Спасти Брэда - Шивон Дэвис

слово снова из твоих уст, а ситуация с отцом неоднозначная.

– Его посадят в тюрьму? Кейтлин сказала, что они закроют его и выбросят ключ.

Я закрываю глаза и молю о терпении.

– Мы не знаем, что будет с папой.

Эмма делает паузу на полпути к укусу, задумавшись. Проглотив еду, она смотрит на меня с глубоким доверием в глазах.

– Папа сказал мне, что совершил ужасную ошибку и причинил боль множеству людей, которые этого не заслужили.

Я киваю, удивленный, что он настолько откровенничал с ней и что он даже чувствует что-то близкое к раскаянию. Не таким я помню наш последний разговор. Он был одержим идеей избежать тюремного заключения, избежать любого наказания. В том, как он говорил о возможности попасться, звучало высокомерие, будто он стал частью какой-то печально известной банды. От его отношения меня мутило, и мы ожесточенно спорили. После общения с ним хотелось отмыться миллион раз, и тогда, и теперь. В моем мире непростительно бросать маму и девочек на произвол судьбы, зная, что, скорее всего, они решат вернуться.

– Он украл миллионы у людей, которые ему доверяли, и заслуживает того, чтобы гнить в тюрьме, – необдуманно вмешивается Кейтлин.

– Ради бога, Кейтлин, ты можешь помолчать, если тебе нечего добавить по существу? Эмме незачем это слушать.

– Ты не можешь защитить ее, Брэд. Она перестала быть невинным ребенком в тот день, когда папа забрал нас из страны.

Меня злит, что Кейтлин, по всей видимости, права, но это не значит, что я не могу попытаться.

* * *

– Сюда, – говорит Дэн Эванс, направляя нас прямо, когда мы входим в полицейский участок.

Маму продержали всю ночь, пока федералы и местная полиция спорили по делу. По крайней мере, ее не перевели в тюрьму, и за это нужно быть благодарным.

Как только соответствующий персонал проинформирован и все необходимые документы подготовлены, меня вместе с Дэном проводят в комнату, где ждет мама. Она грустно улыбается, когда я подхожу. Ее руки сложены на столе, и от ее вида в наручниках у меня на глаза наворачиваются слезы. Я не смог бы презирать своего отца сильнее, чем сейчас.

Я наклоняюсь и целую ее в щеку, заключив в объятия. Полицейский, стоящий на страже внутри комнаты, делает вид, что не видит.

– Ты в порядке? С тобой хорошо обращались?

– Все в порядке, Брэдли. Да, хорошо.

– Присаживайтесь, миссис Макконахи, – деловито говорит Дэн. – Нам предстоит многое сделать.

Я целую маму в щеку еще раз, прежде чем сесть напротив нее. Дэн достает пачку бумаг и начинает их перебирать. Прочистив горло, он снимает очки и кладет их поверх бумаг.

– Во-первых, позвольте извиниться за вчерашний день. Похоже, соглашение, которое мы заключили с шефом полиции, оказалось недействительным, когда мы столкнулись с совместными возражениями ЦРУ и ФБР. Дело в том, что вы помогали преступнику и были его пособницей, а теперь отказались сообщать детали, которые могли бы способствовать его поимке. Если они не смогут добраться до него, они с радостью сделают вас козлом отпущения. В данном случае администрации нужна победа, чтобы успокоить общественность в преддверии президентских выборов.

– Это все я понимаю. – Мама удивительно спокойна. Слишком спокойна для человека в столь сложном положении.

– Значит, вы понимаете, что, если вы и дальше откажетесь сотрудничать, они закроют вас в федеральной тюрьме, и вам повезет, если вы выберетесь оттуда раньше, чем умрете? – Он не выбирает выражения, и я уважаю его за это.

– Я не могу сдать своего мужа.

Непрочная власть над собственными эмоциями улетучивается. Я теряю контроль, и слова сами льются из моего рта.

– Но можешь бросить своих детей? – Я наклоняюсь к ней через стол, пытаясь скрыть безудержную ярость. – Вчера ты говорила со мной о любви, о том, что нужно делать все возможное, чтобы защитить того, кого любишь. Но разве эта защита не распространяется на твоих детей? Ты будешь рада оставить Кейтлин и Эмму вообще без родителей? Или ты думаешь, что эту роль возьму на себя я? Чем мы, черт возьми, это заслужили?

Дэн осторожно кладет руку мне на плечо, и я сутулюсь на стуле, не в силах даже смотреть матери в глаза.

Напряжение повисло в воздухе, никто не говорит ни слова.

Спустя некоторое время мама робко спрашивает:

– Что они хотят, чтобы я сделала?

Дэн облизывает губы, прежде чем ответить.

– Они хотят провести пресс-конференцию, во время которой вы обратитесь к мужу с просьбой сдаться. Им также нужно знать имя человека, предоставившего поддельные паспорта, и последнее известное местонахождение вашего мужа.

Мама умоляюще смотрит на меня, ее глаза полны боли. На лице заметно напряжение, но я не собираюсь отвечать на ее мольбу. Мне нечем ее успокоить. Ей нужно услышать ужасную правду.

– Я понимаю, что ты серьезно относишься к своим клятвам и любишь его, мама, но он не проявил к тебе взаимности, потому что в противном случае он бы не попросил тебя бежать с ним. Он признал бы свои преступления и встретился лицом к лицу с последствиями своих действий. Это то, что он должен был сделать для своей семьи, но он вел себя эгоистично и думал только о себе. Посмотри, что он сделал со всеми нами. Если ты чувствуешь себя виноватой из-за того, что предаешь его, то не стоит. Потому что ты не предавала его, мама. Ты была рядом с ним и все еще пытаешься защитить его, но хорошего понемножку.

– Ты даже не представляешь, как мне больно слышать, когда ты говоришь о своем отце в подобном ключе.

Мне хочется несколько раз удариться головой о столешницу. Она протягивает ко мне руку через стол, и я тянусь к ней навстречу.

– Ты прав в том, что он принял неверное решение, когда все это случилось. Ему следовало остаться и разбираться с последствиями. Но сейчас он изменился. Ты давно его не видел. Он стал другим человеком. Он искренне сожалеет о сделанном, но его арест не вернет людям деньги.

– Нет, но принесет им некоторое успокоение. И нам тоже.

Я