Дар Крома - Блэйд Хок

— В чем же сложность? — спросил Шанго. — Та, что короче — всегда лучше! Или, — он улыбнулся, — обе дороги одинаковой длины?

— Нет. Одна из них действительно короче.

— Так в чем же дело? Она принадлежит какому-то весьма негостеприимному дворянину? Я думаю, — чернокожий улыбнулся еще шире, — мы сумеем договориться!

— Не в этом дело, — отмахнулся Веркас. — Короткая дорога ведет через Старый Лес. А о нем ходит дурная слава. Там часто пропадали люди, поэтому тропой, ведущей через него, перестали пользоваться. И местные и караваны предпочитают использовать длинную, более широкую дорогу. На ней и постоялый двор есть. Отмечу — весьма хороший. Ты, как я понял, комфорта особого не ищешь, поэтому подумал, что когда наткнешься на межевой столб с указателем, можешь вместо прохоженного тракта выбрать путь через лес.

— Знаешь, — проговорил скептически Шанго, — твоя история напоминает мне сказки, что мои родители рассказывали мне на ночь. «Направо пойдешь — лев нападет, налево пойдешь — в яму провалишься».

— Я так и знал, что ты не поверишь, — фыркнул Веракс. — Я и сам-то не особо верю этим россказням — пару раз пересекал лес и ничего ужасного не видел. Но я был не один, а с товарищами. Однако полной уверенности нет ни в чем, поэтому считал своим долгом предупредить тебя о возможной опасности.

— Ладно, — кивнул негр. — Спасибо. Я подумаю, когда доберусь.

Переменчивая погода Аквилонии сделала путь довольно тяжелым даже для самой выносливой лошади из тех, что могли предоставить конюшни графа Донатоса. Дорога размякла в низинах, а на местах повыше была довольно скользкой из-за гололедицы. Поэтому иногда Шанго двигался настолько медленно, что его продвижение к цели трудно было назвать путешествием. Когда Шанго наконец подъехал к развилке, уже начинало темнеть, а со свинцового неба посыпался редкий снег.

Поморщившись от промозглого ветра, обжегшего его своим мимолетным дыханием, наемник соскочил на землю. Несмотря на то, что в этих широтах Шанго был не новичком, он, как сын юга, к таким условиям все еще никак не мог привыкнуть. Чернокожий провел пальцем под носом, а затем повнимательнее посмотрел на перекресток. Все оказалось так, как рассказывал Веракс. Направо вела широкая, протоптанная тысячами ног, копыт и колес, дорога. Путь же прямо был почти уничтожен временем — где-то он зарос травой, где-то занесен грязью. Только неясная, обрывистая тень былой дороги, подобно тонкой нити вела к черной стене деревьев. До этого момента предупреждение аквилонского нобиля казалось несерьезным, даже смешным по сравнению с жарким желанием побыстрее добраться до цели. Сейчас же, когда Шанго увидел неприветливые подступы к мрачному лесу, ему стало как-то не по себе. Уже отсюда было понятно, что Лес какой-то странный. Стояла ранняя зима, однако листья на деревьях все еще не опали и даже не пожелтели. Они были зелеными и обильно украшали ветви, правда зелень эта была какого-то сероватого оттенка. Выпавший снег осел на растительности, но даже он, казалось, не беспокоил покой древесных крон. Было еще кое-что, доставляющее беспокойство в отнюдь не суеверную душу Шанго, но что конкретно его так волновало, он никак не мог определить.

Обругав самого себя за сомнения и неясные страхи, наемник оседлал коня и направил его в сторону леса. Уже часа через четыре он намеревался быть в Тарантии и никому не собирался позволить задержать его. Вступая под полог леса, Шанго взглянул на своего коня, ожидая его возможной реакции — животные более чувствительны, чем человек к вещам, что недоступны взгляду. Однако лошадь весело трусила по заросшей тропе, и казалось, даже холодная погода ее не слишком беспокоила. Пожав плечами, негр отогнал всякие посторонние мысли и сосредоточился на дороге впереди.

Листва скрыла даже остатки того света, что пробивался через мутное небо, поэтому путь надо было преодолевать тщательнее. Все говорило о том, что скоро вообще должна была настать полная тьма. Шанго достал из седельного мешка факел и приготовился его зажечь.

Через некоторое время действительно стало темнее, однако, ненадолго. Логика подсказывала, что, скорее всего, это глаза привыкли к такому освещению, однако Шанго не покидало ощущение, что лес что-то освещает. Что возможно светятся сами деревья. Еле заметным призрачным светом. Подтвердить он этого никак не мог — пристальный взгляд на окружающие объекты не находил ничего. Это вызывало беспокойство, тревогу. К этому неудобству добавилось тягучее, обволакивающее ощущение того, что на него кто-то смотрит. Со всех сторон. Чернокожий осмотрелся, но видны были лишь нескончаемые ряды деревьев и кажущиеся черными россыпи листьев. Он сжал зубы, комок подступил к его горлу.

Внезапно в затылок ударил порыв ледяного ветра и Шанго понял ту странность, что ранее лишь неясно ощущалась. Ветер не шевелил ни ветвей, ни листвы, да и сам не задерживался ими. Словно бурная река, прорывающаяся сквозь камни, поток воздуха проходил сквозь препятствия — не в состоянии ничего потревожить, нарушить покой. Сам ветер тоже был необычен. Казалось, что он пришел не извне леса, а порожден им. Отбросить такую мысль как надуманную, наемник уже не мог.

Он прикоснулся к шее коня, однако тот все еще был спокоен.

Ветер стих так же неожиданно, как и начался. Наступило безмолвие. Не было ни звука, ни шелеста, ни хруста сломанной ветки — ничего того, что должен издавать нормальный лес, наполненный живностью. Стояла полная тишина, нарушаемая только стуком копыт лошади. Шанго даже принялся считать шаги, чтобы отвлечься.

Вдруг возникло чувство, что стало еще тише, хотя казалось что это уже невозможно. Словно давление возникло в ушах, словно в них появилась перегородка, загораживающая внешний мир. Негр покрутил головой и почувствовал мимолетное прикосновение к своей руке. Холодное, скользкое. Как бывает, проскальзывает рыба по телу, когда ты плаваешь. Шанго судорожно огляделся, но увидел только деревья. Те же деревья.

Не в состоянии больше терпеть эту ледяную, непонятную, тягучую неопределенность, наемник как можно быстрее зажег факел и поднял его горячее пламя над собой. Свет горел всего несколько секунд, с огнем произошло что-то неясное — словно движение воздуха образовало призрачную пелену, словно пропал маленький кусочек действительности. И факел потух, как тухнет пламя свечи под пальцами человека. Лес издал первый звук — тихий шепот без внятных слов, ядовито-нежный и одновременно угрожающий.

Последующие попытки зажечь огонь, не привели ни к чему. Шанго прекратил бессмысленное занятие и убрал факел обратно в сумку. Положил руку на меч. Спустя несколько мгновений что-то изменилось. Кожа по всему телу начала зудеть, будто ее щекотали, а сразу за этим стал слышен тихий пронзительный свист. Звук все нарастал, и чернокожий, уже не в состоянии его выносить, зажал ладонями свои уши. Но это не помогло — назойливый, противный и болезненный свист проникал сквозь все преграды, и казалось, жалил прямо в мозг.