Ромашка (СИ) - Сергеева Женя

— А как же Майт? — Как-то обреченно спросил Тэй, все еще выискивая в Ване что-то.

— А что Майт… — Раздраженно бросил Ван.

— Не беспокойся обо мне, Дир, — Майт подошел и положил руку на плечо эльфа. — Я в любом случае остаюсь тут, с Марикой. А будет на мне татуировка или нет, не вижу разницы. Нила не тот человек, который вдруг станет использовать это знание для своей выгоды. Я позабочусь о ней.

Прозвучало так, словно только что они все трое попрощались перед тем, как Ван и Тэй собрались уходить обратно в Лес.

Но Тэй уже точно решил — он никуда не уйдет. Если удастся приструнить Совет этой стороны и добиться помощи от Гарута, то в Лесу Ван справится и сам.

Полуорк ворвался в их изрядно помрачневшую спальню поздно вечером, вместе с пытавшемся остановить его Стефом.

Но пройти не успел и нескольких шагов, сразу три острых лезвия уперлись в разные части его тела. Одно острие, направленное светловолосым рабом подопечной, упиралось чуть ниже кадыка.

Ткахт Соовит сглотнул:

— Не ожидал такого приема. — Нагловато произнес он. Если полуорк и испытывал страх, то очень умело его скрывал.

— А что Вы хотели? — Мрачно спросил Тэй. — Ворвались в чужое жилище без приглашения…

— Что с Нилой? — Добавив строгости в голос, спросил целитель.

Тэй отошел и указал длинным кинжалом в сторону двери в глубине комнаты. Ткахт быстрым шагом устремился к ней, следом шли Стеф и рабы.

Молчаливой процессией прошли в комнату девушки, где, на кровати, она лежала живой неподвижной куклой. Застывшей, бледной и только тьма текла по волосам, оживляя картину. Но даже она была вялая, без привычных фиолетовых всполохов.

Ткахт Соовит прикрыл глаза, сосредотачиваясь:

— Что это?! — Потрясение звенело в голосе целителя.

— Синецвет. Очень редкий мох из сильфийских пещер. Его тяжело найти, еще тяжелее правильно добыть. Отвар из мха может использоваться как сильное лекарство от некоторых нервных расстройств, но только в слабой концентрации. А в той, что внесли в кровь Нилы — смерть в коме в течение дня. — Тэй говорил тихо. Но каждое слово тяжелым камнем опускалось на плечи зеленокожего красавца.

— В течение дня? Стеф сказал, что на нее напали вчера после игр. Слабая концентрация? — Полуорк с надежддой опять закрыл глаза. — Кто ее подпитывает? — Заметил он интенсивное энергитическое движение, дающее Ниле слабую, но надежду. — Это не Стеф.

Мужчины молчали. Целитель с подозрением смотрел на каждого из рабов по очереди.

— Это мой амулет.

— Покажешь?

Ван вытащил из-под рубашки маленький невзрачный камешек, которому какой-то искусный резчик придал образ цветка. От побрякушки и правда сильно тянуло магией. Но только когда он был вот так, на весу. На теле же сильфа амулет совершенно не ощущался.

— И как долго ты сможешь ее поддерживать этой штукой? — Поинтересовался Ткахт.

— Еще два дня, потом все. — Ван пытался скрыть обреченность в голосе, но это ему практически не удалось.

— Противоядие? — Тихо спросил полуорк.

— Его можно взять только в наших землях.

— Ждете? — Ткахт даже не сомневался, что где-то по городу бегают нуечтенные ушастые. Тэй кивнул.

— Я не рассказываю ничего Стражам об амулете и вашем ожидании, но хочу знать все, что тут происходит. — Твердо сказал целитель.

— И поставите свою жизнь под угрозу? — Впервые подал голос Майт.

— Если это спасет другие… — Тихо ответил полуорк.

— Храброе заявление. — Майт усмехнулся. — Если учесть, что нас тут четверо и мы все вооружены. Ты рискуешь и шага не сделать.

— Я не угрожаю ее жизни, так что вам метка не даст нанести мне вред, а со Стефом я справлюсь. — Сейчас полуорк как никогда был похож на воина.

Майт еще хотел, что-то сказать, но Ван неуловимым для глаз полуорка движением остановил эту попытку.

— Хорошо, — согласился Тэй, — мы расскажем, но тогда Вам придется залезть в интриги по уши и никто не гарантирует благополучный исход дела. Готовы ли Вы к этому?

Полуорк только усмехнулся:

— Все лучше, чем бесконечные целительские будни.

Пошли вторые сутки томительного ожидания. В спальне парней постоянно кто-то находился. Оборотни заходили, подавленные, не разговорчивые. Все три парочки сидели рядом, но даже они никогда не позволяли себе ни одного лишнего движения или игривого взгляда.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Тяжелее всех приходилось Вану, постепенно силы иссякали, амулет был еще заряжен под завязку, но он поддерживал личину и мог еще пригодиться. Парень становился похожим на бледную тень самого себя. И больше всего его нервировало то, что случился один из худших вариантов развития событий. Поддерживая энергитический баланс в теле девушки, он сам настолько с ней сросся магией, что чувствовал ее как никогда. Он стал ее продолжением и как разрывать эту связь — не представлял. С каждым часом она становилась ему нужнее.

И так же Ван чувствовал ее блок, словно мир в мире, за которым происходило какое-то, неведомое ему движение. И самое страшное, кто-то еще подпитывал девушку. Даже отголоски незнакомой силы казались столь внушительными, что пугали Вана до дрожи.

Тэй мучался сам, наблюдая за мучениями друга и за неподвижностью девочки, к которой он уже успел так сильно привязаться. Даже думать о каких-то больших чувствах к ней сейчас, пока не разобрались с Советом, он себе запретил.

Второй вечер подряд заходил Ткахт Соовит, при этом ни настроением, ни поведением не отличался от остальных. Разговор рабов и старшего целителя накануне завершился далеко за полночь. Полуорку было над чем подумать и выбрать дальнейшую стратегию поведения. Он с удивлением понимал, что вся эта война, длящаяся уже Суйх знает сколько лет, искусственно создана. Нет, изначально существовали конфликт интересов, обоюдная неприязнь, но конфликт уже давно должен был сойти на "нет", а он все длился и длился. После рассказа ушастых о событиях, происходящих в лесах и предшествующих их пленению, даже стало понятно кому там выгодна война. Но это только с одной стороны, а с другой? С другой тоже кто-то поддерживал межрасовую ненависть. И виновных надо искать в могущественных родах, чья власть переходила из поколения в поколение. Полуорк вздрогнул от понимания того, в какую игру он влез.

И все действия закрутились вокруг одной молодой женщины. Все события затягиваются в узел именно рядом с ней. Не смотря на то, что она непосредственным образом в них не участвует, многого не знает и влиять на ход событий не может.

В эти дни мыслями мучались не только полуорк и двое из рабов. Мужчина, чьи действия во многом повлияли на текущие события в Солейе, проснувшись посреди ночи, заснуть снова не смог, как ни пытался.

И причиной этому стали странные сны, продолжавшиеся периодически вот уже на протяжении трех недель. И если первые из них, сумбурные и непонятные, оставили ощущение зова и не запомнились, то несколько последних заставили даже его, привыкшего давать советы самому Гаруту Третьему и отстаивать свое мнение, несмотря на подозрительное противодействие Третьего советника, задуматься. И пока его, Первого советника, решения, Гарутом принципиально не оспаривались, деятельность третьего советника не сильно интересовала. Но его отсутствие на советах стало все больше нервировать и из последних донесений выходило, что Третий советник уехал с посольством к оркам. Вопрос: зачем? Не ведет ли Гарут параллельно свою игру в войне против Лесов? Если это так, тогда в опасности весь Совет, кроме вшивого выскочки-оборотня. Который как раз и является Первым советником в действительности. И пока текущая версия отсутствия оборотнярассматривалась через шпионов в Степях, Первый и Второй советники и начальник Тайной канцелярии, уже давно работающие вместе, искали возможность разжечь конфликт, который непросто будет загасить. Но ни одну уловку не удалось претворить в жизнь. Словно кто-то еще знал обо всех их планах и вмешивался в каждое действие, превращая все выверенные расчеты в жалкие потуги.

— Майрут, — В кабинет, не стучась, вошел высокий красивый блондин от магической мощи которого не спасал ни один амулет. — По оборотню ничего до сих пор нет и это странно. Не может быть, чтобы он нигде не засветился ни в дороге, ни в Степях. Особенно с учетом его мерзкого характера и привычки лезть во все дыры. Поганая псина. — С ненавистью бросил блондин.