Эльфийские хроники - Жан-Луи Фетжен

Шла Нарвэн медленно. Когда она добралась до самой середины Силл-Дары, то увидела, что на поляне, которая являлась для эльфов тем, чем является для людей городская площадь, собралась огромная толпа. Ей пришлось прибегнуть к своему посоху и к громким крикам, чтобы суметь пробиться в самый центр. Там она увидела Морврина. Он повернулся к ней спиной и наклонился над носилками, на которых лежал Гвидион. Она прикоснулась к его плечу концом посоха и, как только он обернулся, показала ему жестом, чтобы он отошел в сторону. Затем Нарвэн со стоном присела на корточки, положила свою ледяную ладонь на лоб друида и, когда он открыл глаза, улыбнулась ему.

— Тебе следовало бы оставить войну тем, кто помоложе, — сказала она упрекающим тоном, который, однако, явно не соответствовал растроганному выражению ее лица.

— Это вовсе не боевая рана, — ответил Гвидион. — Боюсь, в ней вообще нет ничего почетного.

Нарвэн легонько приподняла ладонь своего старого друга, которую тот прижимал к своему боку. К этому месту у него был приложен пластырь из листьев, почерневший от крови. Она слегка приподняла пластырь — так, чтобы можно было ощупать своими длинными пальцами рану.

— Удар ножом… Глубокая рана. Из тебя могла бы вытечь вся твоя кровь.

Она отвела назад свои пальцы, вытерла их о красный плащ друида и, взяв пальцами Гвидиона за подбородок, внимательно всмотрелась в его бледное лицо, перекошенное от переносимой им боли.

— Знахарки тут не справятся, — процедила она сквозь зубы, протягивая руку в сторону Морврина, чтобы он помог ей подняться. — Нужно отнести его в Рощу Семи Деревьев! И скажи друидессам, чтобы они приготовили все необходимое. А вы, все остальные, — уходите! Ему нужно побольше свежего воздуха!

Эльфы повиновались и — хотя и неохотно — разошлись кто куда. Их потрясло то, что случилось с наставником, являющимся старейшим эльфом леса и первым среди друидов Элианда. Большинство из них считало его бессмертным, а потому, увидев его в таком состоянии, уже почти умирающим, и не зная, что же могло с ним произойти, они не на шутку встревожились… Охотники подняли носилки и понесли друида в Рощу Семи Деревьев. Старая друидесса удержала Морврина, схватив его за руку и жестом показав, чтобы он следовал за ней.

— Что произошло? — спросила она, садясь на большой пень и жестом приглашая Морврина сесть рядом с ней.

— Я и сам толком не знаю… — ответил Морврин. — Его ударил ножом Махеолас — ребенок-послушник. В этом я уверен, однако я не знаю, каким образом он сумел разорвать путы и где он взял нож, которым ранил Гвидиона.

— Вы его схватили?

— Ты считаешь, что этот мерзавец представляет собой такую большую ценность, что я стал бы рисковать ради нее жизнью друида?

— Значит, вы его не схватили.

— Нет.

— Значит, именно это и произошло…

Морврин повернулся к старой эльфийке, но та остановила его вопрос жестом, чтобы иметь возможность собраться с мыслями.

— Да, именно это, — повторила она с огорченным видом. — Старая дура… Мне следовало бы об этом подумать.

— Может, ты все-таки объяснишь мне, что ты имеешь в виду?

Нарвэн вздохнула и положила Морврину ладонь на лицо с такой трогательной нежностью, что это одновременно и растрогало, и испугало короля Элианда.

— Ллиана, — прошептала она. — Ллиана ушла еще вчера. Я была… Я была возле реки. Я видела, как они куда-то шли, — она и Ллав Ллев Гифф. Вид у него был еще более безумный, чем обычно. Она взяла с собой свой кинжал и свой большой лук. Я тогда не обратила на это никакого внимания. Понимаешь, я в тот момент находилась возле своего дерева. Там так спокойно…

Морврин перебил ее, схватив ее ладонь и отстранив ее от своего лица. Он при этом старался казаться абсолютно спокойным.

— Я не понимаю, Нарвэн. Какое отношение имеет Ллиана к ране Гвидиона?

— Ты, конечно же, ничего не заметил… Отцы никогда ничего не замечают. А вот я уже больше почти не сплю, и ночью меня в моей черной одежде не видно… Ночь мне, кстати, вообще нравится больше, чем день. Ночью ведь так тихо…

— Нарвэн!

— Ну ладно, ладно… Твоя дочь и Ллав несколько раз приходили к подростку-послушнику в жилище Гвидиона. Конечно же, когда самого Гвидиона там не было. Ллав вообще находился там подолгу. Не знаю, что они вдвоем задумали, но они наверняка отправились его искать.

— Кого? Махеоласа?

Нарвэн в ответ лишь рассерженно пожала плечами. Морврин растерянно посмотрел на нее, а затем резко встал.

— О Прародительницы!

Он машинально повернулся к тропинке, которая вела в глубину леса. Ну конечно же Ллиана, Ллав и Махеолас могли встретиться в лесу, после того как Махеолас сбежал! Ллиана и ученик друида наверняка спрятались в чаще и ждали, когда он, Морврин, и другие эльфы появятся вместе с Махеоласом. Мысль об этом привела Морврина в ярость.

Везде, куда ни бросишь взор, ничего не было видно. Ничего, кроме равнины, простирающейся аж до гор. Равнины, покрытой снегом, белизну которого нарушали возле укреплений Бассекомба темные пятна пожаров. Не было заметно абсолютно никаких признаков вражеского войска. Сильный ветер обдувал лицо Пеллегуна, находившегося в верхней части донжона, и, казалось, пронизывал его аж до костей, однако он не решался покинуть свой наблюдательный пост. Насколько он видел, монстры, похоже, убрались восвояси… Хотя нет, зачем им это делать? Они, должно быть, находятся где-нибудь там, вдалеке: спрятались за складками местности, в пещерах или еще Бог знает где. Притаились и ждут наступления ночи, чтобы совершить еще одно — финальное — нападение. С другой стороны, на основании чего в этом можно было быть уверенным? Эти странные существа не обладают человеческой логикой. Может, они и в самом деле ушли…

Принц перегнулся через край ограждения на вершине донжона, чтобы посмотреть на приготовления отряда. Площадь перед главными воротами города была заполнена лошадьми, возле которых копошились его люди. Большинство из них уже было готово выступить в путь, а остальные еще помогали раненым сесть в седло. Оставалось уже совсем немного времени… Пеллегун рассмотрел вдали стражников, поставленных перед полусгоревшими главными воротами крепости и готовых открыть их, как только Драган даст им соответствующий приказ. Горы находились на расстоянии менее одного льё от крепости… Воины поедут к ним тесной массой, молча, галопом, по прямой линии. А может, еще можно к ним присоединиться: вскочить на коня и попытать свою удачу вместе с ними? Если им повезет, если они сумеют остаться живыми и если они узнают позднее, что их принц сбежал, бросив раненых, судьбу которых он пообещал разделить, как он сможет пережить подобный позор?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});