Пути Звезднорожденных - Александр Зорич

Урайн смолк и низко поклонился. Он был невозмутим, хотя все же немного волновался, ожидая реакции Аганны. А ведь реакция несомненно последует, когда сказанное достучится наконец до сознания грютского правителя, затуманенного зимними винами Аюта.

Примет подарок без комментариев? Рассмеется? Выгонит дарителя прочь?

Прошло несколько коротких колоколов. Челюсти не на шутку озадаченного речами чужестранца Аганны успели смолоть десяток виноградин, пока их хозяин не соблаговолил высказаться.

– Женщина – это хорошо… – процедил Аганна. – Но только нужна ли мне женщина… когда проклятый хвостик все сохнет и сохнет? А, чужеземец? У меня своих женщин хоть отбавляй. Куда девать – не знаю…

Урайн сделал два шага по направлению к трону. Подкупающе улыбнулся. И его вкрадчивый голос зазвучал под сводами тронного зала колдовской песнью, противостоять которой невозможно.

– О всевеличайший! Женщина, которую я дарю тебе, сделает невозможное сейчас же. А если нет – вели отдать меня на корм тем исчадиям бездны, что плетут сети в твоих бездонных колодцах. Если моя женщина не справится с твоей слабостью, пусть слепые пауки накажут меня за ложь…

Аганна потер ладонями виски и болезненно скривился. «Похоже, Девкатра несколько перестарался», – отметил Урайн.

Затем Аганна швырнул недоеденную гроздь прямо себе под ноги, сложил руки на своем необъятном животе и бросил оценивающий взгляд на стайку рабынь и рабов. Затем еще один – недоверчивый – на странного гостя. Наконец Аганна Всевеличайший соблаговолил изречь:

– Веди свою шлюху.

4

– Меня зовут Ийен, владыка грютов, – проворковала девушка, заливаясь стыдливым румянцем.

– Хорошее имя. А почему ты в мужском платье, моя северная птичка? – ехидно спросил Аганна, придирчиво рассматривая новую рабыню.

– Мой прежний хозяин заставил меня одеться мужчиной, дабы не искушать попусту твоих подданных.

– Это разумно. Была ли ты прежде с мужчиной, моя северная роза? – вкрадчиво поинтересовался царь грютов, расстегивая деревянные застежки на платье Ийен.

Аганна знал, что ответом на этот вопрос будет возмущенное «нет», и спрашивал больше по традиции. Как может быть иначе? Мыслимо ли дарить владыке грютов женщину, чьи прелести уже ласкала дерзкая рука какого-нибудь смерда? На такую неслыханную наглость еще не отваживался никто!

– Чего молчишь, моя северная лилия? Отвечай же: была или не была?

– Была, мой господин, – с выражением совершеннейшей невинности на лице отвечала Ийен.

Аганна едва не свалился с трона.

«Была! Вот так да! Даже врать не считает нужным! О Асхар-Бергенна, ты еще не видела подобного оскорбления своих владык! К паукам ее! И этого ее хозяина…»

Но вдруг, неожиданно для самого себя, Аганна улыбнулся и промолвил:

– Очень хорошо, что была. Продолжай, моя северная радость. Рассказам твоим внимать сладостно.

Ийен подарила Аганне многообещающую улыбку. Одежды упали с ее плеч, обнажив соблазнительные формы.

– Я была с Элаем, сыном свела Вольного Города Орин. И с моим прежним господином тоже, – как ни в чем ни бывало, отвечала Ийен.

Ее золотые волосы источали тонкий аромат неведомых Аганне благовоний и этот аромат, казалось, проникал в каждый уголок его естества, заставляя тело вибрировать в предвкушении танца страсти.

Аганна не узнавал себя. Его руки увлеченно ласкали маленькие груди Ийен, его уши внимали непотребству, глаза сияли так, как бывало давным-давно, во времена юности. Даже его живот, казалось, стал меньше.

Маленькая рука Ийен с цепкими длинными коготками скользнула по упитанной талии Аганны к его ягодицам, а ее бедра очутились на бедрах правителя грютов. Аромат волос Ийен, и раньше-то довольно навязчивый, теперь стал единственным, что мог воспринимать правитель грютов.

«Чужеземец не солгал мне!»

– Продолжай, – прошептал Аганна, страшась лишь одного – что наваждение, а это было именно наваждение, сущее наваждение из времен, давно канувших в ничто! – исчезнет.

– Оно не исчезнет! – шепнула ему на ухо Ийен и ее верткий, бесстыдный язычок, свершив все как должно вверху, устремился вниз.

5

«Сестры» и «братишки», белокурые и чернявые, худые и задастые, в прозрачных одеяниях и без оных толпились у дверей тронного зала, смущая охранников-щитоносцев своими развязными комментариями к происходящему за дверями.

Только что Аганна выгнал свою распутную молодежь из тронного зала, забыв сказать, куда же ей следует направиться. Самоуправствовать и расходиться никто не собирался. А вдруг на всевеличайшего найдет блажь полюбоваться их совокуплением друг с дружкой, как то обыкновенно бывало? А вдруг эта блажь найдет на него прямо сейчас? Оказаться в колодце наедине со слепым пауком не хотелось никому.

Урайн тоже был там, в пестрой толпе усладителей всевеличайшего. Правда, у дверей тронного зала его удерживала отнюдь не боязнь «паучьей» казни, которую он так умело изображал еще час тому назад.

Урайн ждал всходов. Семена были посеяны правильно – Ийен не подвела. Стало быть, будет и урожай!

Расчет Урайна был верен – смертному не устоять против чар тени Звезднорожденного.

Он прохаживался из стороны в сторону за спинами любимцев Аганны, не подавая никаких признаков нетерпения. Он может так ходить час, может – десять. Он не спешит, он уверен в успехе.

Урайну был ведом исход его предприятия. В какой-то момент, который рано или поздно наступит, его терпение рассыплется осколками многоцветного витража. И тогда он растолкает щитоносцев и войдет в тронный зал.

Так и произошло спустя два часа.

Октанг Урайн распахнул тяжелую кованую дверь тронного зала и застыл на пороге, склонившись в почтительном, но не слишком глубоком поклоне. Он чувствовал, что победил. Иначе и быть не могло.

Ийен и Аганна возлежали на мохнатом аютском ковре и, похоже, отдыхали.

Урайн знал, что измотать Ийен любовными ласками – затея столь же тщетная, сколь и глупая. Но он понимал и другое: потворствуя своему толстобрюхому любовнику, она была вынуждена изображать не только всепожирающую страсть, но и ее наиполнейшее удовлетворение.

Она старалась не зря. На устах ошалевшего от нежданно свалившегося на него счастья грютского правителя играла блаженная улыбка – дескать, он не только счастлив и обессилен сам, он обессилил и свою распутную подругу!

Глаза Аганны были полузакрыты, длинные сивые волосы всевеличайшего – беспорядочно разметаны по темени, а церемониальные заколки выдраны из его прически цепкой рукой

Не поднимая головы, Ийен подмигнула вошедшему Урайну. Урайн улыбнулся ей в ответ. Все-таки Ийен очень умная и послушная девочка.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});