Репортажи с переднего края. Записки итальянского военного корреспондента о событиях на Восточном фронте. 1941–1943 - Курцио Малапарти

Этот план Октябрьского восстания мог бы ярко проиллюстрировать основные принципы современной обороны Ленинграда. Возможно, и это очень вероятно, что чисто тактическое расположение (дислокация штабов и т. д.) отличается от того, что было в 1917 году, и что главный штаб советского военного командования не развернут в Смольном институте. (Тем не менее я не стал бы исключать, что это здание и в наши дни служило штабом политического руководства.) Но из всех новостей и информации, что дошла до финского Генерального штаба из осажденного города, четко и ясно видно, что вдохновителями и организаторами сопротивления Ленинграда больше являются политические органы, чем военные. Именно из факта исключительного значения Ленинграда как столицы Октябрьской революции и цитадели коммунистической борьбы следует то, что его обороне придают особое политическое и общественное значение.

Выше у меня уже была возможность остановиться на истощенном физическом состоянии последних призывников Красной армии. И я писал о своем изумлении, когда узнал, что оборона Ленинграда (которая с политической точки зрения оказывает решающее влияние на общую экономику войны) была доверена не хорошо подготовленным и закаленным войскам, специально отобранным по своим физическим данным, а недавно сформированным подразделениям пехоты, состоящим в основном из молодежи, плохо обученным и, следовательно, малоэффективным, пусть и прекрасно вооруженным и оснащенным. (По результатам проверок, проведенных на участках у озера Ильмень, под Смоленском и на Дону, другими словами, на участках, где на протяжении последних нескольких недель Советы сосредоточивали максимум усилий на проведении контрнаступлений, выяснилось, что именно в этих ключевых точках были развернуты лучшие части Красной армии.) Но что тогда происходит на Ленинградском фронте, за этими хрупкими подразделениями крестьян и мальчишек, которые, несмотря на всю свою храбрость и упорство, не подготовлены с технической точки зрения? Ответ сегодня, как и в 1917 году, таков: моряки Балтийского флота и рабочие Ленинграда[52].

Если бы меня попросили суммировать военно-политическую обстановку под Ленинградом, я бы не придумал ничего лучше, чем указать на тот плакат, все еще являющийся наиболее характерным образцом иконографии коммунистической революции, где на фоне дымящихся заводских труб изображены матрос из Кронштадта и рабочий с Путиловского завода, вооруженные винтовками и идущие в бой. Матрос в своей сине-белой полосатой фуфайке (тельняшке), с двумя длинными лентами, свисающими сзади его головного убора (бескозырки) на его плечи (на ленте самого головного убора видна надпись «Аврора»), оглядывается назад и выкрикивает слова ободрения невидимым массам рабочих. В левой руке он держит винтовку, а вытянутой вперед правой указывает направление на врага. Рабочий стоит с ним рядом почти лицом к лицу, крепко сжимая винтовку обеими руками; выражение его лица грозно, темные брови нахмурены. Как и в 1917 году, так и сейчас, этот плакат символизирует сопротивление Ленинграда. И ничто не может дать более ясное представление о тех факторах, в основном политическом и социальном, от которых зависит оборона города, чем этот острый, выразительный образец живописи.

Судя о сложившемся положении, нам не следует терять из виду фундаментальный факт, а именно то, что в течение пяти месяцев (с 8 сентября 1941 г.) Ленинград был физически изолирован от остальной России, не имел никакой возможности получать извне новых солдат, пополнять запасы продовольствия и боеприпасов, кроме как по дороге, что идет по огромному, покрытому льдом Ладожскому озеру, крупнейшему в Европе. Именно эта невозможность получить пополнение и новые запасы, а также промышленный характер и особое политическое значение города заставили советское военное командование применить в обороне Ленинграда типично коммунистический прием – использование бригад ополчения рабочих и экипажей матросов. Огромные массы рабочих, несколько сот тысяч человек, способных держать в руках оружие, которых вовремя не эвакуировали в другие промышленные районы России, были сведены в особые подразделения и отряды, обладающие теми же характерными чертами, что и задуманная и созданная в 1917 году Троцким революционная организация: группы специалистов, команды механиков из танковых и артиллерийских полков, экипажей матросов Балтийского флота. Эти бригады ополчения, к которым следует добавить команды специалистов, отвечающие за закладку мин, развернуты на самых уязвимых участках фронта, не только с военной, но и с политической точки зрения. Разношерстные пехотные подразделения, которые брошены на передовую, где им приходится нести на себе основную тяжесть осады, также являются частью типично коммунистической военной машины, которая ставит превыше всего политические задачи, а на поле боя прибегает к тактике, не имеющей ничего общего с позиционной войной – типично революционной тактикой, тактикой гражданской войны.

В некотором смысле эта осада ознаменовала возврат пролетариата Ленинграда (который, с марксистской точки зрения, являлся самым передовым и несгибаемым во всем СССР) к духу коммунистической революции и одновременно к тактике гражданской войны. Отряды вооруженных рабочих при всей нехватке у них военной подготовки являются очень эффективными с технической точки зрения; кроме того, они воодушевлены самым страстным фанатизмом. Они сумели аккумулировать тот дух ударных бригад «спецов», «ударников» и «стахановцев», который создан почти в течение 15 лет индустриализации и пятилеток. Несомненно, вместе с моряками Балтийского флота они являются лучшими и надежными элементами в структуре коммунистической партии. В чем же тогда слабое место этих рабочих военных организаций, которые объединяют не только гражданское население Ленинграда, но и держат под контролем военные власти города, поддерживают жесткий контроль над важнейшими точками обороны города?

Их слабость лежит в самом их происхождении, в чересчур политизированной природе, в фанатизме, а также в особой форме, которые приобретают военные действия в осаде. В первую очередь, здесь следует отметить то, что значительные потери, вызванные главным образом не собственно боями, а голодом, лишениями и болезнями (в Ленинграде один только тиф ежедневно убивает по две тысячи человек)[53], постепенно истончают этот слой квалифицированных рабочих. Другими словами, пассивная оборона города лишает коммунистическую партию ее лучших элементов, тех ее членов, которые с технической и политической точек зрения наиболее подготовлены и наиболее надежны. Партия теряет свою «пролетарскую аристократию». Огромный политический организм России теряет свой становой хребет.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});