Искатели приключений: откровения истории - Жюльетта Бенцони

– Не обобщайте, сударь. Я чувствую, что приближаюсь не к раю, а к аду.

Они молча въехали в открытые ворота и оказались во внутреннем дворе замка. Только одно окно было освещено, и на него Бюсси указал своему другу.

– Вот! Смотри… Франсуаза ждет меня.

Дверь в здание тихо открылась, и путников пустили внутрь. В вестибюле царила кромешная тьма.

– Вас ожидают, месье, – прошептал голос служанки. – Вам известно, как пройти?

– Да, позаботьтесь о моем друге.

И Бюсси наощупь направился к лестнице. Он лишь успел нащупать ногой нижнюю ступеньку, когда за его спиной раздался сдавленный, хриплый вскрик, заставивший его обернуться:

– Месье! – хрипел Клод. – Месье!.. На пом!..

Тут Клод издал ужасающий вопль, а де Бюсси поспешил к нему на помощь, но вдруг понял, что его со всех сторон окружают плотным кольцом человек двадцать в масках и в кольчугах. Бюсси побелел, но подавил в себе дрожь и, резким жестом выхватив шпагу, прокричал:

– Отлично!.. Значит, это засада! Ну что ж, господа, померяемся силами. Вижу, что вы облеклись в доспехи. Это лишь добавит мне славу… Но с вашей стороны это весьма мудро!

И, обмотав плащ вокруг левой руки, в которой он держал кинжал, Бюсси бросился на своих противников с обнаженным клинком. Атака его была столь стремительна, что наемники, смешавшись, отступили. Бюсси расхохотался и атаковал снова.

Тут до него донесся еще один хриплый вопль, но Бюсси заставил себя не глядеть. Впрочем, он понял, что у дверей зала один из наемников хладнокровно душит лейтенанта полиции Сомюра.

– Если я вас не смогу убить, все равно вас повесят за убийство лейтенанта полиции, – бросил Бюсси.

Он чувствовал себя необыкновенно сильным и ловким, в великолепной форме. Многочисленность врагов его не страшила. Уже один из нападавших пал с рассеченным горлом, другой был ранен им в бок… Сперва Бюсси попытался прорваться к выходу, но, осознав, что в тыл ему могут зайти противники, отступил к лестнице.

Бюсси дрался, как лев. В свете факелов, принесенных наемниками, его шпага сверкала, словно молния. Ее удары были столь стремительны, что Бюсси удавалось сдерживать натиск более чем дюжины клинков. И не только сдерживать: вот упал один из нападавших, потом еще, еще…

Тут Бюсси принялся хохотать:

– Вы не слишком умелы, господа… Вам не обойтись без подкрепления.

Продолжая фехтовать, он взбежал по лестнице, вынудив нападавших сгрудиться на ее узком пролете, атакуя его с фронта. Уже шестой наемник упал и с грохотом покатился по ступеням. За ним последовал седьмой. Но тут шпага Бюсси со всего размаху ударилась о чешуйку кольчуги нападавшего и разлетелась пополам… Бюсси яростно взревел, а его противники ответили ему победным криком. Но их ликование было преждевременным. Бюсси сперва искусно оборонялся обломком шпаги, а затем, подхватив табурет, поднял его над головой и со всего размаху ударил одного из нападавших. Тот рухнул, а остальные с еще большей яростью атаковали графа.

Бюсси хотел добраться до одного из окон второго этажа, через которое можно было бы выпрыгнуть во двор. Правда, окна были расположены высоко, но тем не менее то был его единственный шанс спастись. Но тут он получил удар в бедро, другой удар рассек ему бок. Отскочив назад, Бюсси из последних сил подхватил тяжелую лавку и швырнул ее в нападавших. Она рухнула на них со страшным грохотом, опрокинув на пол троих. Воспользовавшись воцарившей заминкой, Бюсси подбежал к окну. Слабость от потери крови тормозила его движения, но вот он распахнул окно, вскочил на подоконник… и тут получил последний удар в спину. От страшной боли он потерял равновесие и не прыгнул, а упал. И упал неудачно. Его одежда зацепилась за решетку окна на первом этаже, и он повис на ней головой вниз, беспомощный, оглушенный.

И тут перед его затуманившимся взглядом появился человек. Человек нес аркебузу, вот он прицелился, выстрелил… По телу Бюсси пробежала предсмертная судорога, рот его наполнился кровью…

– Франсуаза!.. – прошептал он… – И тут же испустил дух.

Монсоро отбросил в сторону дымящуюся аркебузу и не спеша направился в дом.

Король сдержал свое обещание. Никакого расследования по поводу двойного убийства возбуждено не было. Многие мужи Франции вздохнули с облегчением, узнав о гибели де Бюсси. И напротив, многие красавицы, да и не слишком красивые женщины украдкой плакали в своих спальнях… а больше всех убивалась королева Наваррская, так и не разлюбившая прекрасного графа.

Что касается Франсуазы… с ней было все в порядке. Она как ни в чем не бывало вернулась к роли верной жены и всеми силами пыталась загладить вину, совершенную ею в порыве безумия. В качестве доказательства своего исправления она родила мужу шестерых детей.

ВОСХИТИТЕЛЬНАЯ НОЧЬ МЕЧЕНОГО

Казалось, в декабре 1588 года солнце вообще не появлялось над Францией. Так было и в славном городе Блуа, где день наступал всего лишь на несколько часов, разгоняя царивший в домах полумрак. После этого вновь спускалась долгая ночь, холодная и влажная. Густой туман, который ветер приносил с Луары, окутывал громаду замка и окружавшие его узкие, извилистые улочки, по которым сновало множество вооруженного люда, чванливых сеньоров и озабоченных чиновников. Все трактиры были переполнены, а слуги и служанки в них совсем сбились с ног, не успевая обслужить всех желающих.

Вечером 17-го декабря в замке царила тишина, казалось, что все в нем заснули. Здесь обосновался сам король Генрих III после того как три месяца назад ему пришлось бежать из Парижа. Ведь в Париже целиком возобладало влияние Священной лиги, которая возбуждала там толпу своей фанатической пропагандой.

Вместе с королем в замок Блуа переселилась и престарелая королева Екатерина. Она была уже тяжело больна и ощущала приближение смерти. Старческая слабость делала ее все более уступчивой по отношению к Гизам, пока наконец она не стала фактической союзницей этих смертельных врагов своего сына. Тишина в замке нарушалась лишь мерными ударами алебард о каменный пол. Между тем в отеле на берегу Луары царило необычайное оживление.

Множество дворян, энергичных, веселых, самоуверенных, присутствовали здесь на банкете, устроенном кардиналом де Гизом в честь своего брата Анри, названного «Меченым», ввиду пересекавшего все его лицо шрама. Впрочем, в последнее время у Анри появилось еще одно прозвище – «Король Парижа», которое произносилось вполголоса. Итак, отель наполняли свет, взрывы смеха, песни, музыка. С кухни доносились сильные запахи жареного мяса, ощущавшиеся и на улице, отчего у дверей отеля сгрудилось множество голодных нищих и бездомных собак.