Я тебя придумала - Анна Шнайдер

забилось — он уже понимал, что случилось. Чувствовал — воспитанник в опасности.

Маг заметался по своей комнате, выгребая из ящиков все накопители силы. Он хранил их для особого случая, и вот, кажется, он настал.

В зеркале, висевшем на стене рядом с креслом, заклубилась тьма, которая затем вдруг сверкнула голубыми сапфирами глаз.

— Что ты делаешь, Вейн?

— Иду за Эдом, Ари, — спокойно ответил маг. Зеркало тяжело вздохнуло.

— Ты сошёл с ума? Ты же прекрасно знаешь, как далеко он сейчас.

— Знаю.

— И? Как ты собираешься до него… м-м-м… допрыгнуть?

— Я построю Коридор, Ари.

Голубые глаза в зеркале задумчиво сощурились. Аравейн же, не обращая на них никакого внимания, вздохнул и, подняв руки, начал вращать ими вверх и вниз. С каждым его жестом пространство расцвечивалось красивыми, яркими вспышками, формировался ровный, правильный круг. В который он и шагнул спустя пару минут, лишь только стенки Коридора стали окончательно осязаемыми.

Когда высокая фигура Аравейна исчезла, тьма в зеркале вновь вздохнула, а потом прошептала:

— Ты становишься сентиментальным, брат…

Однако Аравейн этого уже не слышал.

Спустя пару мгновений он уже выходил на другом конце Эрамира. И замер, цепким взглядом изучая открывшуюся его взору картину.

Наследный принц с окровавленным мечом стоял над телами пятерых убитых мужчин. О состоянии самого Эдигора можно было только догадываться — он был настолько грязный, весь в саже и пыли, что рассмотреть ранения не представлялось возможным. Но это обычному человеку, а Аравейн определил сразу — на принце ни царапинки.

Фигура Эдигора дёрнулась, как только он понял, что на дороге появилось новое действующее лицо, но тут же расслабилась.

— Извини меня, Аравейн, — сказал принц, подняв на наставника уставшие, почти безжизненные глаза. — Я убил всех. Знаю, ты предпочёл бы оставить хотя бы одного, чтобы выпытать, кто приказал им напасть на карету императора. Только вот не получилось бы у меня их скрутить, маги всё-таки.

«Как же он вырос», — с горечью подумал Аравейн.

— Кстати, там, в кустах, ещё десять трупов. Только это не я. Они сами почему-то умерли. Может быть, ты сможешь определить, почему.

Аравейну хватило одного взгляда на тех десятерых мирнарийцев, чтобы сразу всё понять.

Хитрый был план. Хорошо, что у них ничего не получилось. Впрочем, и не могло получиться… но они об этом, разумеется, не знали.

— Как вы избежали влияния мирнарийских заклинаний, ваше высочество?

Кинув мимолётный взгляд на сгоревшую карету, Аравейн подумал: «Впрочем, уже величество». Но вслух он этого говорить не стал.

— Ты сам учил меня, как защищаться, используя собственное энергетическое поле. Я собрал всю жизненную энергию в конкретной точке. Чтобы меня достать, они должны были попасть именно в неё.

— Но этот эффект держится всего пару минут…

— Мне хватило, — отрезал принц, отворачиваясь и вытирая меч куском пыльной рубашки.

Аравейн между тем, закусив губу, рассматривал остов сгоревшей кареты, где не осталось никакого намёка на тела погибших, пятнадцать мёртвых мирнарийцев, грязного и хмурого принца… А потом, взмахнув рукой, превратил в пыль и трупы, и карету.

Только маленькая струйка праха взметнулась над дорогой, собралась в небольшую горстку и, пролетев по воздуху несколько метров, осела в специально подставленном мешочке с завязками. Не мог же Аравейн оставить здесь и прах погибшего императора?..

Увидев уничтоженные трупы и карету, Эдигор моментально обернулся.

— Зачем?

В голосе принца Аравейну почудился настоящий могильный холод.

— Я уже понял, как именно умерли эти люди, ваше высочество, и что за заклинание они использовали. Тащить их в столицу я не намерен, оставлять здесь тоже было бы нехорошо. Или вы желали лично хоронить своих несостоявшихся убийц в лесу?

У Эдигора нервно дёрнулась щека.

— Нет. Ты прав. Я только не могу понять, Аравейн… Ты собираешься сопровождать меня в путешествии в столицу? До неё три с лишним недели пути.

Маг хмыкнул. А потом сделал пасс рукой, и недалеко от его высокой фигуры показался широкий, сияющий всеми оттенками Коридор.

— Что это? — спросил принц с удивлением.

— Пространственный Коридор, ваше высочество, — улыбнулся Аравейн. — Я потратил почти весь магический резерв, чтобы построить его и перенестись к вам. И уничтожил несколько накопителей силы, чтобы поддерживать Коридор, пока мы тут с вами беседуем.

Тёмные глаза Эдигора вспыхнули.

— Он ведёт в замок?

— Да.

— Отлично. Могу я?..

— Конечно, ваше высочество. Сначала вы, потому что если первым уйду я, Коридор мгновенно закроется.

Принц понимающе кивнул и шагнул в светящееся нечто — ни секунды не сомневаясь и без малейшего чувства страха. Вздохнув и в последний раз обведя глазами пустую лесную дорогу, Аравейн последовал за Эдигором.

А когда маг вышел из Коридора в своей комнате, то обнаружил, что принца в ней уже нет — видимо, едва попав в замок, он сразу направился в собственные покои.

— Ваше высочество! — закричал Аравейн, ринувшись вслед за воспитанником. Эдигор не остановился, только чуть повернул голову, отрывисто бросив:

— Найди мне Мику и Люка. Пожалуйста. И приходи сам. Через час.

Впервые за последние двести лет маг ощутил растерянность, остановившись в коридоре и глядя вслед принцу — грязному, в рубашке с оторванным и окровавленным рукавом, пыльных и сбитых сапогах, полчаса назад потерявшему отца, но так и не опустившему темноволосую голову.

Эдигор, достигнув покоев, рухнул в кресло, как подкошенный. Он старался ни о чём не думать, потому что теперь, когда всё было позади, случившееся казалось особенно невыносимым.

Только сейчас юноша начал осознавать, что потерял отца. И не просто отца — императора. И с той минуты, когда сгорела злополучная карета, Эдигор может считаться императором Эрамира. И завтра… да, скорее всего, именно завтра Аравейн коронует его официально.

Отец… Принц закрыл глаза, вызывая в памяти лицо бывшего императора.