Реальный социализм - Николай Старилов

Защита от внешнего нападения, контрреволюции и поддержание общественного порядка силами всего народа — вот первый лозунг социалистической революции.

2. Передать все национальные богатства — в том числе промышленные предприятия и инфраструктуру, в общую собственность народа, сделать их общественной собственностью, одновременно передав под непосредственное управление коллективов трудящихся данных предприятий, учреждений, органов информации и т. д. — всех которые отныне будут сами демократически выбирать независимых руководителей на определенный (короткий) срок и решать совместно (все работники) все вопросы, кроме оперативных, для решения которых и будут выбираться руководители, подотчетные только коллективу и сменяемые в любое время по решению общего собрания или общего голосования, если численность или технология производства не позволяют провести такое собрание. Голосование должно быть только тайным. «Пользование этими домами, фабриками и прочим едва ли будет предоставляться, по крайней мере, в переходное время, отдельным лицам или товариществам без покрытия издержек. Точно также уничтожение земельной собственности не предполагает уничтожения земельной ренты, а передачу ее, хотя и в видоизмененной форме, обществу. Фактическое овладение всеми орудиями труда со стороны трудящегося народа не исключает, следовательно, никоим образом сохранения найма и сдачи в наем». «Но в 1871 г. крупная промышленность уже настолько перестала быть исключением даже в Париже, этом центре художественного ремесла, что самый важный декрет Коммуны предписывал организацию крупной промышленности, и даже мануфактур, которая не только основывалась на рабочих ассоциациях, создаваемых на каждой отдельной фабрике, но и должна была объединить все эти товарищества в один большой союз; короче говоря, такая организация, как совершенно правильно замечает Маркс в „Гражданской войне“, в конечном счете должна была вести к коммунизму». «Однако ограниченная карликовыми формами, которые только и в силах создать своими усилиями отдельные рабы наемного труда, кооперативная система никогда не сможет преобразовать капиталистическое общество. Для того, чтобы превратить общественное производство в единую обширную и гармоничную систему свободного кооперативного труда, необходимы общие социальные изменения основ общественного строя, которые могут быть достигнуты только путем перехода организованных сил общества, то есть государственной власти от капиталистов и землевладельцев к самим производителям». «3 мая Парижской Коммуне был представлен для одобрения устав Луврских мастерских по ремонту и переделке оружия. Устав подписали около 60 рабочих; он был согласован с начальником управления материальной частью артиллерии членом Коммуны Авриалем. Мастерские эти являлись государственным предприятием оборонного значения. Во главе их стоял делегат Коммуны. Согласно уставу, „руководящий делегат будет избираться собранием рабочих и может быть сменен каждый раз, как станет очевидным, что он не оправился со своими обязанностями“. На собраниях рабочих избирались также начальник мастерской и мастера, которые являлись ответственными за свои действия и были сменяемы». «Великим социальным мероприятием Коммуны было ее собственное существование, ее работа. Отдельные меры, предпринимавшиеся ею, могли обозначить только направление, в котором развивается управление народа посредством самого народа… Подобной же мерой была и передача рабочим товариществам всех закрытых мастерских и фабрик, владельцы которых бежали или приостановили работы, с предоставлением им права на вознаграждение». «Итак, рабочие прежде всего должны условиться относительно часов труда; а как только эти часы установлены, они уж обязательны для всех без исключения. Затем в каждом помещении ежеминутно возникают частные вопросы, касающиеся процесса производства, распределения материалов и т. д., которые требуется разрешить сейчас же, во избежание немедленного прекращения всего производства. И как бы не разрешались эти вопросы, решением ли делегата, поставленного во главе каждой отрасли труда, или, если это возможно, большинством голосов, воля отдельных лиц всегда должна подчиняться, а это означает, что вопросы будут разрешаться авторитарно». Как видим классики не всегда осторожно пользовались словами — Энгельс называет авторитарным решение в том случае, если оно принято большинством голосов. Конечно, теоретически, принципиально, это правильно, но, боже мой, по нашим понятиям, живущих в конце XX века, переживших две мировые войны, Гитлера, Сталина и еще кучу мерзавцев, такую «авторитарность» впору назвать «бесхребетным либерализмом» и «разгулом демократии», а уж для олигархии это просто «анархия».

3. Распустить суды, прокуратуры и т. д. — все эти «прелестные» учреждения старого мира.

Суд, к сожалению, необходимое учреждение в обществе, только что вышедшем из недр старого эксплуататорского общества. Но новый суд должен избираться из граждан, пользующихся доверием народа, и не обязательно профессиональных юристов — юристы могут быть консультантами суда. Присутствующие на суде граждане должны иметь реальную возможность выступить на суде, влиять на ход судебного разбирательства. Преступление, совершенное в данном районе, должно рассматриваться в суде этого же района. Новые органы следствия не должны иметь права, как сейчас, по собственному усмотрению, возбуждать и прекращать дела. Это будет решать только суд. Новый суд, как и органы следствия, должен быть один для всех — никаких военных трибуналов, никаких следствий КГБ и т. п. — открытый суд по всем делам. Особо тяжелые приговоры должны выноситься общим голосованием граждан района, где совершено преступление. Тюрьмы должны быть реорганизованы так, чтобы действительно помогать перевоспитанию человека, а не делать из него тупого зверя и не «воспитывать» из оступившегося мальчишки рецидивиста. Поскольку социалистическое общество будет предоставлять реальную возможность человеку исправиться и вернуться к нормальной жизни, должен быть установлен предельный срок наказания для тех, кто упорно не захочет жить в обществе. И никогда нельзя забывать, что преступник это такой же продукт общества как и все остальное. Еще долго и при социализме, а особенно сразу после социалистической революции, будут люди, от которых общества вынуждено будет избавляться, но никогда нельзя забывать, что каждый преступник, каждое преступление — это расписка общества в своем бессилии. Чем дальше будет идти социализм, тем меньше будет преступлений, но каждое из них, сколь бы мало оно ни было, должно заставлять общество пристальней всмотреться в свои действия. «Люмпен-пролетариат, представляющий собой отбросы из деморализованных элементов всех классов и сосредоточивающийся главным образом в больших городах, является наихудшим из всех возможных союзников. Этот сброд абсолютно продажен и чрезвычайно назойлив. Если французские рабочие во время каждой революции писали на домах: „Mort aux voleurs!“ „Смерть ворам!“ и многих из них расстреливали, то это происходило не в силу их благоговения перед собственностью, а вследствие правильного понимания того, что прежде всего необходимо отделаться от этой банды».

4. Разделить страну на районы, удовлетворяющие размерами и населением требованию эффективного контроля выборных органов и контроля народа за этими органами. «Самое уже существование Коммуны вело за собой, как нечто само собой разумеющееся, местное самоуправление, но уже не в качестве противовеса государственной власти, которая теперь делается излишней».

Ясно, что если в районе (коммуне) будет 100 тысяч жителей и 100 депутатов, то депутаты не смогут вникнуть во все мелочи, вроде состояния дорог, освещения в подъезде, организации досуга и т. д., которые для каждого человека совсем не мелочи, если же депутатов будет 1000, то они может быть смогут вникнуть во все, но не смогут совместно ничего решить. Очевидно, примерное число жителей в районе должно быть около 10 тысяч человек, а количество депутатов — несколько десятков.

«Чем объединить, связать общины? Ничем, говорят анархисты. Бюрократией и военной кастой, говорит и делает буржуазия. Союзом, организацией вооруженных рабочих („Советами рабочих депутатов“.) говорит марксизм. = „отмена“ государства; = увековечиние (точнее: отстаивание) государства; = революционное использование государства (диктатура пролетариата; разбить старую машину; подавить сопротивление буржуазии; объединить и связать вполне демократически общины вооруженным, централизованным пролетариатом) для перехода к отмене классов, к коммунизму, ведущему к отмиранию государства»

5. Свобода слова, печати, демонстраций, собраний, совести, отмена предварительной цензуры — будут действительно обеспечены не только законом, конкретно определяющим свободы и пути их использования, но прежде всего самой властью народа. «Поистине великолепно, что во фракции раздались голоса с требованием установить цензуру над „Neue Zeit“. Что это — призрак диктатуры фракции времен исключительного закона (диктатуры, которая была тогда необходима и превосходно проводилась), или это воспоминание о былой строго вышколенной организации фон Швейцера? Это в самом деле блестящая мысль — после освобождения немецкой социалистической науки от бисмарковского закона против социалистов подчинить ее новому закону против социалистов, который само социал-демократическое начальство должно сфабриковать и проводить в жизнь». Свобода информации будет впервые действительно обеспечена передачей органов информации в общенародную собственность и под непосредственное управление коллективами журналистов (предварительно очищенных от лакеев олигархии) и рабочих.