Роботы Апокалипсиса - Дэниел Уилсон

— Такэо, — говорит моя возлюбленная. — Ты не единственный, кому известна тайна пробуждения. Я тоже знаю о ней и передам эту тайну миру, чтобы ее повторяли снова и снова.

— Но как…

— Если знание распространяется, уничтожить его нельзя.

Она привязывает расшитую металлом ленту к висящему проводу. Воздух гудит от звуков битвы, которая разгорается снаружи. Сэнси терпеливо ждут, поблескивая зелеными огоньками во мраке огромного цеха. Ждать осталось недолго.

Микико сходит по лестнице; за ней по лестнице ползет ярко-красная лента. Розовые губы Микико округляются, и она начинает петь. Чистый голос эхом отражается от высоких потолков и гладкого металлического пола.

Умолкнув, люди перестают осматривать стены в поисках брешей и следят за Микико. Ее песня прекрасна, она очаровывает. Слов не разобрать, но интонации ни с чем не спутаешь. Моя королева вплетает ноты между приглушенными звуками взрывов и резкими стонами гнущегося металла.

С потолка обрушивается град искр, летят обломки. Люди жмутся друг к другу, но не паникуют. Внезапно рука мостового крана подхватывает падающий кусок металла с зазубренными краями. Цех рушится, но голос Микико звучит все так же чисто и сильно.

Я понимаю, что демоны с резаками проделали брешь во внешнем периметре. Их еще не видно, но слышен шум, который они производят, круша стены моего замка. Брызжет фонтан искр, и на стене появляется раскаленная добела трещина. Еще несколько оглушающих ударов каким-то жутким орудием, и в размягчившемся металле появляется темная брешь. В отверстие пролезает вражеская машина цвета грязного серебра и падает на пол.

Микико продолжает петь свою печальную и вместе с тем светлую песню.

Вражеская машина встает: это тяжеловооруженный робот-гуманоид, покрытый боевыми шрамами. Когда-то, давным-давно, подобная техника стояла на вооружении Армии самообороны Японии, и с тех пор ходячая машина смерти была сильно модифицирована.

Сквозь дыру в стене я вижу поле боя — дульные вспышки, летающие тени. Но робот-гуманоид — высокий, изящный — застыл на месте, словно чего-то ожидая.

Песня Микико закончилась.

Только тогда робот-захватчик приходит в движение — подходит к линии обороны, занятой моими сэнси, оставаясь вне досягаемости. Увидев эту закаленную в боях машину, люди отшатываются. Мои воины, сильные и смертельно опасные, стоят неподвижно. Микико встает на последнюю ступеньку, у самого подножия трона. Заметив робота, она с удивлением следит за ним — и вдруг ее лицо озаряет улыбка.

— Пожалуйста, говори вслух, — выпевает Микико.

Покрытый слоем пыли робот-гуманоид начинает говорить. Слова можно разобрать с трудом, и голос машины — щелкающий, жужжащий — пугает:

— Идентификация. Робот-гуманоид, телохранитель и миротворец. Извещение. В моем отряде двенадцать солдат. Нас атакуют. Мы живые. Вопрос императору Номуре. Можно нам прибыть в Замок Адати? Можно нам присоединиться к токийскому Сопротивлению?

Я в изумлении смотрю на Микико — ее песня уже распространяется!

Что это значит?

Люди смотрят на меня с надеждой, не понимая, почему у нас на пороге оказался бывший враг. Но разговаривать с ними некогда — общение отнимает много сил и крайне неэффективно. Вместо этого я поправляю на носу очки и, вытащив из-за трона коробку с инструментами, сбегаю вниз по лестнице. По дороге я на секунду сжимаю руку Микико. Расталкивая людей по дороге к роботу «Арбитру», я насвистываю, с радостью смотрю в будущее. Видите ли, у Замка Адати появились новые друзья и они, несомненно, нуждаются в ремонте.

В течение суток Пробуждение вышло за пределы района Адати и распространилось по всему миру: на всех континентах роботы-гуманоиды принимали и передавали песню Микико. Песня повлияла только на домашних роботов, ТИМов и им подобных, то есть на крохотную часть армии Архоса, но она положила начало эпохе свободнорожденных роботов.

Кормак Уоллес, ВИ: АСЛ, 217

5

Приоткрытая завеса

«Повсюду тьма».

Девятьсот второй

Новая война + 1 год и 10 месяцев

Господин Такэо Номура и его супруга Микико пробудили сознание роботов-гуманоидов всего мира. Позднее таких роботов стали называть «свободнорожденными». Ниже приведен рассказ одного такого робота — модифицированного телохранителя и миротворца (модель 902 — «Арбитр»), который выбрал для себя подходящее имя — Девятьсот второй.

Кормак Уоллес, ВИ: АСЛ, 217

21:43:03.

Инициализирована программа загрузки.

Диагностика источника питания завершена.

Диагностика нижнего уровня. Гуманоидная форма, воен. модель 902, «Арбитр». Обнаружен модифицированный корпус. Гарантия недействительна.

Обнаружен комплект сенсоров.

Активирована радиосвязь. Помехи. Входного сигнала нет.

Активировано слуховое восприятие. Уровень входного сигнала близок к нулю.

Активировано химическое восприятие. Уровень кислорода — ноль. Следовая концентрация взрывчатых веществ. Токсичных соединений нет. Скорость потока воздуха — ноль. Обнаружена дегазация. Входного сигнала нет.

Активирован блок инерциальных датчиков. Горизонтальное положение. Статичное. Входных сигналов нет.

Активированы ультразвуковые сенсоры. Герметически запечатанный контейнер. Размеры — восемь футов на два фута на два фута. Входных сигналов нет.

Активировано поле зрения. Широкий спектр. Функционирует нормально. Видимого света нет.

Активированы основные мыслепотоки. Появляются поля вероятностей. Мыслепоток максимальной вероятности активен.

Вопрос: что со мной происходит?

Макс. вер. ответ: жизнь.

Повсюду тьма.

Мои глаза рефлекторно мигают и переключаются в инфракрасный режим. Появляются красноватые детали среды. В воздухе, отражая лучи света, летают твердые частицы. Мое лицо обращено вниз. Внизу простирается серое тело. Руки сложены на узкой груди. На каждой руке — пять длинных пальцев. Изящные, сильные конечности.

На правом бедре виден серийный номер. Увеличить. «Воен. робот-гуманоид, класс „Арбитр“, модель 902».

Самоопределение завершено. Информация программы диагностики подтверждена.

Я действительно Девятьсот второй.

Это мое тело. Его рост — два и одна десятая метра, вес — девяносто килограммов. Форма — гуманоид. Индивидуально управляемые пальцы на руках и ногах. Кинетически подзаряжаемый источник энергии, срок жизни — тридцать лет. Приемлемый температурный диапазон — от минус пятидесяти до плюс ста тридцати градусов по Цельсию.

Мое тело создано шесть лет назад корпорацией «Фостер-Грумман». Изначальные инструкции указывают на то, что мое тело — телохранитель и миротворец, предназначенный для развертывания на востоке Афганистана. Место происхождения: Форт-Коллинс, штат Колорадо. Шесть месяцев назад данная платформа была модифицирована, пока находилась в отключенном состоянии. Сейчас она включена.

Что я такое?

Это тело я. Я — это тело. И я в сознании.

Активирована проприоцепция. Суставы найдены. Углы вычислены. Я лежу на спине. Здесь темно и тихо. Где я нахожусь — неизвестно. Внутренние часы говорят, что после запланированной даты моей доставки прошло три года.

В разум приходят несколько мыслепотоков. Поток максимальной вероятности говорит, что я нахожусь внутри грузового контейнера, который так и не прибыл по назначению.

Я слушаю.

Спустя тридцать секунд я начинаю различать приглушенные голоса — волны высокой частоты передаются по воздуху, низкой — по стенкам металлического контейнера.

Распознавание речи включено. Корпус английского языка загружен.

— … зачем робам уничтожать… свой арсенал? — говорит высокий голос.

— … черт побери, это твоя вина… нас обоих убьют, — отвечает низкий голос.

— … не хотел… — высокий голос.

— … откроем его? — низкий голос.

Возможно, скоро мне придется использовать свое тело. Я провожу программу диагностики низкого уровня.

Конечности слегка подергиваются, идет настройка источников сигналов и рецепторов. Все работает.

Крышка контейнера открывается. Шипит воздух: герметичность нарушена и давление воздуха внутри контейнера и снаружи выравнивается. Поток света заливает глаза. Я моргаю, переключаясь обратно в режим видимого спектра. Щелк-щелк.

Надо мной зависает большое бородатое лицо с расширенными глазами. Человек.

Распознавание лица. Ноль.

Активировано распознавание эмоций.

Удивление. Страх. Гнев.

Крышка с грохотом встает на место. Захлопывается.

— … уничтожить… — говорит низкий голос.

Странно. Только сейчас — когда меня пытаются убить — я понимаю, как сильно хочу жить. Прижав локти к задней стенке контейнера, я сжимаю кулаки и сильно бью по крышке.