Мифы и легенды рыцарской эпохи - Томас Булфинч

Однажды мачеха сказала Килоху:

– Хорошо бы тебе жениться.

– Но я еще не достиг возраста женитьбы.

– Я предскажу твою судьбу: ты женишься на Олвен, дочери Испададена Пенкаура, и ни на какой другой женщине.

При этих словах юноша покраснел, и любовь к этой девушке охватила его, хотя он никогда ее не видел.

– Что с тобой, мой сын? – спросил его отец. – Что тебя гнетет?

– Мачеха предсказала мне, что я смогу жениться только на Олвен, дочери Испададена Пенкаура.

– Это довольно просто, – ответил отец, – ведь Артур твой кузен, и он поможет тебе. Поезжай к нему и преподнеси в качестве дара прядь своих волос.[76]

Юноша сел на коня и отправился к Артуру. Его четырехлетний конь был светло-серой масти, с сильными ногами, хорошо подкованный, с золотой уздечкой, сделанной в виде цепочки, и позолоченным седлом. В руке юноша держал два серебряных копья, острые, с наконечниками из стали, три эля[77] длиной.

Эти копья разили стремительней, чем капля росы падает с ветки на землю в июне, в ту пору, когда роса самая обильная. На боку у юноши висел меч с позолоченной рукоятью и лезвием с позолоченным изображением креста. Его боевой рог был сделан из слоновой кости. Впереди него бежали две серые борзые в широких ошейниках из красного золота. Борзая, бежавшая справа, была привязана с левой стороны, а та, что бежала слева, с правой; собаки, словно морские ласточки, резвились рядом с конем. При каждом скачке копыта коня выбивали четыре комка земли, которые, словно птички, взлетали то выше, но ниже головы всадника. На юноше был пурпурный плащ, на каждом конце которого висело по золотому яблоку ценой в сто коров, и дороже трехсот коров были его сапоги кроваво-красного цвета, доходящие до колен.[78]

Бег коня был настолько легок и стремителен, что ни одна травинка не успевала согнуться под его копытами.

Наконец юноша подъехал к закрытым воротам замка Артура и крикнул:

– Привратник, ты где?

– Здесь, – раздался голос, – и если ты пришел не с миром, то не жди теплого приема. Я служу привратником Артура каждый первый день января.

– Открывай ворота!

– Нет, не открою.

– Почему? – удивился юноша.

– Потому что нож уже воткнут в мясо, вино налито в рог и в зале давно пируют. Сегодня никто не войдет в замок, кроме разве что сына короля какой-нибудь страны или барда, пришедшего показать свое искусство. Но твои собаки и конь получат корм, а для тебя найдутся куски жареного мяса с перцем, вино и веселые песни. Еду для пятидесяти человек подадут в зал для гостей, где уже ждут те, кто не успел попасть во дворец Артура. Ты проведешь там время ничуть не хуже, чем при дворе Артура. Дама постелит тебе постель и убаюкает сладкими песнями. А завтра рано утром, когда откроются ворота для гостей, которые собрались сегодня, ты войдешь первым и сможешь занять любое место, какое понравится, за столом, где пирует Артур.

– Меня это не устраивает, – заявил юноша. – Будет лучше, если ты сейчас откроешь ворота. Но если ты не впустишь меня, то навлечешь беду на себя и бесчестье на своего господина. Я три раза прокричу у этих ворот, и, поверь, еще никто и никогда не слышал более страшного крика.

– Никакие крики не помогут тебе обойти законы двора Артура, – ответил привратник Глеулвид. – Я все равно не впущу тебя до тех пор, пока не переговорю с Артуром.

Увидев входящего в зал Глеулвида, Артур спросил:

– Что нового у ворот?

– Половину своей жизни я провел рядом с тобой. Я был с тобой в Каэрсе и Ассе, в Сахе и Салахе, в Лоторе и Фоторе, в Большой и Малой Индии, в Европе и Африке и на острове Корсика. Я был с тобой, когда ты завоевывал Грецию. Я видел там девять верховных правителей, доблестных мужей, но никогда прежде не встречал я человека, который держался бы с таким достоинством, как тот, что стоит сейчас у ворот.

– Если ты пришел только ради этого, – сказал Артур, – то возвращайся скорее назад. Не подобает оставлять под ветром и дождем такого достойного человека.

– Если хочешь знать мое мнение, – вмешался сенешаль Кай, – то мы не должны нарушать обычаи двора ради этого человека.

– Дорогой Кай, – возразил Артур, – мы же благородные люди, и чем будем гостеприимнее, тем больше нас станут уважать, восхвалять и прославлять.

Глеулвид пошел и открыл ворота. Килох, хотя перед воротами полагалось спешиться, въехал в ворота на коне.

– Приветствую тебя, полновластный правитель этого острова! – обратился Килох к Артуру. – Приветствую тех, кто ниже всех, и тех, кто выше всех. Приветствую твоих гостей, воинов и вождей, и пусть их благополучие будет не меньшим, чем твое.

Пусть на этом острове будут непревзойденными твое милосердие, мощь и слава.

– Храни тебя Господь, – ответил ему Артур. – Садись между двумя моими воинами, пируй, и пусть тебя развлекает менестрель. Пока ты остаешься с нами, тебе будут воздаваться королевские почести. Когда я стану одаривать своих гостей, ты тоже не будешь обделен.

– Я приехал не для того, чтобы есть и пить, а для того, чтобы ты исполнил мою просьбу. Если ты исполнишь ее, то я отблагодарю тебя и стану повсюду восхвалять. Но если ты не исполнишь мою просьбу, то я ославлю тебя на весь мир.

– Раз уж ты не собираешься оставаться с нами, – сказал Артур, – я исполню любое твое желание, что бы ты ни попросил, пока дует ветер, пока льют дожди, пока светит солнце, пока море не вышло из берегов, пока земля тверда под ногами. Не проси только мой корабль «Придвен», мою мантию, мой меч Калибурн, мое копье Ронгомиант и мою жену Гиневру. Клянусь Богом, я с радостью выполню твое желание. Говори, чего хочешь.

– Я хочу, чтобы ты отрезал прядь моих волос, – сказал Килох.

– Я выполню твою просьбу, – ответил Артур.

Он взял серебряные ножницы, золотой гребень и расчесал Килоху волосы.

– Ты пришелся мне по сердцу, – сказал Артур, – и я уверен, что ты моей крови. Скажи мне, кто ты?

– Я Килох, сын Килида, сына принца Келидона, и Голеудид, дочери принца Анлауда.

– Так и есть, – ответил Артур, – ты мой кузен. Говори, чего ты хочешь, и ты получишь все, что сможет выговорить твой язык.

– Поклянись Богом и своим королевством.

– Охотно клянусь в этом.

– Тогда прошу тебя, добудь мне Олвен, дочь Испададена Пенкаура, чтобы она стала моей женой. Об этом я прошу и твоих воинов. Я прошу об этом Кая и Бедвира, Гвинна, сына Нудда, Гадви, сына Герайнта, принца Флеуддура Флама, Иону, короля Франции, Села, сына Селги, Талиесина, главного барда, Герайнта, сына Эрбина, Гаранвина, сына Кая, Амрена, сына Бедвира, Ола, сына Олвида, епископа Бедвида, первую леди Гиневру, ее сестру Гвенхвивер, Морвид, дочь Уриена, Гвенлиан Прекрасную, Крейдилад,[79] дочь Ллуда, вечную девственницу, и Эваэдан, дочь Кинвелина-получеловека.[80]

Ко всем обратился Килох с просьбой исполнить его желание.

Тогда Артур сказал:

– Я никогда не слышал ни о девушке, о которой ты говоришь, ни о ее родне, но с радостью отправлю гонцов на ее поиски. Дай только время, чтобы ее найти.

– Я охотно предоставлю на поиски целый год, начиная с этого вечера, – согласился юноша.

Артур разослал гонцов по своим владениям, и в конце года они вернулись, узнав о девушке не больше, чем было известно в первый день.

Тогда Килох сказал:

– Каждый получил все, что пожелал, кроме меня. Я уезжаю и увожу с собой твое честное имя, Артур.

– Не спеши, – остановил его Кай. – Зачем ты обижаешь Артура? Поедем вместе на поиски, и мы будем с тобой до тех пор, пока ты не убедишься, что такой девушки нет на свете, или пока мы не найдем ее.

Сказав это, Кай встал. Артур позвал Бедвира, который никогда не отказывался от приключений, если в них принимал участие Кай. В быстроте ему не было равных на острове, кроме Артура. И хотя у него была только одна рука, в бою он проливал больше вражеской крови, чем трое здоровых воинов.

Артур позвал Кинделига, следопыта, поскольку в чужих землях им мог понадобиться проводник, знающий чужие земли, как свою родную, и сказал:

– Отправишься вместе с юношей.

Затем Артур позвал Гурира Гвалстата, поскольку тот знал все языки, и Гавейна, сына Гвиара, который никогда не возвращался, не достигнув цели путешествия.

Позвал Артур и Мену, сына Тейргведа, на случай, если они попадут в страну дикарей, и он с помощью колдовства сделает так, что их никто не будет видеть, а они будут видеть всех.

Итак, они отправились в путь и доехали до равнины, на которой возвышался огромный замок, красивее которого не было в целом мире. Подъехав к замку, они увидели огромное стадо овец, а на пригорке пастуха, стерегущего стадо. На пастухе была накидка из овечьих шкур. Рядом с пастухом сидел мохнатый пес, огромный, как девятилетний конь.

– Гурир Гвалстат, – сказал Кай, – пойди и поговори с этим человеком.

– Кай, – ответил Гурир Гвалстат, – я не пойду один.

– Хорошо, давай пойдем вместе. Тут вмешался Мену:

– Не бойтесь, я наложил на пса заклятие, и он не учует вас. Они поднялись на пригорок, где сидел пастух.