Netократия. Новая правящая элита и жизнь после капитализма - Александр Бард

К концу 1990-х годов интернет добрался до самых дальних деревень в Индии и Латинской Америке, в которых все еще отсутствовал водопровод. У нетократии гигантские колониальные амбиции, потому консьюмтариату нет нужды беспокоиться о невозможности доступа к благам новейших технологий. Напротив, единственный шанс низшего класса выказать недовольство своим подчиненным положением — это вообще отказаться играть какую-либо роль в информационном обществе. Эстетика пассивного сопротивления станем актом добровольного самоотречения. Активное же сопротивление примет вид яростных демонстраций, вдохновленных выступлениями луддитов эпохи ранней индустриализации, разрушавших машины, подрывавшие ценность ручного труда, а вместе с тем и сами основы традиционной жизни. Угроза насилия — единственное, что может заставить правящий класс прислушаться.

Поэтому повстанцы из рядов консьюмтариата будут создавать ячейки сопротивления, чтобы формировать контртенденции, целью которых будет достижение социального и технологического неучастия. Они пойдут скорее по пути возрожденных народных движений далекого прошлого, чем будут подражать рабочим первомайским демонстрациям, стараясь освободиться от системы, а не реформировать ее изнутри. Их ответом на развитие технологий и индустрии развлечений будет неистовое сопротивление. Последствия будут драматичны, но не эффективны, поскольку ресурсы консьюмтариата весьма ограничены. Подлинная классовая война в информационном обществе станет возможна, только когда мятежники консьюмтариата заручатся поддержкой вне своих рядов, что произойдет, если нетократическое псевдоединство затрещит по швам. В результате впервые появятся могущественные антинетократические сети: несвященный союз революционных головорезов консьюмтариата и предателей класса нетократов. Именно между этими альтернативными, жадными до власти иерархиями и подлинной нетократией развернутся основные сражения гражданской войны информационной эры, ведущейся в форме стихийных и потенциально опасных столкновений.

Одним обязательным условием этой борьбы является внутренний нетократический конфликт, имеющий ярко выраженную идеологическую подоплеку. Этот конфликт изначально заложен в самой системе и касается чрезвычайно болезненного вопроса об интеллектуальной собственности. Как в свое время аристократия покорилась судьбе и стала сотрудничать с буржуазией, шедшей к власти, так теперь буржуазия мостит дорогу нетократии, помогая легализовать право собственности на идеи. Чтобы лучше разобраться в феномене 'виртуальной собственности', необходимо ознакомиться с четырьмя ключевыми понятиями: патенты, авторские права, шифрование и система защиты. Это составляет основу 'новой экономики', а также — возникновения нетократии и захвата ею власти.

Авторское право есть исключительное право использовать или контролировать использование любой нематериальной собственности. Патент — это исключительное право использовать или контролировать использование определенного изобретения в ограниченный период времени. Авторские права и патенты были основополагающими понятиями даже в экономике позднего капитализма. С возникновением информационного общества эти права начали все больше применяться в сфере производства, хранения и распространения цифровой информации. Первыми цифровыми продуктами, нуждавшимися в защите с помощью авторского права и патентной системы, стали программное обеспечение для компьютеров и музыка на компакт-дисках. Но со временем феноменально возросла ценность цифровой информации. Это означает, что торговля идеями и дизайнерскими разработками превратилась в быстрорастущий сектор экономики.

Следовательно, вопрос о защите цифровых продуктов авторскими правами и патентами в информационном обществе становится одним из центральных. Это вопрос первостепенной важности, жизни и смерти. Рост информационной экономики будет серьезно затруднен и замедлен, если не появятся регулирующие эту сферу законы и правила, и юридический аппарат, способный претворять эти законы в жизнь. Потому повсеместно расходуются громадные ресурсы на усиление юридической защиты интеллектуальной собственности. Более того, законодательство и полицейские усилия разных стран в этой области постепенно приводятся в соответствие друг с другом и тщательно координируются. Одно следует за другим: рост информационной составляющей экономики вызывает интенсификацию законодательных процессов в сфере бизнес-права, что, в свою очередь, приводит к дальнейшему информационному росту. Растущая нетократия и ее союзники — капиталисты-предприниматели и члены специфических политических групп — заинтересованы в объединении усилий по защите нематериальной собственности, поскольку их собственной будущее непосредственно зависит от успеха этого проекта.

В таких странах, как Россия, Китай, Индия и Аргентина, с самого начала не было стремления уважать авторские права и патенты, поскольку считалось, что применение этих юридических инструментов благоприятствует лишь высокоразвитым странам Западной Европы и Северной Америки, а также Японии. Напротив, эти страны разработали стратегию имитации идей и цифровых товаров, первоначально созданных где-то в другом месте. Все эти страны в огромном количестве производят и продают дешевые пиратские копии компьютерных программ, поп-музыки и лекарственных препаратов без какой-либо компенсации владельцам прав.

Однако серьезное давление со стороны Европы, Америки и Японии, с одной стороны, и постепенное развитие вышеназванных стран в направлении информационного общества, с другой, привели к развороту ситуации на 180R. Глобализация вынуждает политические силы всего мира объединять усилия при решении проблемы интеллектуальных прав. Цена, которую платят те, кто не желает присоединиться к соглашению, а именно: исключение из информационного сообщества, слишком высока. По этой причине местные власти в Китае, России и других подобных странах с утроенной энергией ополчились на интеллектуальных пиратов, одновременно прилагая усилия по созданию своих собственных механизмов защиты авторских и патентных прав. Предприниматели-нетократы и капиталисты-инвесторы могут снова легко вздохнуть.

Но в бизнесе и политике все еще нет полного понимания того, какое значение имеет развитие интернет-технологий. Культура Сети имеет свою собственную динамику, зачастую вступающую в противоречие с заинтересованностью позднего капитализма в праве на собственность идей. Это означает, что вся глобальная система авторских прав и патентных соглашений начинает разрушаться изнутри. В интернете люди по всему миру могут размещать цифровую информацию на своих личных страницах, будь-то тексты, музыка, фильмы, программы и т. п. Они могут обмениваться друг с другом информацией по своему собственному усмотрению, без посредничества и контроля, не беря в расчет какие бы то ни было законодательные ограничения или чьи-то авторские права. Люди, рьяно поощряющие и осуществляющие эту деятельность, являются предателями класса нетократов. Поток пиратской продукции в 1990-е годы феноменально возрос. Ни у национальных, пи у наднациональных полицейских организаций нет реальных шансов установить контроль над ней, и еще меньше — преследовать такого рода деятельность, потому что все это происходит в виртуальном пространстве, а, следовательно, не имеет географической привязки.

Поборники защиты интеллектуальной собственности встречают серьезное сопротивление. Запрет на копирование материальных вещей — мебели, автомобилей и пр. — легко принимается в общем тo всеми. Кто-то, сконструировавший и произведший товар, владеет правами контроля продукта и производства — в этом мало противоречия. И наоборот, для новых граждан Сети не очевидно, по сравнительно небольшая группа программистов должна зарабатывать большие суммы денег за счет продажи дорогостоящей цифровой информации, которую невероятно легко и дешево копировать и распространять.

Вследствие особенностей информационной экономики затраты на производство, хранение и распространение цифровых продутой очень малы, что, безусловно, играет на руку сетевому сообществу, особенно, если удастся подвергнуть сомнению право собственники на информацию. Напрашивается аналогия с ситуацией, когда рабочие на фабриках раннего капитализма считали право феодалов на владение землей естественным, но постепенно стали сомневаться в том, что капиталистические средства производства — фабрики и нов их оборудование — должно принадлежать буржуазии. Слишком хорошо известны кровавые конфликты, к которым приводила борьба за владение средствами производства. И нет причин полагать, что классовая борьба в информационном обществе будем более спокойной или мирной.