Скелет в шкафу - Анна Владимирская

Его вызвали на свидание с неизвестным типом, который, как подозревал Юрий, подобно следователю, станет требовать от него признания, будто бы именно он, Сто Баксов, убил своего благодетеля. Но тип смотрел на него и молчал. Зачем тогда пришел, спрашивается? Только Юрий хотел спросить об этом вслух, как тип сказал неожиданное:

– Юра, ты скоро выйдешь отсюда. Тебя отпустят.

– Нашли убийцу Стаса? – встрепенулся Запорожец.

– Это вопрос ближайшего времени. Но для того, чтобы восторжествовала справедливость, ты должен мне рассказать, каким был Стас Топчий.

Глаза Юрки увлажнились, и он весь как-то обмяк. Впервые за последние дни с ним говорили участливо, уважительно и спрашивали о том, о чем ему самому хотелось рассказать, а не всякую чушь о том, как он убил Стаса.

Сто Баксов стал рассказывать не столько о своем работодателе, сколько о той жизни, которую ему обеспечил Топчий-младший. Он подробно описывал рестораны, где они бывали, блюда и напитки, которые в них подавали, сколько чаевых оставляли там. Затем он перечислил, какие подарки получал от Стаса. Каждая вещь, каждый предмет, подаренный хозяином, не был новым, но это нисколько не смущало Юру. Наоборот, он с гордостью описывал, как юный хозяин его жизни подарил ему водонепроницаемые часы, когда у тех треснуло стекло. Он даже дал Юрке денег на замену этого стекла. Так Запорожец стал обладателем шикарной швейцарской вещи. Стоило Стасу прожечь сигаретой крохотную дырочку в итальянских брюках, и они тут же переходили в гардероб его верного оруженосца. А обувь! Юре повезло – у них с Топчием был одинаковый размер ноги! Благодаря Стасу у Запорожца появилась целая коллекция отличной обуви из натуральной кожи. Курток, дубленок, свитеров, футболок, доставшихся Юре от Стаса, хватило бы на всю оставшуюся жизнь, потому что Юрий, в отличие от своего хозяина, носил вещи бережно и аккуратно.

О своей машине Сто Баксов рассказывал с таким восторгом, точно это была любимая девушка.

Однако Поташев пришел на встречу с задержанным совсем не для того, чтобы слушать воспоминания о том, что и когда подарил ему покойный. Дав Запорожцу выговориться, он спросил:

– Стас шантажировал партнеров своего отца. Где пленки?

– Как вы догада… – У Юрия округлились глаза и приоткрылся рот. – Ничего подобного! – выкрикнул он, опомнившись.

– Видишь ли, Юра… Я сейчас тебе попробую объяснить, в какую ты попал ситуацию.

И Поташев терпеливо и спокойно разъяснил Запорожцу, как могут развиваться дальнейшие события. Вариант первый: Поташев прекращает поиски настоящего убийцы Стаса Топчия, и милиция делает из Запорожца козла отпущения. Государственный адвокат, назначенный для защиты Юрия, особенно стараться не станет, а денег на частного защитника у Ста Баксов нет. Денег от хозяина он получал немного и все их тут же тратил. Значит, ему грозит немалый срок за убийство.

Вариант второй: Сто Баксов говорит архитектору, где хранятся пленки, и через несколько дней его выпускают. Старинная детективная присказка гласит: убил тот, кому выгодно. А выгодно тому, кому этот компромат настолько опасен, а шантаж Стаса так надоел, что другого выхода не осталось.

Запорожец задумался. Он понимал, что теперь, после смерти своего босса, хранить его тайны уже совсем не обязательно. И даже опасно. А отказ от них может ему по-настоящему помочь.

* * *

Поташев заметил слежку случайно. У него была профессиональная память на формы и цвета, необходимая в его профессии. И потому на фоне снега, застлавшего город белым ковром, нельзя было не заметить красную «ауди», которая там и сям появлялась неподалеку от его белого джипа. На третьей точке, куда архитектор приехал по делам своего бюро, сомнения в слежке окончательно рассеялись. Поташев припомнил, что «хвост» появился сразу после его визита к Юрию Запорожцу. Из этого он заключил, что тем, кто устроил за ним слежку, нужен тот самый компромат, который хранился в тайнике у Ста Баксов. Значит, преследователей нанял кто-то из киевской троицы – Грачева, Зеленевич или Кримец, а может быть, они все вместе.

Поташев записал номер «ауди», и Зима по его просьбе выяснил, что преследователи Поташева – частное охранное предприятие. На такой случай у Алексея имелся план Б.

Он ехал на своей мощной машине в сторону Голосеевского леса. «Ауди», сохраняя разумное расстояние, следовала за ним. Обе машины углубились в лесную чащу, справа от музея «Пирогово», где над соснами мелькали купола деревянной церкви на высоком холме. Место это Поташев знал очень хорошо, поскольку еще во время студенческой практики делал замеры в музее под открытым небом. Всем, кто не знал, что цивилизация находится достаточно близко, могло показаться, что белый джип движется в самую лесную чащу. Поташев добавил скорость, оторвался от преследователей и нырнул на просеку. Там он остановился, выключил мотор и стал пристально смотреть на дорогу, по которой на всех парах мчалась «ауди». Красный автомобиль проскочил вперед по трассе, затем вернулся назад, остановился. Из машины вышли растерянные пассажиры и водитель. Их было четверо. Алексей хорошо себе представлял их чувства. Вот они едут, впереди здоровенный джип «вранглер» движется спокойно и мощно, как танк, и вдруг исчезает за поворотом, словно привидение! Как тут не расстроиться? Как им теперь сообщить начальству об исчезновении этого гада Поташева?

И в этот момент джип «вранглер» выехал и встал поперек дороги. Из него вышли четверо мужчин – сам Поташев и его друзья Белогор, Стоян и Худаня. Все по-честному, ведь пассажиров «ауди» тоже было четверо. В руках у двоих частных сыщиков появились милицейские дубинки-демократизаторы, у третьего был газовый пистолет, у четвертого нунчаки. У пассажиров джипа средств нападения не было, но были странные предметы, вид которых даже развеселил преследователей. Поташев сжимал нечто тонкое, гнущееся, похожее на трость, на вид хрупкое. Стоян похлопывал по перчатке то ли хлыстом, то ли кнутом. Худаня держал коробочку с компьютерными дисками. Но беспомощнее всех из четверки выглядел, конечно, Белогор, у которого в руках вообще ничего не было.

– Клоуны! – усмехнулся один сотрудник ЧОПа другому, и они вдвоем направились к четверке из джипа. Тишину нарушил только громкий приказ Поташева:

– Мои!

Они и охнуть не успели, как их демократизаторы оказались выбиты из рук и упали на снег. Нападающие взвыли от боли, так как у них внезапно и сильно заболели кисти рук. Дальше драка пошла своим ходом, направляемая лишь возгласами Алексея:

– Пистолет мой!

Друзья архитектора дрались, как настоящие мушкетеры. Стоян так управлялся с хлыстом (именно он был в его руках), что нападавшие побросали свои дубинки, отступая и с трудом уворачиваясь от беспощадных ударов. Здоровенные кулаки Белогора дополнительно вразумляли тех, кто не понял с первого раза, что друзья архитектора – люди серьезные. Нанося удары, Валера приговаривал: «А вот попробуй горяченького!» Худаня же, как Василиса в сказке, повел рукой, и разлетелись диски, да диски не простые, а острые и утяжеленные, сюрикены – японские метательные звездочки. Что касается самого Поташева, то он, как уже упоминалось, с детства занимался фехтованием и работал сейчас своим любимым инструментом – рапирой. Это романтическое колющее оружие было потомком фехтовального оружия прошлых времен. Рапира Поташева была оснащена круглой серебряной гардой, которая сверкала на солнце, как драгоценность!

Почему у друзей Поташева оказались такие странные предметы для схватки с неприятелем, спросит дотошный читатель? Ответ будет прост. Каждый товарищ помчался по зову Алексея к нему в офис, а времени на то, чтобы подготовиться, у них не было. Портос пулей вылетал из своего ресторана и потому не имел при себе ничего, кроме собственных кулаков, впрочем, очень увесистых. Он не пользовался оружием, а дрался обычно (если в ресторане случались неприятности) тем, что под руку попадется. Атос пристрастился к плетеным батогам после того, как побывал в командировке в Америке, в Техасе, и тамошние ковбои подарили ему хлыст, показав, как им пользоваться. С тех пор в бардачке его машины всегда лежал этот предмет – хотя, согласно своему кредо, Атос мог драться чем угодно. Худаня был единственным из друзей, кто выезжал из дома, и он специально выбрал сюрикены, поскольку увлекался Японией и у него была целая коллекция оружия ниндзя. Что касается Поташева, то у фехтовальщика (они так же, как офицеры, бывшими не бывают) несколько любимых рапир хранились в офисе, в его кабинете, как живые напоминания о его спортивных достижениях.

Впрочем, мы отвлеклись. Как принято у спортсменов, поражаемая поверхность, то есть та часть тела соперника, укол в которую приносит спортсмену очко в поединке на рапирах, включает в себя торс спереди и сзади (до пояса), а голова, руки и ноги в нее не входят.