Полутьма (СИ) - Эл Софья

От этих слов я дергаюсь, как от удара. Вампир хмурится, отчего на его лбу тут же появляются складки, а я каким-то чудом выбираюсь из испорченного пуховика. Но, дернувшись вперед, тут же оказываюсь в плотном кольце его рук. Та сила, что так пугала от Мартинаса, обволакивает, а я чувствую, как из глаз тут же вытекают слезы. Сумасшествие. Нельзя было переступать границы, не с ним.

– Schatz, ты – другое, – хрипит он, обдавая мою макушку дыханием, а я сильнее отталкиваюсь, пытаясь вырваться, – прекрати.

– Я не стану вампиром, – скриплю я, бесполезно упираясь в каменную грудь, – никогда, слышишь меня?

– Почему? – очередной удар отбирает голос, оставляя меня хватать ртом воздух. – Нет, я не прошу, Сим. Просто объясни. Неужели лучше смерть?

– Да, – рычу я, глядя в голубые озера, – для меня так.

– Из-за родителей, так? – морщится он, а глаза становятся темнее. – Но ты же решила быть со мной, почему быть вампиром для тебя неприемлемо?

– Я очень сильно ошиблась, когда влюбилась в тебя, – выдавила я, выскользнув из болезненных объятий.

Ведь это был не первый наш подобный разговор. Захлопнув дверь в свою комнату, упала лицом в подушку, крепко обхватив ту руками. Всегда так. Стоило сдвинуться с места, и тут же врезались в огромную стену между нами. Он никогда не сможет понять меня, а я его. Как бы мы ни старались. Да, я верю, что он тоже прикладывает усилия. Вижу это. Пытается, оставаясь вампиром, действовать по-другому. Но ничего не получается.

Мартинас рожденный. Он не рассказал мне. Это все, что имело сейчас значение. Остальное – лирика. Никогда вампир не поставит человека в приоритетах выше своего. Цель – средство. А я навсегда для всех них второе. Когда я свернула не туда? Когда вампиры вдруг перестали быть чем-то отвратительным и стали привлекать меня? Правду говорят, что от ненависти до любви? Вцепилась зубами в наволочку вместе с тихим скрипом двери. Прохладные руки тут же обхватили мои плечи, а у меня не осталось сил сопротивляться.

– Мне плевать на все, – прохрипел вампир, прижимая меня к себе, – я расскажу тебе что угодно. Хочешь – от момента рождения, что вспомню. Просто выкинь то дерьмо, что сейчас крутится в твоих мыслях.

– Почему, – я и не заметила, что уже цепляюсь за его плечи, словно через секунду он растворится, – ты не можешь этого чувствовать.

– Да, – ощущаю его пальцы в волосах, прижимаясь сильнее, – но разве не могу по-другому?

Время исчезает. Я просто сижу на коленях вампира, обхватив руками его шею, словно через секунду он растворится. Он что-то говорит, а я позволяю сознанию скользить где-то на грани со сном. Разве можно было подумать несколько лет назад, что гораздо спокойнее мне будет с хищником, чем одной? Короткий поцелуй касается волос, а я прижимаюсь крепче, чтобы удержаться, когда вампир опускает нас на кровать. Под тихий спокойный голос и осторожные поглаживания вдруг кажется, что дядя прав и пора все это бросать. Ведь мы же смогли бы попробовать? Тихо, где-то подальше от людей, вдвоем без всего остального ира.

Мы могли попытаться жить.

– Знаешь, – я не узнаю своего голоса, когда смотрю на расслабленно лежащего на моей подушке вампира, – в чем-то я похожа на вас. У меня тоже нет праздников уже много лет.

Он слишком пристально смотрит на меня, а я теряюсь. Кажется, зря это вырвалось. От прикосновения пальцев к щеке вздрагиваю, но тут же прижимаюсь сильнее, выпрашивая ласку. Вампир улыбается, а сердце вдруг подпрыгивает, выписывая круги в груди.

– Давай устроим, – холодное дыхание касается губ, а я тут же прикрываю глаза, мигом забывая про Мартинаса, – что там у нас по расписанию?

– Новый год, – шепчу я, тут же приоткрывая губы и подаваясь навстречу.

31.12.2016

– Точно все хорошо, – в очередной раз выдыхаю в трубку, закатив глаза, – просто у меня другие планы.

Запах гари подсказывает, что я все-таки что-то напортачила. Облизав пальцы, полностью покрытые майонезом, я хватаюсь за полотенце, прижимая трубку плечом. Вампиры едят ради удовольствия, а не чтобы отравиться. Мамины рецепты, которые та любовно записывала в тетрадку, выделяя фломастерами, что напитаны папиным одеколоном, явно не предполагали такого кощунственного исполнения.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Сим, может, все же на дачу, – за голосом дяди слышен скрип снега, а я немного с сожалением выдыхаю, – скучно старику одному.

Всегда он так. Словно чувствует, что я решилась. Столько лет не трогал меня, а тут здравствуй, Сима, поехали отмечать. И даже хочется, но что-то подсказывает, что ну не одобрит мой старик появления меня с… вампиром. Да и не хотелось еще Вагнера пускать туда. Ведь тогда это будет нечто другое. Граница, которую пока я не готова перешагнуть. Дача наша с дядей. Возможно, после, потом. Вонь становится невыносимой, и я наугад отключаю все конфорки подряд, откидывая полотенце.

– Я люблю тебя, но давай в следующем году, хорошо? – торопливо говорю, поднимая крышку на сковородке.

– Ладно, беги уже, стрекоза, – усмехается дядя, скидывая звонок.

Тут же откидываю трубку, принюхиваюсь к тому, что по плану было котлетами. Черный цвет и вонь подсказывают, что все же руки растут у меня в плане кухни откуда-то из пятой точки. Аромат явно не напоминает то, что я помню из детства, и, чертыхнувшись, я швыряю все в раковину.

Опустившись на стул, открываю потрепанную книгу с рецептами, перечитывая заново, где ошиблась. Ну, с другой стороны, с салатами-то я точно справилась? Да и главное блюдо сегодня совсем не на плите. От последней мысли в горле встал ком, который я тут же поспешила сглотнуть. Новая ступень. Можно сказать, что я двинулось, но ведь это больше для меня, чем для него. Да, мне важно было понимать, что если вампир вдруг попробует мою кровь – я не останусь высушенным телом на земле. Нам не хватает доверия. Сегодня я хочу его создать.

Конечно, он ничего не знает о том, что я не пью концентрат. Создаю видимость, но на самом деле позволяю крови очиститься. Сумасшествие и необходимость одновременно. По-другому я никогда не смогу доверять ему.

Стук в дверь вырвал из размышлений, а я кинула взгляд на часы. Рано. Подхватив верный ПМ, быстро глянула в зеркало, убирая налипшие на лоб волосы. Проходя мимо комнаты родителей, я вдруг ощутила дрожь в пальцах. Ведь это было так же. Подготовка к празднику и стук в дверь. Тряхнув головой, отогнала от себя разрушающие мысли. Я предельно осторожна, и войти сюда может лишь один вампир. Который, как я надеюсь, не может причинить мне вреда.

Но все же, когда пальцы коснулись дверной ручки, ладони вспотели. Старые страхи, они так далеко под кожей, что, кажется, их не вытравить ничем. Но я не спрашиваю «кто там» и не смотрю в глазок. Я решила жить дальше. Без этих призраков, без алтаря. Это моя жизнь и она продолжается. Резко выдохнув, одним движением потянула дверь на себя.

Беспечно развалившийся на ступеньках вампир тут же повернул голову, а я вытянула руку с ПМ вперед. Палец подрагивал на спусковом крючке, но я знала, что не промахнусь. Леденящий кровь ужас сегодня отступил перед решительностью. Я точно знала, что выстрелю, стоит ему шелохнуться.

– И тебя с наступающим, детка, – кивнув на дуло, Мартинас осторожно поднялся на ноги, – ты всех гостей так встречаешь?

– Тебя не звали, – шиплю, наблюдая за тем, чтобы не переступить порог, – что надо?

Вампир смеется, запуская стаю мурашек по всему телу. Противный липкий страх тут же выскакивает из груди, охватывая все тело. Ледяной пот бежит между лопаток, но я не позволяю себе шелохнуться.

– Зря ты так, – вампир делает шаг вперед, а я отступаю, когда Мартинас облокачивается на косяк, – так, понимаю, просить приглашения без толку?

– Верно, – киваю, откашливаясь.

Хитрый прищур хищника мне совершенно не нравится. Папка в его руках, что тот постоянно крутит перед моими глазами, привлекает внимание. А я хмурюсь, переводя взгляд на него.

– Это подарочек тебе, детка, – усмешка разрезает лицо Мартинаса, – возьмешь?