Выбор сердца (СИ) - Леви Кира

Навстречу нам вышел молодой парень лет двадцати. Уменьшенная копия Арчи. За ним из жилой части дома выбежала девчонка возраста Эля, а из двери, ведущей в кладовую, появилась старушка в смешно завязанном платке — узелком вперёд, так, что кончики торчали рожками. Домочадцы старосты с интересом рассматривали нас, гостей.

Арчи тем временем подошёл к жбану с водой в дальнем углу комнаты и умылся, пофыркивая, когда вода попадала ему в нос. Обтёрся полотенцем. Девчонка успела метнуться назад в спальни и вернулась с чистой рубахой.

— Нанна, принеси гостям чистое полотенце и проводи умыться с дороги, — он потрепал девочку по голове, и та довольно улыбнулась. К нам она повернулась, смущённо поглядывая на Эля. На белом личике проступил румянец, затопивший округлые скулы.

— За мной, — махнула она рукой и выскочила из дома. Умылись мы в маленькой баньке, прижавшейся к дому со стороны, противоположной той, где находился вход.

Когда мы вернулись в дом, стол был уже накрыт с учётом нас, пришлых.

— Прошу, — хозяин гостеприимно махнул рукой и указал нам с Элем на лавку. — Айрина, это Грем — мой сын. Это Вета — мать моей почившей жены. С егозой Нанной вы уже познакомились, — тепло представил хозяин свою семью.

— Я — Айрина, а этот серьёзный маг — Лель, мой сынок.

Представляясь, я специально упускала, что я «магисса», а Леля обозначала, как «сынка», а не «сына». В этом была принципиальная разница. Мы с магом шли на осознанный обман, но не переступали границу дозволенного. Чтобы назвать Эля моим сыном, нужно было как минимум провести кровный обряд, чтобы его магия и моя породнились. Это было небезопасно. Впрочем, такие нюансы люди не знали. Посвящённые, такие, как драконы и маги, тоже могли не обратить на это внимания, только если глубоко не задумываться и не прокручивать встречу несколько раз в голове. Тогда можно прийти к каким-то выводам.

На столе стояли простые овощные блюда: картошка, тушёная капуста, а также вареные яйца и костлявая курица, которую, видимо, убили потому, что она перестала нестись. Свежеиспечённый немного сероватый хлеб. Козье молоко. Я была зверски голодна, чуть слюной не капала, раздразнённая ароматами, но курицы было так мало, а мне жутко хотелось мяса и молока. Сдерживая порывы, скромно ухватила один кусок, правда, самый большой и впилась в него зубами. Было мало.

— А что, у вас дичь не водится? — немного раздражённо спросила, забирая последний костлявый кусок. Чувство голода неприятно сосало под ложечкой. Я уже ждала окончания нашего пребывания в этом доме, чтобы пойти поохотиться и наконец-то наесться.

Староста хмыкнул.

— Чего ж не водится. Полно, только вот тварь завелась — людоед. Трёх охотников схоронили за последний месяц. Хочу Грема за наёмниками в город послать.

Мы с Элем переглянулись. Это был наш шанс. Староста не сказал «верп», а значит, можно было заключить выгодный контракт с Бьёрном.

— Зачем посылать? Я могу помочь.

Поднявшись из-за стола, я нашла в своих вещах нашивку и металлический знак гильдии наёмников Ледяного предела. Нашивка хоть и не была именной, но магически была закреплена за тем, кому принадлежит. Украсть можно, воспользоваться нельзя.

Выложив доказательства моих слов на стол перед Бьёрном, я присела сбоку от него на лавке, оседлав её.

— Обсудим контракт, — склонив голову к плечу, внимательно смотрела на старосту. — Нам нужен дом, желательно где-то на отшибе, чтобы мальчик мог тренироваться.

Староста обвёл меня задумчивым взглядом.

— Зачем тебе рисковать в твоём положении?

Я дёрнулась, вспоминая, что беременна, и это уже заметно постороннему взгляду.

— Вот поэтому нам и нужен дом.

Мужчина думал недолго. Протянул руку для пожатия.

— Идём, Айрина, заключим контракт.

Уже через час мы с Элем стояли с вещами возле дома старосты, ожидая хозяина и его сына, которые должны были показать наш новый дом. Контракт приятно грел карман и гарантировал нам относительно спокойную жизнь в Зелёных Холмах. Кроме пункта об истреблении нечисти, там были прописаны стандартные услуги, оказываемые магами, к примеру: магический заговор рыбацких сетей на привлечение улова и уменьшение износа, заговор капканов, арбалетов на увеличение дальности стрельбы, изготовление огневиков, зажигалок, которые поджигали костёр даже во время дождя, и прочее, что могло пригодиться в обиходе простым людям.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Шли мы долго, поднимаясь всё выше на холм. Тропа перевалила за вершину, и мы начали спуск, а потом новый подъем на другой холм, поросший смешанным, редким лесом, местами с проплешинами. В конечном итоге мы остановились возле охотничьего домика на две комнаты, с покосившимся дровником и банькой из свежесрубленного кругляка.

— Такой дом подойдёт? Айрина?

Мы с Элем заглянули внутрь. Из дома пахнуло нежилой сыростью.

— Где хозяин? — подошла к старосте так, чтобы не слишком задирать голову.

— Так людоед загрыз. Кер был охотником. Сам жил. Вот изба и стоит сиротинушкой.

— Нам подойдёт. Обживёмся, — я протянула руку для подтверждения договоренностей, и Бьёрн сгрёб её своей лапой и неожиданно мягко пожал, поглаживая большим пальцем нежную кожу запястья.

— Грем вам поможет попервой. Чего хватать не будет — скажете ему. Мы подсобим.

— Учтём, — сухо ответила и забрала руку. Хотелось глухо предупреждающе зарычать. Прикосновения с подтекстом были неприятны. Как-то остро в груди всё встопорщилось. Так меня касаться мог только один мужчина — Валард. И он был далеко. Тоска кипятком плеснулась внутри и сжала сердце в болезненных тисках. В животе мягко булькнуло, толкнулось. В ушах зашумело, и я стала оседать на землю.

30. Глава 4. Верховная жрица Инанны

Упасть мне не дал староста. Подхватил на руки, легко удерживая, словно и не весила я ничего. Перед глазами всё перевернулось, поплыло, разбиваясь, как было уже не единожды, на множество чётких фрагментов. Утрамбованная возле домика земля сменилась на серое небо с набрякшими облаками. Пахнуло скорым холодным дождём, смешанным ароматом леса и влажной земли, мягким цитрусовым, ещё не оформившимся запахом Эля, терпким мускусным запахом старосты и его сына.

Подбежал Эль, испуганно хватаясь за мою руку и мешая старосте зайти в дом, и всё старался заглянуть мне в глаза. Не выдержав головокружения и подступающей тошноты, прикрыла глаза. От слабости не было сил успокоить мальчика. Даже веки уже не поднимались.

Под спиной оказалась твёрдая лежанка, ещё хранившая запах бывшего хозяина. Острый, неприятный, как бывает, если человек не следит за собой.

— Что с твоей матерью? — спросил Эля староста озабоченно и строго, тем временем нависая надо мной.

— Не знаю. Такого раньше не было, — мальчик неожиданно всхлипнул и прижал свою прохладную ладонь к моему лбу, потом провёл к груди и ниже. От его руки шло тепло, но оно не согревало, не задерживалось в моём теле. Магия уходила мимо, как через крупный дуршлаг. — Может, что-то с ребёнком. Нужен маг-целитель. Я ещё не обучен.

— Я воды принёс, — раздался рядом юношеский, уже начавший ломаться голос сына старосты.

Дальше я уже ничего не слышала, погрузившись в спокойную темноту. Моё тело стало лёгким, словно я оказалась в невесомости и, преодолев силу притяжения, взмыла высоко вверх, гораздо выше серого неба над Зелёными Холмами, ближе к россыпи миллиарда звёзд. Меня охватила эйфория от чувства полёта, такого знакомого и неизведанного одновременно. Сколько раз я летала на Валардрагоне, а теперь летела сама, преодолевая сопротивление ветра, ловя изменяющиеся воздушные потоки, чтобы, используя их, быстрее добраться до конечной цели.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Да, именно так: я спешила к кому-то очень для меня важному — к моему дар-дракону. Между нами словно протянулась путеводная нить, по которой я двигалась вперёд. Она мерцала в такт биения моего сердца, переливаясь льдисто-голубым светом, как глаза Валардрагона.

Скорость, с которой я неслась, была колоссальной. Понять это можно было, взглянув вверх на звёзды, которые мелькали тонкими белёсыми росчерками на чёрном небосводе. Обдумать, как такое возможно, не получалось. Мысли были тяжёлыми, как мельничьи жернова, и тягучими, как янтарная смола.