Одного поля ягоды (ЛП) - Браун Рита Мэй

- Ты невозможна!

- Нет, мне просто не о чем с ними говорить.

- Так что, ты его выгонишь?

- Не раньше, чем на его место придет наниматься Дуглас Фэрбенкс младший.

- А старший тебе не подойдет?

- Он слишком стар.

- Ах да, я и забыла.

- Мне правда нравится Ханс.

- Фанни, я уверена, что после того, как у тебя закончатся другие варианты, ты наконец возьмешься за ум.

В будние дни "Сан Суси" приносил немного дохода, но в выходные превращался в злачное место. После выплаты зарплаты персоналу, кухарке и нескольким музыкантам у Фанни оставалось достаточно денег, чтобы держаться на плаву. В прошлом остались дни беззаботных трат, но она никогда в жизни не чувствовала себя более счастливой. Да она никогда и не увешивалась драгоценностями, подобно сестрам-прожигательницам, это было не в ее стиле. Наконец-то Фанни стала самостоятельной женщиной и гордилась собой.

Она сохранила большую часть мебели, но освободила бальный зал и превратила его в настоящее место для танцев. Ее дом мог похвастаться архитектурными излишествами, в частности, бальный зал был оборудован балконом для оркестра. Понимая, что искусство нельзя скрывать, она построила в зале небольшую приподнятую сцену, а балкон сдавала желавшим уединиться парочкам. "Сан Суси" пользовался репутацией изысканного места, где можно было со вкусом пообщаться и славно развлечься.

- Должна признать, Спотти растет красавицей, - Фанни сменила тему. - Поверить не могу, что ей уже двенадцать. Она ростом уже с меня. Вы с Рамелль славно поработали над этим ребенком.

- Не забывай о Кертисе.

- А, да, и он тоже. Как он поживает, кстати?

- Гребет деньги лопатой. Это безумие какое-то, он сам говорит. Полностью занят производством фильмов. Может, это депрессия виновата, но зрители заполонили кинотеатры.

- Бегство от действительности.

- Может быть.

- А где Рамелль?

- В кино. Смотрит последнюю картину Кертиса.

- Я сегодня получила письмо от Фейри. Она на тебя дуется, - Фанни отщипнула кусочек соленого печенья.

- Это еще за что? - изобразила безразличие Селеста.

- Ты прекрасно знаешь, за что.

- Я устала выслушивать ее поучения, вот и все.

- Ну да, ну да...

- Она что, всерьез разозлилась из-за того, что я написала ей: "Я не делаю ровным счетом ничего, но зато это у меня получается лучше, чем у всех остальных?"

- Разозлилась? Ты не просто выказала отсутствие должного революционного духа, она теперь думает, что ты безнадежна.

- Это добрый знак.

Фанни хихикнула.

- Она все твердит о принципе большинства.

- Диктатура пролетариата - это не всегда принцип большинства.

- А что не так с этим принципом? Если он прекрасно проявил себя в Америке, то хорош и для Германии тоже.

- Подчинение меньшинства большинству влечет за собой запреты и ограничения, - напомнила ей Селеста.

- А я тебе о чем? Ничего в нем хорошего нет, в этом принципе, - Фанни скушала еще одно печенье.

- Эгоистка. А меня угостить?

- Прости, - Фанни пододвинула ей миску с печеньями. - А кто, как ты думаешь, составляет большинство в Америке?

- Покойники. Они превосходят числом живущих, какую нацию ни возьми, - Селеста с удовольствием разгрызла сухое соленое печенье.

- Ха! Можно я украду эту мысль? Должна написать об этом Фейри.

- Насколько я могу судить, многие покойники отдали свои голоса за Герберта Гувера[75] на прошлых выборах.

Из кухни выскочил Ханс.

- Кухарка слышала по радио, что Гувер разогнал ветеранов, которые встали лагерем в столице.

- Экспедиционный корпус? Парней, которые принимали участие в сражениях? - Фанни хотела понять все четко и ясно.

- Бедняги. Все, чего они хотели - чтобы им выплатили их пенсии наперед. Черт, их не полагается выплачивать до сорок пятого года, но есть-то парням нужно сейчас! - Ханс был расстроен. Он слишком хорошо помнил войну.

- И как Гувер их разогнал? - спросила Селеста.

- Приказал армии сделать это, - ответил Ханс.

- Стрелять в своих же товарищей? Поверить не могу! - Фанни возмутилась таким предательством.

- Да кто же отдал такой приказ? - резко спросила Селеста.

- Один гад по фамилии Макартур.[76]

Возвращаясь домой, Селеста думала о голодных солдатах в Вашингтоне. "Хорошо, что Споттисвуд до этого не дожил", - сказала она сама себе. Она до сих пор вспоминала брата, хотя бы раз в день. Может быть, время и лечит раны, но память оно не стирает. Если любовь сильна, твой друг может умереть, но пока ты жив, ваши отношения длятся. Погруженная в мысли о брате, она пошла медленнее и посмотрела на памятник конфедератам на южной стороне площади. Трое солдат в самой гуще битвы.... Один клонится к земле, зажимая рукой рану в боку. Другой конфедерат поддерживает его левой рукой, а в правой сжимает ружье. Третий воин выпрямился и ведет стрельбу. Вся группа смотрелась очень динамично, но при взгляде на них Селеста вдруг осознала, что поколение, проливавшее кровь при Манассасе, Геттисберге и Виксберге, уже практически ушло с лица земли.[77]

23 мая 1980 года

В семь утра Джулия Эллен с Ив гримировали друг друга и повизгивали от восторга, словно детишки в цирке. Им нужно было быть очень осторожными и не особо шуметь, чтобы не разбудить крепко спавшую Никель. Ив, уже обвязавшаяся подушкой, прикидывала, какой бы зажигательный наряд ей нацепить.

- Как насчет цыганской блузки и ожерелья из медвежьих костей?

- Как раз наряд в духе Орри Тадьи, если я в этом что-то понимаю. А ну, примеряй эту юбку в складку и широкий пояс с большой пряжкой.

- Но юбка темно-фиолетовая, а блузка красная!

- Так ты будешь больше похожа на Орри, чем сама Орри.

- Вот обрадовала! А что, если у меня подушка вывалится из-под юбки, пока я буду идти по дорожке к дому Луизы?

- Мы всегда можем пустить слух, что у Орри по дороге приключился выкидыш, как у папессы Иоанны.[78]

- Лучше помоги мне парик надеть, а то разболталась тут!

Джатс повертела в руках кислотно-рыжий парик. В последнее время Орри перешла на стрижку а ля "мальчик-паж" с удлиненными кончиками, а вот когда она надевала белые перчатки и начинала вести себя, как на вечеринке, то возвращалась к старому парику с овальным пучком волос на затылке.

- Может, лучше этот надеть?

- Нет. Этот Орри бережет для особых случаев. Помнишь, когда она только что вышла замуж за Ноя, то сделала прическу как у гейши и стала закалывать волосы деревянными спицами?

- Я думала, она тогда сделает операцию, чтобы изменить разрез глаз.

- Джулия!

Джулия рассмеялась собственной шутке и принялась расчесывать парик.

- Ной был хорошим парнем. Ты знаешь, в общем-то Орри не такая уж и плохая. Это на нее Лисси-Мисси плохо влияет. Подальше от святоши - и все наладится.

- Да, я совсем не против Орри. Забавно даже, как начинаешь скучать по людям, когда они умерли. Я все думаю о Чесси, Ное и о Перли. Славная у нас была компания! - Ив принялась напевать "Разве не весело нам".[79]

- А я скучаю по маме и Селесте. Но то, что старшие умрут, ты хоть ожидаешь. А вот то, что умирать придется каждой из нас - в это я поверить не могла. Господи, Ив, а ведь теперь мы - старые. Подумай только - мне семьдесят пять. И поклясться могу, что мне осталось лет десять, не больше.

- Я пытаюсь об этом не думать. Лучше быть уверенной, что эти последние десять лет пройдут с пользой, - убежденно проговорила Ив.

- И правильно. Я никого не слушала и слушать не стану. Кому придет в голову арестовать старушку? Вот я и творю, что хочу.