Бентли Литтл, Глория - Бентли Литтл

он лежал на боку, обхватив ее одной рукой, сильная эрекция прижималась к ее бедру, хотя они занимались сексом сегодня, и ей казалось, что она высушила его до дна. В доме было тихо, и она осторожно высвободилась из его объятий, не разбудив его, натянула трусики, которые оставила на полу, и набросила на себя ночную рубашку. Она хотела проверить Джин, чтобы убедиться, что с ней все в порядке, и на цыпочках прошла по полу и открыла дверь, прокравшись в коридор.

Чувство, что что-то не так, усилилось.

Дверь Джин, как всегда, была широко открыта, и Глория с облегчением увидела, что ее дочь мирно спит. Она скинула с себя все одеяла и как-то извернулась так, что спала на кровати боком. Это было мило, и у Глории возникло искушение достать телефон и сделать снимок, чтобы утром показать его Джин, но ее не покидало ноющее чувство, что что-то не так.

Может быть, это бабушка?

Беспокойство переросло в уверенность, когда она продолжила идти по коридору к комнате бабушки. Тихонько постучав и не получив ответа, Глория открыла дверь спальни, ожидая, надеясь увидеть старушку крепко спящей в своей постели.

Но кровать все еще была застелена.

А ее бабушка, одетая в старомодный белый халат, стояла перед зеркалом в комоде и смотрела на себя. В комнате было слишком темно, чтобы Глория могла разглядеть какое-либо выражение лица, поэтому она потянулась к выключателю на стене и включила верхний свет. Она ожидала, что это нарушит транс или хотя бы вызовет какую-то реакцию, но бабушка осталась на месте, и свет позволил Глории увидеть, что старушка не просто смотрит на себя в зеркало, как она предполагала, а активно хмурится, глядя на свое отражение, ее лицо было искажено маской гнева и отвращения.

— Бабушка! — испуганно позвала Глория.

Старушка резко повернулась к ней лицом.

— Ты не должна была выходить за него замуж. Его вообще не должно было быть здесь. Теперь...

Глория даже не успела ничего ответить. Бабушка повернулась, целеустремленно прошла через всю комнату, открыла окно, затем протиснулась сквозь сетку, перемахнув через подоконник и вылетев головой вперед на лужайку перед домом. Потрясенная, Глория замерла на месте, не зная, что делать: бежать к окну, спешить на улицу через парадную дверь или звать Бенджамина. Наконец она подошла к окну и посмотрела сквозь дыру в ширме размером с женщину, увидела, как ее бабушка поднялась с газона, а затем побежала по улице.

В панике и страхе Глория бросилась по коридору и через гостиную, быстро отперла и открыла входную дверь и выбежала в ночь, оставив дверь открытой за собой. Хотя она оглядела тротуар в обоих направлениях, бабушки не было видно. Остро осознавая, что она босиком и в ночной рубашке, Глория неохотно вернулась в дом. Куда могла пойти ее бабушка? И почему? Очевидно, это как-то связано с Бенджамином?

Она не знала, что делать дальше: разбудить мужа (тихо, чтобы не потревожить Джин) и рассказать ему о случившемся, позвонить в полицию и сообщить, что по улицам Бреа бродит психически неуравновешенная женщина, или просто подождать и посмотреть, вернется ли бабушка по собственной воле. Не в силах принять решение, Глория выбрала последний вариант, предпочитая верить, что ее бабушка не страдала психическим расстройством, а просто переживала нечто похожее на лунатизм, временный инцидент, который скоро закончится. Она оставила входную дверь незапертой и села в кресло, в котором обычно сидела ее бабушка.

Хотя Глория намеревалась бодрствовать всю ночь, она, должно быть, задремала, потому что ее разбудил поцелуй Бенджамина в лоб.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он.

Она открыла глаза.

— Не могла уснуть, — соврала она.

Он выглядел обеспокоенным.

— Что-то случилось?

Она встала и быстро обняла его.

— Нет, — сказала она ему. — Все в полном порядке.

На улице уже взошло солнце, и она слышала и чувствовала, как бабушка готовит на кухне французские тосты.

На мгновение Глория подумала, что все это ей приснилось, но когда она вошла в спальню своей бабушки и увидела открытое окно с порванной сеткой, она поняла, что это произошло на самом деле. Была суббота, поэтому Джин крепко спала дома. Бенджамин только что вышел в ванную, что дало Глории возможность напрямую встретиться с бабушкой.

Но...

...она боялась это сделать. Она стояла за дверью кухни, слушала, как бабушка напевает старую балладу Элвиса, кладя кусочек французского тоста на шипящую сковороду, и понимала, что не хочет оставаться наедине с этой женщиной. Конечно, ей хотелось узнать, что произошло, но как она могла об этом рассказать? Что она спросит? Почему ты выпрыгнула в окно прошлой ночью? Куда ты пошла? Что ты имела в виду, когда сказала, что Бенджамина здесь быть не должно?

Она представила, как входит в кухню и видит, что бабушка поворачивается к ней с сердитым выражением лица.

К счастью, как раз в этот момент из своей спальни появилась Джин. Она увидела Глорию и подбежала, чтобы обнять ее.

— Мамочка!

Глория поцеловала ее в макушку.

— Доброе утро, соня.

— Я почувствовал запах завтрака. Поэтому и проснулась!

— Хочешь зайти и посмотреть, что готовит бабушка?

— Да!

Они вдвоем вошли на кухню, и все казалось нормальным. Ее бабушка подняла глаза от плиты и улыбнулась.

— Налей себе апельсинового сока. — Она перевернула кусок французского тоста на сковороде. — Кто готов к первому?

— Я! — воскликнула Джин и поспешила за тарелкой.

— А где Бенджамин? Разве он еще не проснулся?

Глория уставилась на свою бабушку, не зная, как реагировать. Должна ли она просто притвориться, что все в порядке, и жить дальше? Или потребовать, чтобы она рассказала, что, черт возьми, произошло прошлой ночью? Не желая вступать в конфронтацию на глазах у дочери, Глория выбрала последнее.

— Он вроде в ванной комнате.

На бабушке был халат, и Глория подумала, не надела ли она под него ночную рубашку. Судя по тому, как она вылезла из окна на лужайку, белый материал должен был быть испачкан грязью. Если старушка попытается отрицать случившееся, это будет доказательством. Это и порванная сетка на окне.

Глорию посетило внезапное вдохновение.

— Что случилось с сеткой на окне, бабушка?

Ее вопрос был встречен растерянным хмурым взглядом с кажущейся искренностью.

— Что?

— Я проходила мимо твоей комнаты и увидела большую