аренды фермы в Манатоне. Для Джона это был сравнительно счастливый период: после долгих лет постоянных переездов он наконец нашел место, где мог обосноваться и спокойно работать. Но уже тогда было ясно, что и Манатон, как многие другие места, является лишь временным раем. Супруги Голсуорси были перелетными птицами, им суждено было переезжать из одной гостиницы в другую, из Дартмура в Лондон и так далее.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});