Наковальня мира - Кейдж Бейкер

— Что «ох»?

— Похоже, я нашел то, что прикончило его, Смит, — произнес лорд Эрменвир каким-то странным голосом.

Взяв пинцет, он извлек нечто из глубины тела Меднореза и поднес непонятный предмет к свету. Смит пригляделся повнимательнее. Это был небольшой серый комочек какого-то вещества.

— Девять кругов ада! Что это?

— Если я не ошибаюсь, — лорд Эрменвир вставил себе в глаз лупу и стал тщательно рассматривать объект, — а я не ошибаюсь, это печень рыбы-пухлянки.

— И что с того?

Лорд Эрменвир вынул лупу и посмотрел на Смита:

— Ты ведь убивал с помощью оружия? Не яда? Держу пари, что ты никогда не торговал рыбой.

— Не приходилось. Печень рыбы-пухлянки ядовита?

— Смертельно ядовита. — Лорд Эрменвир говорил с непривычной серьезностью. — Сама рыба безвредна, но ее печень полна токсинов. В большинстве городов запрещается торговать этой рыбой, если из нее не вынута печень. Возможно, власти Салеша не так предусмотрительны. В любом случае печень рыбы-пухлянки попала в пищу Меднореза, и он умер через три минуты после того, как проглотил ее.

Смит застонал:

— Стало быть, всему виной обед, а не «Пенящееся чудо Медночиста».

— Да, но не думаю, что тебе следует беспокоиться о возможной потере лицензии, — сказал лорд Эрменвир, откладывая в сторону рыбью печень и начиная приводить в порядок внутренности Меднореза. — Это была не роковая случайность, а преднамеренное убийство. Печень даже надрезали сбоку, чтобы выпустить яд. Иными словами, это вовсе не то же самое, как если бы ты по ошибке положил печень рыбы-пухлянки в салешскую булочку.

Смит опустил голову и тихонько выругался.

Меднорез уже был зашит и ценой невероятных усилий снова облачен в свои одеяния, когда раздался резкий стук в дверь.

— Кто там? — спросил лорд Эрменвир, снимая с шеи простыню и протягивая руку за рубашкой.

— Это я, — послышался снаружи голос лорда Эйрдвэя.

— В ванную, — прошипел лорд Эрменвир, указывая своим телохранителям на Меднореза. Те послушно подхватили тело и вынесли его из комнаты. — Он обычно перевозбуждается при виде трупов, — шепотом пояснил лорд Смиту, затем повысил голос: — Ты довольно рано. В чем дело? Салеш не был потрясен твоей красотой? — поинтересовался он, застегивая рубашку.

— О-о, я произвел настоящий фурор. — В голосе лорда Эйрдвэя сквозило ликование. — И даже не напился, ни-ни! Но произошла одна совершенно удивительная вещь. Ты собираешься открывать дверь или нет? У меня для тебя подарок.

Глаза лорда Эрменвира превратились в узенькие щелочки, но он лишь пожал плечами.

— Что ж, — уклончиво отозвался его светлость и, понизив голос, добавил: — Смит, не будешь ли ты столь любезен открыть дверь? Но открывай быстро и сразу же отходи. Братец любит всякие мрачные шуточки.

Сидевший на полу с бутылкой в руке, Смит тяжело поднялся на ноги и подошел к двери. Открыв ее, он поспешно отступил назад. На пороге показался слегка потрепанный лорд Эйрдвэй. За его спиной стоял какой-то господин, в отличие от одежды лорда вечерний туалет незнакомца выглядел безупречно.

— Привет, Смит! — радостно воскликнул лорд Эйрдвэй. — Взгляни-ка, братец, кого мне посчастливилось встретить в Бальном зале на Главной улице!

Глаза лорда Эрменвира округлились от ужаса.

Господин тем временем обошел лорда Эйрдвэя и со зловеще-торжествующей ухмылкой проник в комнату.

— Славный раб Шаратриона, — произнес он звучным голосом мага. — Вызываю вас на дуэль.

— Тебе придется с ним сразиться, — объявил лорд Эйрдвэй, закрывая дверь и задвигая засов. — Ради чести нашего дома.

— Презренный трус! — закричал Девиоттин Шлепохлюп. Это был высокий представительный мужчина, с прямым пробором и аккуратной щеточкой усов. По крайней мере, именно в таком облике небезызвестный маг предстал перед обоими лордами и Смитом. — Неужели ты на самом деле думал, что я не сумею отыскать тебя в гуще этих жалких людишек? Теперь ты умрешь, словно крыса в подвале, как того и заслуживаешь.

— Я тяжело болен, — слабым голосом ответил лорд Эрменвир. — Боюсь, я не в состоянии дать тебе удовлетворение.

— Ага, боишься! — злорадствовал Шлепохлюп. — Мне наплевать, здоров ты, болен или мертв, дуэль в любом случае состоится сегодня же вечером в этой самой комнате. Пусть это не совсем подходящее место для поединка, но я знаю, что в городах простых смертных подобные дуэли разрешены.

— Ты лжешь! — заявил лорд Эрменвир, в сильном волнении теребя бороду.

— Я никогда не лгу. И будь ты настоящим мастером Черной Магии, а не избалованным отпрыском зазнавшегося проходимца, тебе было бы известно об этом.

— И ты позволишь ему говорить о папочке в подобном тоне? — подстегнул брата лорд Эйрдвэй.

— Могу привести пример из Кодекса Смогдарантина, четвертая глава, строка сто тридцать шестая, — заявил Шлепохлюп и стал цитировать: — «И случилось так, что в Целиссе, городе смертных, в седьмой год правления тирана Фаскаса, Тлоаникс Хашерет был смертельно оскорблен Приндо Гоффом и вызвал его на магическую дуэль. Они сражались через три часа после наступления полуночи, на центральной площади города, и Хашерет поразил Гоффа огненной молнией и развеял его пепел над фонтаном».

— Но у тебя нет секунданта, — тут же нашелся лорд Эрменвир.

— Я буду его секундантом, — с готовностью отозвался лорд Эйрдвэй. — А Смит — твоим.

— Предатель!

В комнату, шаркая, вошли телохранители и остановились, уставившись на Шлепохлюпа. Режь угрожающе зарычал, и у всех четверых потекли слюнки. Лорд Эрменвир, самодовольно ухмыляясь, положил руки в карманы:

— Эти господа могут запросто разорвать тебя на кусочки.

— Нет-нет. Они не посмеют, — заверил Шлепохлюпа лорд Эйрдвэй. — Эти ребята подчиняются моей семье, а я как старший брат занимаю более высокое положение. Не прикасайтесь к этому человеку, ясно вам, парни? Это приказ. Шлепохлюп оскорбил лорда Эрменвира, и поэтому только лорд Эрменвир имеет право убить его.

Телохранители отступили, в некотором замешательстве поглядывая друг на друга. В комнате царило тягостное молчание, пока громилы разбирались в родственных отношениях своих хозяев. Наконец Режь низко поклонился, и остальные трое последовали его примеру.

— Со всем почтением мы оставляем вас, господа.

Едва заметным движением Смит поудобнее перехватил бутылку, которую держал в руке, но лорд Эйрдвэй тут же повернул голову.

— И не пытайся, Смит, иначе я убью тебя, — предостерег он. — А мне бы очень не хотелось этого делать, потому что ты мне нравишься. Но смертным не следует вмешиваться в подобные дела.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});