Конец Желтого Дива - Худайберды Тухтабаев

— Адылджан, вы б знали, как я измотался из-за этих «корочек». Но еще раз доказал, что готов умереть ради вас! — прохрипел он.

— Ну, как же, и милиции, возможно, известно, что вы мне настоящий друг, Шакирджан, — «поблагодарил» Адыл. — В одном деле замешаны, как тут не подружиться.

— Вы, оказывается, и сегодня в саване, — ухмыльнулся Шакир-советчик. — Признаться, гляжу на вас двоих в саване — и душа уходит в пятки.

— Вы савана не бойтесь, — поучающе заметил Могильщик Суфи. — В конце концов и вас завернут в него.

— Да, но вы надели его чуточку раньше… — ответил Шакир колкостью на колкость. Однако Могильщик и не думал отступать.

— Если хотите, могу сейчас принести и вам один…

Адыл-баттал не знал, куда себя деть от радости. Шакир тоже был счастлив, добился богатства, о котором мечтал всю жизнь. Облегченно чувствовал себя и Могильщик. Он надеялся, что Адыл-избавитель, обзаведясь паспортом, поскорее сгинет с глаз долой, и он, Суфи, вернется в спокойное лоно мечети Ходжа Ахрару Вали. Вот почему они так развязно шутили, смеялись.

Шакир-советчик, спохватившись, поспешил распрощаться. Пожелал Адылу-хитрецу счастливого пути, доброго здоровья везде и всегда. Потом напомнил, что полковник их общий враг до конца дней, и попросил Аббасова непременно убрать Атаджанова.

— Бог даст, послезавтра в мечети Ходжа Ахрару Вали мы будем отпевать его! — пообещал Адыл-разбойник, сверкнув глазами.

Они даже обнялись, прощаясь. Я отвернулся. Стало как-то не по себе, глядя, как человек в саване обнимает человека, который еще не надел его.

У нас было договорено: если Шакир-«консультант» пойдет домой с золотом, проводить его до ворот кладбища и дать сигнал стоявшим в засаде милиционерам, посветив спичкой. Вот мелькнул огонек и тотчас за воротами послышалась возня, приглушенные голоса: «Стой, ни с места!», «Что это такое?! Я буду жаловаться!», «Тихо! Руки!», — и опять кладбище погрузилось в пучину мертвой тишины. Все в порядке, решил я удовлетворенно и поспешил обратно в склеп: следовало выяснить дальнейшие планы преступников. Но я, видно, опоздал: Адыл-баттал и Могильщик Суфи навострились уже прятать золото. К тому же они, кажется, успели обговорить, как убрать с пути моего наставника. И неизвестно, на какое время назначено покушение… Нет, теперь времени терять нельзя, надо действовать быстро и решительно.

Я осторожно вытащил из карманов Аббасова новый паспорт, два пистолета и деньги. Затем обчистил Могильщика: выгреб даже истершиеся, позеленевшие пятаки, не говоря о двух пачках пятидесятирублевок.

Уложил все это в стальной сундук. Держись, Адыл-злодей! Твоя жизнь в моих руках, вот в этом продолговатом, покрытом рясавчиной сундуке. Ты ведь Див, чудовище из сказок, перебравшееся в нашу жизнь, и ты шагу не посмеешь ступить из склепа, если исчезнет этот сундучок! Так что занимай свое место в гробу и дожидайся нас.

— Прощай, мой шах, одетый в саван! — прошептал я и, с трудом взвалив тяжелый сундук на плечо, отправился в отделение.

Избавившись от тяжелой ноши, я пошел домой. Уже открывая дверь ключом, услышал пронзительный звон телефона. Подбежал, схватил трубку.

— Хашим! — раздался крик Салимджана-ака.

— Я слушаю!

— Собирайся немедленно!

— Что случилось?

— Поступило сообщение, что люди обнаружили на кладбище два живых трупа…

— Да уж не Адыла ли негодяя с Могильщиком?

— В том-то и дело! Толпа преследует их…

Пока я поспешно одевался, у ворот засигналила дежурная машина. Салимджан-ака подвинулся, я плюхнулся рядом. «Волга» рванулась вперед и понеслась по улицам, оглашая их воем сирены, но вдруг мотор почихал и заглох. Водитель вырулил машину к обочине, остановил. На лбу его выступили крупные капли пота.

— Что там у тебя? — искрикнул Салимджан-ака.

— Простите, товарищ полковник. Я виноват… это… это моя вина…

— В чем дело, тебя спрашивают!

— Бензин кончился… Забыл заправиться с вечера…

— Разгильдяй! — вскипел Салимджан-ака, резко открывая дверцу. — Давно пора было выгнать тебя в три шеи!

Мы вышли на дорогу: ни одной машины. Топать к кладбищу не имело никакого смысла. Свернули направо, прошли улицу Яккачинар и вышли на Мукими — так до отделения было ближе.

Вдруг из-за угла вынеслась толпа, впереди которой бежали, словно два спринтера, живые трупы в саванах. И правда, им мог бы позавидовать любой спортсмен — скорость они развили самую невероятную; мы не успели и глазом моргнуть, как они проскочили мимо.

Толпа была уже человек в пятьдесят и все увеличивалась. В основном, старики, но были здесь и люди средних лет, и молодые, и около десятка ребятишек, которые свистели, улюлюкали и пытались кидать камушки в убегающих поверх голов преследующих. Шум, крики, топот множества ног…

Толпа стала настигать беглецов, когда вдруг Могильщик Суфи остановился, закрутил над головой длинным посохом.

— Ха-а-ё Ходжа Ахрару Вали! — дико завизжал он. От неожиданности толпа остановилась, отпрянула назад. Беглецы понеслись дальше, воспользовавшись секундным замешательством преследователей…

Мы только потом выяснили, почему пришлось отщепенцам раньше времени покинуть свое убежище. Всему послужила причиной моя поспешность.

Адыл-хитрец тотчас обнаружил исчезновение стального сундука.

— Послушай, Могильщик, ты брось такие шутки шутить! — рявкнул он.

— О каких шутках вы говорите, мой избавитель? — удивился Суфи.

— Ты же вытащил у меня пистолеты!

— Упаси боже, зачем они мне?!

— Постой, постой, ты и кинжал спер?!

— О создатель! — простонал Могильщик.

— Ия, паспорт тоже исчез?!

— О всевышний! — пошатнулся от ужаса Суфи.

— Оставь всевышнего в покое! — завизжал, свирепея, Адыл-баттал. — Где сундук? Куда ты припрятал золото?

Могильщик Суфи тоже почувствовал неладное, ощутив удивительную пустоту карманов.

— Что вы обвиняете меня, когда сами выгребли из моих карманов все до последней копейки?! — Он начал зловеще подниматься с места. — Глядите, в карманах один ветер гуляет! Вы стащили у меня даже перочинный ножичек!

— Предатель!

— Мелкий воришка! — И два живых трупа кинулись друг на друга с кулаками. Адыл был зол как сто чертей, ведь он потерял все, что имел, и надежду на спасение. Ну, а Могильщик, старый рецидивист, не впервые участвовал в подобных побоищах да еще так отъелся на дармовых харчах, что только держись! В общем, они так измочалили друг друга, что оба без сил рухнули на пол. Будь бедный шейх Адыл живым, долго бы ломал голову, кому присудить пальму первенства.

Некоторое время они сидели, привалясь спиной к стене, буравя врага глазами.

— Где сундук?

— Отдай перочинный ножичек!

— Куда спрятал пистолеты?

— Деньги забрал, хоть мелочь оставил бы на проезд!

После этого драка возобновилась с новой силой. В склепе раздавались лишь глухие звуки ударов и возгласы: «Вот тебе пистолеты, ё Ходжа Ахрару Вали!», «Вот тебе перочинный ножичек, ё Джамшид!»

В это время мимо склепа проходил некий богобоязненный старец Абдураззак-ата, который решил перед утренней молитвой посетить могилу снохи, скончавшейся при родах, и услышал шум, глухие вскрики, тяжелое сопение. Поначалу он испугался, подумав, неужели, мол, наш святейший шейх Адыл воскрес; но любопытство взяло верх, заглянул в щель двери и увидел, как два… покойника в саванах дубасят друг друга.

Старик перетрусил теперь не на шутку, прямиком бросился бежать к мечети Ходжа Ахрару Вали, где уже собралось человек тридцать молельщиков. Старики коротко посовещались и вскорости окружили склеп тесным кольцом. Но никто не осмеливался подойти к дверям. Тогда имам мечети показал небывалую храбрость: открыл дверь и отпрянул, выкрикнув:

— Будь ты самим шайтаном — изыди!

Ответа не последовало.

— Будь ты привидением иль ангелом — изыди!

Опять безрезультатно. Тогда имам догадался, что дело нечисто, что силы небесные здесь ни при чем и пора прибегнуть к силам земным.

— Закир-кары[21], бегите, позвоните в милицию!

Не успел он произнести эти магические слова, как из склепа выскочил вначале длинный мертвец с палкой в руке, за ним — мертвец-коротышка. Они стремглав припустились к задним воротам кладбища. Молельщикам ничего другого не осталось, как броситься в погоню, подхватив под мышки галоши, то и дело слетающие с ног…

Дальше — больше: к преследователям стали присоединяться все новые и новые помощники — подметающие улицу дворники, разносчики молока, рабочие, возвращающиеся из ночной смены, старухи, вставшие спозаранок замесить тесто. Толпа все увеличивалась, как снежный ком, долго преследовала преступников, пока не окружила вконец обессилевших «покойничков». Но подходить к ним никто не осмеливался.