Поколение победителей - Павел Дмитриев

– Мало ему младшего брата, – сердито проворчал себе под нос Подгорный.

– Они написали об этом депутатам Совета Национальностей, никто их унять не может! – продолжил обличительную речь Петр Нилович.

– Но при чем тут ЦК? – Шелест удивился напору. – Эти писаки большей частью вообще беспартийные!

– И верно, – поддержал Петра Ефимовича Микоян.

Но Демичев не собирался останавливаться:

– Недавно в Киеве Московская, Советская и многие другие улицы были переименованы, им дали имена украинских писателей.

– Ничего об этом не знаю! – Шелест отвел глаза, вспомнив осторожные предупреждения друзей. – Приеду и сразу разберусь.

– Еще бы улицу Ленина переименовали в Шевченко!

На несколько минут заседание потеряло всякий лад и скатилось к беспорядочным спорам, в которых секретари ЦК припоминали друг другу старые обиды. Никто не мог поверить, что изменение названий улиц республиканской столицы прошло мимо внимания партийных органов.

Наконец Леонид Ильич не выдержал, призвал всех к порядку и дал слово Шелепину, который с нетерпением дожидался своей очереди.

– Согласен со всеми, но считаю дело намного более крупным. Нельзя ограничиться одной критикой, как это предлагает Анастас. И вообще, за эту политическую ошибку несет ответственность не только Шелест, но и Подгорный.

– Да я просто внимания не обратил! – возмутился Николай Викторович. – Только что все объяснил!

– Саша, не своди со мной личные счеты! – резко добавил Петр Ефимович[164].

– На каком основании второй секретарь ЦК КПСС курирует Украину? – раздраженно скривил губы Александр Николаевич. – Из-за этого теперь никому невозможно вмешаться в украинские дела!

И, поднеся поближе к глазам заранее составленную записку, стал приводить факты и цифры, говорящие о том, как украинские организации нарушали поставки угля, металла и прочего в другие республики, а для себя планы перевыполняли. Особенно досталось Председателю Совмина Украины[165].

– Петр, – продолжил Шелепин, – ты в прошлом году как-то договорился об уменьшении поставок мяса в общесоюзный фонд. Торговля на Украине после этого, конечно, выросла, а в Советском Союзе дефицит стал еще больше. Это какое-то мелкобуржуазное местничество!

– Украина потребляет сорок пять килограммов мяса на душу населения, – неожиданно добавил Брежнев, прочитав записку Рашидова, который предпочел сам не вмешиваться. – В то время как Узбекистан двадцать три кг, Армения двадцать пять кг[166].

– Украина всегда была надежной опорой партии в национальном вопросе, – вставил реплику Косыгин. – Такие инициативы ЦК КПУ недопустимы ни сейчас, ни в будущем. Их необходимо немедленно пресечь самым жестким образом.

– Подгорный предложил недавно министру кинематографии СССР поехать в Киев и обсудить там идеологические вопросы, – опять вмешался Демичев. – Выходит, что союзный министр должен получать указания по идеологическим вопросам в Киеве!

– Не посылал я туда министра, прошу провести проверку по этому вопросу! – зло ответил Николай Викторович. – Набросились все, как на Никиту!

Шелепин приподнял руку, призывая к порядку, и продолжил доклад по своей записке, которая оказалась неожиданно основательной.

– В Севастополе, при вручении награды Черноморскому флоту, флоту русской славы, выступления шли на украинском языке!

– Неправда, – опять возразил Подгорный. – Я сам там был, и Шелест, и секретарь Крымского обкома, Лутак, они на русском говорили. Только приветствие от ЦК КП Украины прозвучало на украинском.

– Ничего себе! – неожиданно громко и зло удивился Мазуров.

– На Украине из сорока миллионов по переписи проживают девять миллионов человек других национальностей, из них восемь миллионов русских, – продолжил Александр Николаевич. – В Крыму русских больше, но передачи по радио и телевидению идут на украинском языке в ущерб русскому.

Против следующих пунктов уже никто не возражал. Закончив обширный доклад по фактам, статистике и жалобам трудящихся, Шелепин подвел итог:

– Здесь явно прослеживается националистическая линия во всех вопросах, не только во внешней торговле, но и в отношении внутренней политики и идеологии. Необходимо выехать одному-двум членам Президиума ЦК на Украину, созвать Пленум ЦК КП Украины и по-настоящему разобраться в этих вопросах. Необходимо принять развернутое решение, вынести политическую оценку деятельности ЦК по указанным ошибкам Шелеста и Подгорного.

Тучи, которые начали сгущаться после доклада Демичева, превратились в иссиня-черное грозовое облако, готовое поразить молнией любого. И гром грянул.

Косыгин оторвался от очередной записочки и обыденным голосом предложил:

– Нужно направить товарища Шелеста на другую, менее ответственную работу. А ЦК КПУ рекомендовать избрать первым секретарем Владимира Васильевича Щербицкого[167].

Назвать случившееся далее «немой сценой» было, конечно, нельзя, но Брежнев удивился настолько, что это заметили едва ли не все участники заседания. Таковы особенности председательского места во главе стола. Дело в том, что Брежнев сам давно и аккуратно готовил на пост первого секретаря ЦК КПУ именно Щербицкого, сильный Подгорный был ему совершенно не нужен. Тем неожиданнее оказалась инициатива Косыгина, да еще явно поддержанная Шелепиным. Опытный интриган попался в свою же ловушку. Хотя Владимир Васильевич не присутствовал на заседании, возражения Ильича в столь удобный на первый взгляд момент обязательно вбили бы клин в их отношения. Может быть, на это и рассчитывали союзники-Николаевичи[168]?

Или они уже договорились между собой за спиной руководства? Стремительно набирающий вес Шелепин имел реальные шансы оказаться куда более привлекательным лидером. Это страшно, хотя… Косыгин мог ради интересов дела предложить кандидатуру Щербицкого, ожидать такого от премьера было вполне реально. Непонятная интрига тревожила, как будто давно вываживаемая рыба взяла и сама прыгнула в садок. Но не вытряхивать же ее за это обратно в воду?

– Кто за это предложение? – как председатель поставил вопрос ребром Леонид Ильич.

Тут сорвался Подгорный, он всегда был простым и прямым человеком, да еще искренне считал себя союзником и другом Брежнева. Вспылил и сказал несколько резких слов, возможно, надеясь на помощь… Чью, спрашивается? Республиканское крыло ЦК оказалось слабым, как никогда. Мжаванадзе не присутствовал, и ни у кого не возникло сомнений, что карьера генерал-лейтенанта оборвалась навсегда. Рашидов после скандальной истории с грузинскими цеховиками реально боялся за себя и старался лишний раз не высовываться. Даже Шелест промолчал, подавленный крушением своей карьеры…

Каток критики соратников проехал по Подгорному, потом развернулся и повторил то же самое еще пару раз. В конце концов расхрабрившийся Шелепин предложил отправить Подгорного в какой-нибудь крымский горком. В этом его, конечно, никто не поддержал, но Николай Викторович сломался. По его потухшим глазам стало понятно, что в Президиуме он не задержится. «Хромая утка», с которой никто не будет иметь дела. Такой легко примет почетную отставку и уйдет на какой-либо второстепенный пост.

– Как все неожиданно произошло, я работал честно, – единственное, что сказал до невозможности расстроенный Подгорный в свою защиту.

От этой картины Брежневу стало страшно. Если Щербицкий возьмет сторону Косыгина и Шелепина… Почему бы и нет, ведь именно они продвинули его в первые секретари КПУ, не Ильич, который только обещал и обещал! Украина будет за ними. Грузия после чистки Кучавы и Шеварднадзе тем более. Белоруссия… там Машеров, его предпочтения очевидны. В Москве и Ленинграде «первые» горкомов – «комсомольцы». Егорычев давно ищет способ стать членом Президиума, тем более что по должности положено.

Даже Устинов со своим любимым ВПК последнее время заметно расположился к «молодым». По крайней мере, к критике Подгорного присоединился, хотя и не сразу. Понятно, ему по душе энергичный лидер, который не будет почивать на гагаринском успехе, а займется новыми стройками оборонных предприятий. Уже ходили смутные слухи о каком-то колоссальном проекте, который Шелепин собирался предложить партии на съезде.

…Нет, Щербицкий не мог предать, что за глупость? Леонид Ильич даже чуть качнул головой, отбрасывая наваждение. Внимательно посмотрел на Суслова и Кириленко, пытаясь сдвинутыми бровями отвлечь внимание от паникующих искорок в глубине глаз. Надежные друзья, они поддержат всегда и везде. А противоестественный союз Николаевичей скоро развалится, не смогут такие разные люди работать в одной упряжке. Все будет нормально.