Мне нравится, что Вы больны не мной… (сборник) - Марина Цветаева

А. Шенье

(1762–1794)

Андрей Шенье

1

Андрей Шенье взошел на эшафот.А я живу – и это страшный грех.Есть времена – железные – для всех.И не певец, кто в порохе – поет.

И не отец, кто с сына у воротДрожа срывает воинский доспех.Есть времена, где солнце – смертный грех.Не человек – кто в наши дни – живет.

17 апреля 19182

Не узнаю в темнотеРуки – свои иль чужие?Мечется в страшной мечтеЧерная Консьержерия.

Руки роняют тетрадь,Щупают тонкую шею.Утро крадется как тать.Я дописать не успею.

17 апреля 1918

П. Ж. Беранже

(1780–1857)

Памяти Беранже

Дурная мать! – Моя дурная славаРастет и расцветает с каждым днем.То на пирушку заведет Лукавый,То первенца забуду за пером…

Завидуя императрицам модыИ маленькой танцовщице в трико,Гляжу над люлькой, как уходят – годы,Не видя, что уходит – молоко!

И кто из вас, ханжи, во время оноНе пировал, забыв о платеже!Клянусь бутылкой моего патронаИ вашего, когда-то, – Беранже!

Но одному – сквозь бури и забавы –Я, несмотря на ветреность, – верна.Не ошибись, моя дурная слава:– Дурная мать, но верная жена!

6 июля 1918

Г. Гейне

(1797–1856)

Памяти Г. Гейне

Хочешь не хочешь – дам тебе знак!Спор наш не кончен – а только начат!В нынешней жизни – выпало так:Мальчик поет, а девчонка плачет.

В будущей жизни – любо глядеть! –Ты будешь плакать, я буду – петь!

Бубен в руке!Дьявол в крови!Красная юбкаВ черных сердцах!

Красною юбкой – в небо пылю!Честь молодую – ковром подстелешь.Как с мотыльками тебя делю –Так с моряками меня поделишь!

Красная юбка? – Как бы не так!Огненный парус! – Красный маяк!

Бубен в руке!Дьявол в крови!Красная юбкаВ черных сердцах!

Слушай приметы: бела как мел,И не смеюсь, а губами движу.А чтобы – как увидал – сгорел! –Не позабудь, что приду я – рыжей.

Рыжей, как этот кленовый лист,Рыжей, как тот, что в лесах повис.

Бубен в руке!Дьявол в крови!Красная юбкаВ черных сердцах!

‹Начало апреля 1920›

А. А. Блоку

(1880–1921)

Стихи к Блоку

1

Имя твое – птица в руке,Имя твое – льдинка на языке,Одно-единственное движенье губ,Имя твое – пять букв.Мячик, пойманный на лету,Серебряный бубенец во рту,

Камень, кинутый в тихий пруд,Всхлипнет так, как тебя зовут.В легком щелканье ночных копытГромкое имя твое гремит.И назовет его нам в високЗвонко щелкающий курок.

Имя твое – ах, нельзя! –Имя твое – поцелуй в глаза,В нежную стужу недвижных век,Имя твое – поцелуй в снег.Ключевой, ледяной, голубой глоток…С именем твоим – сон глубок.

15 апреля 19162

Нежный призрак,Рыцарь без укоризны,Кем ты призванВ мою молодую жизнь?

Во мгле сизойСтоишь, ризойСнеговой одет.

То не ветерГонит меня по городу,Ох, уж третийВечер я чую во́рога.

ГолубоглазыйМеня сглазилСнеговой певец.

Снежный лебедьМне по́д ноги перья стелет.Перья реютИ медленно никнут в снег.

Так, по перьям,Иду к двери,За которой – смерть.

Он поет мнеЗа синими окнами,Он поет мнеБубенцами далекими.

Длинным криком,Лебединым кликом –Зовет.

Милый призрак!Я знаю, что все мне снится.

Сделай милость:Аминь, аминь, рассыпься!Аминь.

1 мая 19163

Ты проходишь на Запад Солнца,Ты увидишь вечерний свет,Ты проходишь на Запад Солнца,И метель заметает след.

Мимо окон моих – бесстрастный –Ты пройдешь в снеговой тиши,Божий праведник мой прекрасный,Свете тихий моей души.

Я на душу твою – не зарюсь!Нерушима твоя стезя.В руку, бледную от лобзаний,Не вобью своего гвоздя.

И по имени не окликну,И руками не потянусь.Восковому святому ликуТолько издали поклонюсь.

И, под медленным снегом стоя,Опущусь на колени в снег,И во имя твое святоеПоцелую вечерний снег.

Там, где поступью величавойТы прошел в гробовой тиши,Свете тихий – святыя славы –Вседержитель моей души.

2 мая 19164

Зверю – берлога,Страннику – дорога,Мертвому – дроги,Каждому – свое.

Женщине – лукавить,Царю – править,Мне – славитьИмя твое.

2 мая 19165

У меня в Москве – купола горят!У меня в Москве – колокола звонят!И гробницы в ряд у меня стоят, –В них царицы спят и цари.

И не знаешь ты, что зарей в КремлеЛегче дышится – чем на всей земле!И не знаешь ты, что зарей в КремлеЯ молюсь тебе – до зари!

И проходишь ты над своей НевойО ту пору, как над рекой-МосквойЯ стою с опущенной головой,И слипаются фонари.

Всей бессонницей я тебя люблю,Всей бессонницей я тебе внемлю –О ту пору, как по всему КремлюПросыпаются звонари…

Но моя река – да с твоей рекой,Но моя рука – да с твоей рукойНе сойдутся. Радость моя, докольНе догонит заря – зари.

7 мая 19166

Думали – человек!И умереть заставили.Умер теперь, навек.– Плачьте о мертвом ангеле!

Он на закате дняПел красоту вечернюю.Три восковых огняТреплются, лицемерные.

Шли от него лучи –Жаркие струны по́ снегу!Три восковых свечи –Солнцу-то! Светоносному!

О поглядите, ка́кВеки ввалились темные!О поглядите, какКрылья его поломаны!

Черный читает чтец,Крестятся руки праздные…– Мертвый лежит певецИ воскресенье празднует.

4 мая 19167

Должно быть – за то́й рощейДеревня, где я жила,Должно быть – любовь прощеИ легче, чем я ждала.

Эй, идолы, чтобы вы сдохли!Привстал и занес кнут,И окрику вслед – о́хлест,И вновь бубенцы поют.

Над валким и жалким хлебомЗа жердью встает жердь.И проволока под небомПоет и поет смерть.

13 мая 19168

И тучи оводов вокруг равнодушных кляч,И ветром вздутый калужский родной кумач,И посвист перепелов, и большое небо,И волны колоколов над волнами хлеба,И толк о немце – доколе не надоест! –И желтый-желтый за синею рощей крест,И сладкий жар, и такое на всем сиянье,И имя твое, звучащее славно: Ангел.

18 мая 19169

Как слабый луч сквозь черный морок адов –Так голос твой под рокот рвущихся снарядов.

И вот в громах, как некий серафим,Оповещает голосом глухим, –

Откуда-то из древних утр туманных –Как нас любил, слепых и безымянных,

За синий плащ, за вероломства – грех…И как нежнее всех – ту, глубже всех

В ночь канувшую – на дела лихие!И как не разлюбил тебя, Россия.

И вдоль виска – потерянным перстомВсе водит, водит… И еще о том,

Какие дни нас ждут, как Бог обманет,Как станешь солнце звать – и как не встанет…

Так, узником с собой наедине(Или ребенок говорит во сне?),

Предстало нам – всей площади широкой! –Святое сердце Александра Блока.

9 мая 192010

Вот он – гляди – уставший от чужбин,Вождь без дружин.

Вот – горстью пьет из горней быстрины, –Князь без страны.

Там всё ему: и княжество, и рать,И хлеб, и Мать.

Красно твое наследие, – владей,Друг без друзей!

15 августа 192111

Други его – не тревожьте его!Слуги его – не тревожьте его!Было так ясно на лике его:Царство мое не от мира сего.

Вещие вьюги кружили вдоль жил,Плечи сутулые гнулись от крыл.В певчую прорезь, в запекшийся пыл –Лебедем душу свою упустил!

Падай же, падай же, тяжкая медь!Крылья изведали право: лететь!Губы, кричавшие слово: ответь!Знают, что этого нет – умереть!

Зори пьет, море пьет, – в полную сытьБражничает. – Панихид не служить!У навсегда повелевшего: быть!Хлеба достанет его накормить!

15 августа 192112

А над равниной –Крик лебединый.Матерь, ужель не узнала сына?Это с заоблачной – он – версты,Это последнее – он – прости.

А над равниной –Вещая вьюга.Дева, ужель не узнала друга?Рваные ризы, крыло в крови…Это последнее он: Живи!

Над окаянной –Взлет осиянный.Праведник душу урвал – осанна!Каторжник койку – обрел – теплынь.Пасынок к Матери в дом. – Аминь.

Август 192113

Не проломанное ребро –Переломленное крыло.

Не расстрельщиками навылетГрудь простреленная. Не вынуть

Этой пули. Не чинят крыл.Изуродованный ходил.

Цепок, цепок венец из терний!Что усопшему – трепет черни,

Женской лести лебяжий пух…Проходил, одинок и глух,

Замораживая закатыПустотою безглазых статуй.

Лишь одно еще в нем жило:Переломленное крыло.

Август 192114

Без зова, без слова, –Как кровельщик падает с крыш.А может быть, сноваПришел, – в колыбели лежишь?

Горишь и не меркнешь,Светильник немногих недель…Какая из смертныхКачает твою колыбель?

Блаженная тяжесть!Пророческий певчий камыш!О, кто мне расскажет,В какой колыбели лежишь?

– «Покамест не продан!»Лишь с ревностью этой в уме,Великим обходомПойду по российской земле.

Полночные страныПройду из конца и в конец.Где рот – его – рана,Очей синеватый свинец?

Схватить его! Крепче!Любить и любить его лишь!О кто мне нашепчет,В какой колыбели лежишь?

Жемчужные зерна,Кисейная сонная сень.Не лавром – а терномЧепца острозубая тень.

Не полог – а птицаРаскрыла два белых крыла!– И снова родиться,Чтоб снова метель замела?!

Рвануть его! Выше!Держать! Не отдать его лишь!О, кто мне надышит,В какой колыбели лежишь!

А может быть, ложенМой подвиг и даром – труды.Как в землю положен,Быть может – проспишь до трубы.

Огромную впалостьВисков твоих – вижу опять.Такую усталость –Ее и трубой не поднять!

Державная пажить,Надежная, ржавая тишь.Мне сторож покажет,В какой колыбели лежишь.

22 ноября 192115

Как сонный, как пьяный,Врасплох, не готовясь.Височные ямы:Бессонная совесть.

Пустые глазницы:Мертво и светло.Сновидца, всевидцаПустое стекло.

Не ты лиЕе шелестящей хламидыНе вынесОбратным ущельем Аида?

Не эта ль,Серебряным звоном полна,Вдоль сонного ГебраПлыла голова?

25 ноября 192116

Так, Господи! И мой оболПрими на утвержденье храма.Не свой любовный произволПою – своей отчизны рану.

Не скаредника ржавый ларь –Гранит, коленами протертый!

Всем отданы герой и царь,Всем – праведник – певец – и мертвый.

Днепром разламывая лед,Гробо́вым не смущаясь тесом,Русь – Пасхою к тебе плывет,Разливом тысячеголосым.

Так, сердце, плачь и славославь!Пусть вопль твой – тысяча который?Ревнует смертная любовь.Другая – радуется хору.

3 декабря 1921

Письмо к Ахматовой

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});