Фарландер - Кол Бьюкенен

— А-а-а, — протянул Нико, огорченный, но не убитый.

— Может быть, в другой раз. — Девушка наклонилась за корзиной, а он не мог оторвать глаз от проступивших под рясой форм.

— Я помогу.

— Не надо, я справлюсь.

Сделав вид, что не услышал, Нико подхватил корзину, оказавшуюся тяжелее, чем могло показаться, и выпрямился.

Она вышла в коридор вслед за ним. Оба остановились — разгоряченные, с блестящими от пота лицами и влажными, слипшимися в крысиные хвостики волосами — и одновременно повернулись друг к другу. Его сердце продолжало свой бешеный забег.

Хотя бы дотронуться...

— Серезе?

Дверь во двор отворилась, и проем заполнила фигура Барахи.

Девушка закатила глаза.

— Прощай, — прошептала она и смущенно улыбнулась.

Мрачный взгляд, которым Бараха наградил Нико, не обещал ничего хорошего.

Уже выходя во двор, Серезе оглянулась.

День тянулся невыносимо долго. Ученики, как обычно, потели на занятиях по кали. Кроме них, на площадке собралось немало рошунов, доводивших до совершенства боевые навыки, так что свободного места почти не оставалось. В выходящем во двор окне башни маячила фигура Ошо.

Отодвинутые в угол, ученики отрабатывали удары и простейшие комбинации под строгим присмотром Барахи.

Последний пребывал в обычном для себя настроении, раздавая обычную порцию оплеух тем, кто, по его мнению, не демонстрировал требуемой живости. Досталось и Алеасу — Бараха наорал на своего подопечного за то, что тот якобы невнимательно его слушал. Ничего из ряда вон выходящего в этом не было, Алеасу нередко доставалось больше, чем другим, но и Нико, и остальные переживали за товарища. Все знали, что Алеас лучший и такого обращения не заслуживает.

Бараха еще не завершил тираду, когда все вокруг внезапно притихли. Прервав себя, он сердито огляделся, отыскивая причину столь необычного явления.

К площадке, решительно пересекая двор, направлялся Эш. Судя по тому, что в руке старик держал меч в ножнах, в этот день он предпочел тренировку с братьями по ордену своим обычным утренним упражнениям.

Заминка продолжалась недолго, рошуны вернулись к прерванным занятиям, а вот ученикам сосредоточенности недоставало. Многие то и дело поглядывали исподтишка на старика в черной рясе, чей обнаженный клинок летал так быстро, что глаз просто не успевал за ним. В конце концов Барахе, настроение которого с появлением старика только ухудшилось, пришлось для восстановления порядка отвесить несколько подзатыльников.

Через какое-то время он объявил перерыв и громко, чтобы слышали все находившиеся рядом, обратился к Эшу:

— Вижу, старик сегодня решил поиграть с остальными.

Эш коротко взглянул на него и, не ответив, продолжил упражнение. Он и в дальнейшем игнорировал здоровяка алхаза, и Нико видел, что столь очевидное невнимание к его персоне сильно задевает гордеца.

Несколько учеников, окружив Нико, попросили рассказать, каков его мастер в настоящем деле. Выдержав необходимую для установления полной тишины паузу, он громким шепотом объявил:

— Он как глаз бури.

Все понимающе закивали, каждый по-своему интерпретируя сказанное. И только Алеас усмехнулся.

На следующее утро Нико снова столкнулся с Барахой по пути на стрельбище. Алхаз только что вышел из арсенала и, увидев идущего ему навстречу юношу, остановился как вкопанный.

— Ты! — рявкнул он.

— Я?

— Да, ты. Иди за мной.

— Мне нужно на занятия. Я не хочу опоздать.

— Иди за мной! — повысил голос Бараха.

Делать было нечего, и Нико, сглотнув, последовал за алхазом, который уже свернул в длинный коридор. Можно было, конечно, нырнуть в первую попавшуюся дверь и просто-напросто сбежать, но это выглядело бы по-детски глупо.

Они прошли через кухню, жаркую, душную, заполненную влажным паром. Два работавших там повара спорили из-за пустой сковородки и почти не обратили на них внимания. У дальней стены Бараха остановился и, наклонившись, открыл люк в полу и спустился в темень.

Глянув вниз, Нико увидел каменные ступеньки и исчезающую фигуру Барахи. Интересно, что задумал этот громила? Впрочем, ответ он уже знал.

«Мой мастер очень ревнив».

— Спускайся, — прогремел из мрака Бараха, и Нико, словно во сне, сделал шаг вниз.

Помещение, куда привел его алхаз, оказалось кладовой, холодной, темной, обложенной камнем. Свет сюда поступал только через люк в потолке. В полумраке Нико разглядел непонятные формы, свисающие с закрепленных на деревянном потолке крючьев: копченые и засоленные окорока диких животных, мешки с мукой, специями и сушеными овощами. Справа от него что-то качнулось. Какая-то птица, ощипанная и выпотрошенная.

Он остановил ее ладонью. Прикосновение было неприятное, пальцы коснулись чего-то холодного и жирного.

Впереди кто-то зашевелился. Бараха оскалил белые зубы.

«Я не сделал ничего плохого, — напомнил себе Нико. — Мы всего лишь перекинулись парой слов».

Легче не стало. По лбу потек пот.

— Сюда, парень.

Нико нервно сглотнул. «Эх, мне бы кинжал», — подумал он, прекрасно понимая, сколь нелепа эта мысль.

Тишина давила, словно в склепе. Бараха стоял прислонившись к чему-то спиной и сложив на груди руки. Подойдя ближе, Нико увидел за ним выступ каменного колодца, прикрытого ржавой железной решеткой. Где-то далеко журчала бегущая вода.

Нe говоря ни слова, Бараха повернулся, положил руки на решетку и, засопев от напряжения, оторвал ее от каменного основания.

Нико уставился в глубокую чернь, где шумел невидимый, но пугающий поток. Поднимающийся вверх по каменным стенкам холодок тронул его лицо. Подземная река. Под самым монастырем.

Он невольно отшатнулся.

— Что вам надо от меня?

Бараха наклонился и поднял что-то с пола. Ведро. Обросшее зеленым мхом. Привязанное к сгнившей веревке. Другой конец веревки был привязан к железной решетке.

Алхаз опустил ведро в колодец.

— Моя дочь, похоже, потеряла что-то вчера, — объяснил он. — Хочу, чтобы ты спустился и поискал.

— Я спускаться не стану. — Нико отступил еще на шаг от колодца.

Веревка в руке Барахи дернулась — ведро, вероятно, подхватил поток. Он сжал ее крепче. Ведро прыгало по камням, и поток уже не шумел, а грохотал, наткнувшись на препятствие.

— Станешь, — уверил его алхаз. — По-хорошему или по-плохому, но ты спустишься.

Сбитый с толку, Нико растерянно смотрел на Бараху, лицо которого скрывала тень. Нет, он конечно же шутит. Конечно...

«Если Бараха хотел меня напугать, у него это получилось!»

Нико хотел бежать, но ноги приросли к каменному полу. Алхаз шагнул к нему, держа веревку в протянутой руке.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});