Химеролог - Николай Андреевич Байтер

ценой!

– Жбаш! – ору я.

Маг с трудом разворачивается и смотрит мне в глаза.

– Щенок, – невнятно шипит он и поднимает дрожащую руку, – еще не сдох?!

Я прыгаю и врезаюсь в Трехпалого. Мы валимся на пол. Я перехватываю его руку и вонзаю нож ему в грудь.

Удар! Удар! Удар!

Маг пытается вырваться. Хрипит, но я не вслушиваюсь в слова. Сознание поглотила ненависть.

Унижения, издевательства, побои – я припоминаю все. С каждым тычком из меня уходили эмоции.

Глаза варлока тускнеют. Он шкрябает пальцами по полу и тихо сипит. Из развороченной грудины выплескиваются кровь и облачка пара.

Я поднимаюсь на ноги и плюю на труп. Обвожу взглядом поле битвы.

Часть бутылей лаборатории разбита. Едкая жидкость плавит камни. От едкого запаха щекочет в носу. Несколько капсул разбиты. Из них вывалились химеры, они слабо шевелятся, пытаясь подняться на ноги.

Иду к друзьям. Они едва стоят на ногах и озираются по сторонам, ожидая нападения.

Арам бормочет что-то возле портала, и тот потихоньку увеличивается в размерах.

Я забыл об Илле.

Девушка подсекает меня, и я падаю на спину. Твердый пол вышибает дух, и я тщетно пытаюсь глотнуть воздуха.

– Умри! – Илла заносит обломок копья над головой.

Я прикрываюсь рукой. Слабая защита против кованого наконечника.

– Р-р-рау! – Химера прыгает на копье, и женщина промахивается. Стальной клюв высекает искры возле моей головы.

Подогнув ноги, пинаю Иллу в живот, и она отлетает. Катится по полу и вляпывается головой в разлитую кислоту.

Раздается истошный вопль.

Илла катается по полу. Вскакивает и бежит, пытаясь удержать отслаивающуюся с лица плоть. Врезается в стену, падает и затихает.

Я ошалело смотрю на Ганта.

Он протягивает руку и говорит:

– Поднимайся, дружище. Все позади.

С кряхтением встаю на ноги и, поддерживаемый другом, иду к Араму. Шантра, Лара, Гант и я окружаем его. Слуга облизывает губы, хмурится и смотрит на нас.

Мы не спешим убивать его. В таком состоянии он нам не соперник.

– Что будем с ним делать? – спрашиваю я.

– Убьем! – шепелявит распухшими губами Шантра.

– Я могу вывести вас отсюда, – спешит сказать Арам, – стабилизирую портал, и мы все пройдем к моему господину.

– А чем он лучше Жбаша? – отрывисто спрашиваю я.

– Господин Рахар ценит верных учеников. Больше никаких ошейников и принуждения. Вам понравится.

– Хорошего человека Пауком не назовут, – не соглашаюсь я.

– У нас нет выбора, – неохотно поддерживает Лара слугу, – в другом случае придется возвращаться в столицу или блуждать по подземельям. Не факт, что найдем выход.

Скрепя сердце мы соглашаемся с предложением сахирца.

– Отойдите в сторону, – просит Арам, – еще немного, и портал откроется. Придется подождать, когда господин Рахар обеспечит стабильный канал. Из-за вмешательства Сьего и Кальмы настройки слетели.

Мы отошли и стали наблюдать за каждым движением Арама.

– Вот досада! – вскрикнула Лара. Подняв флягу, она огорченно посмотрела на пробитую в боку дыру и пояснила: – Кальма пробила емкость.

– Держи. – Шантра напилась и подала подруге баклажку.

– Оставь попить, – попросил я.

Меня замутило. Похоже, эликсир начал выходить из организма.

Что-то мелькнуло в воздухе, и Арам захрипел, схватившись за торчащий из груди наконечник копья. На последнем издыхании он швырнул свитки в портал и свалился на бок.

– О-хо-хо, это тело мне нравится куда больше! Сколько интересного в голове.

– Ты?! Опять?! Когда ты уже сдохнешь? – выдох нул я.

Возле статуи стоял Жбаш. Нет, не он. Пустую оболочку занял шаллак. Тварь усмехалась, недобро посверкивая черными глазами.

– Вы умрете раньше, – протянул шем. Сделав несколько шагов, он развернулся, посмотрел на статую и хихикнул: – Отрадно видеть тебя в таком состоянии, Риндер. Как приятно знать, что все, чего вы добились, скоро обратится в прах.

– О чем ты? – проворчала Шантра.

– Видишь это, – ткнул пальцем шаллак, – печать треснула. Не думаете же вы, что все произошедшее – случайность? Глупые люди. Вы забываете о прошлом. Стоит смениться нескольким поколениям, и вы извращаете историю, обеляете врагов. Начинаете считать их жертвами. Хорошая черта характера. Для нас. Мы давно влияем на наш мир. Многие ваши соплеменники служат нам, не догадываясь об этом. Печати Семерых, которые вы должны беречь и охранять, брошены, словно отслужившая свое вещь.

– Ваш мир? Ваш?! – воскликнул я. – Вы обращались с людьми, точно со скотом, тысячи лет! На их плечах построили свои империи. Удивительно ли то, что вас изгнали из Тамиоса?

– Это был наш мир! – прорычал шем. – Вы, люди, пришли извне. Ваша жадность и подлость не знает границ! Вы – саранча, пожирающая все на своем пути!

– Это вы пожирали нас, – с жаром ответил я, – вы использовали людей, точно скот!

– Такова судьба, – ощерился монстр, – низшей расы. Так было и так будет. Что же касается тебя, мальчишка, ты – лакомый кусочек, я с удовольствием полакомлюсь тобой. Твоя кровь… Я чувствую в ней что-то знакомое.

– Заткнись! – Шантра швырнула в шема кинжал.

Тварь легко уклонилась от броска, вскинула руку.

– Тэй! – закричала Шантра. Она прыгнула вперед и прикрыла меня от удара.

Гант отшвырнул ее, приняв некромагическое плетение на себя, и упал на пол, гремя доспехами. Лара и Шантра бросились на врага, пытаясь подороже продать свои жизни.

Портал, впитав часть энергии, пошел вразнос. Он раскололся на несколько частей, и они закрутились воронками, всасывая в себя пыль, дым, кровь. Я почувствовал, как меня начинает затягивать внутрь, и вцепился в доспех друга.

– Лара! Шантра! – проорал я, наблюдая, как шем схватил девушек за горло.

Воронки вращались все быстрее. Басовитый гул порталов превращался в рев. В их жадные пасти летели обломки камней и тела павших. Печать, наложенная самим Риндером, лопнула, и из нее выплеснулась энергия.

Меня и Ганта подняло в воздух и потащило в воронку. Последнее, что я увидел, – как шема и девушек проглатывает одна из червоточин.

Следом пришла тьма, и меня закружило в пространстве.

Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем я очнулся. Чувства возвращались медленно. Я словно выныривал из тягучей темноты, избавляясь от спеленавшего меня мрака.

Жарко. И пить хочется. Я отрываю щеку от раскаленной поверхности. Солнце печет немилосердно, словно задалось целью как следует меня прожарить. Во рту сухо. Я облизнул губы шершавым, распухшим языком и с трудом открыл глаза. Сидевшая рядом птица хлопнула крыльями и с противным криком взметнулась в небо.

«Где это я?! Похоже, мне конец».

Глава 21

Испуганная птица поняла, что я не представляю опасности, и уселась на камень. Стервятник смотрел голодными глазами и вытягивал голую шею, оглядывая окрестности.

Меня передернуло от отвращения, и я приподнялся на