Девяносто девять гробов - Дэвид Веллингтон

Сердца пропали.

Когда ей снова удалось собраться с мыслями, когда сердце в груди немного успокоилось, она спустилась на стоянку. Туда как раз въезжали три полицейские машины с включенными мигалками, но без сирен. Офицер Глауэр вышел из первой. Обрывки туалетной бумаги прилипли у ворота в тех местах, где он поранился, когда брился.

— Вы получили мое сообщение? — спросила Кэкстон вместо приветствия.

— Да, все четыре, — ответил Глауэр.

Он провел пальцем по усам говорящим жестом.

Он был встревожен.

Хорошо. Этого она и добивалась.

— Я только что сделала экстренный запрос, чтобы обыскать помещение наверху, — сказала она, показывая через плечо на учебный корпус. — Там пусто. Пропало девяносто девять сердец вампиров. Кто бы ни забрал их, он может сегодня пробудить к жизни девяносто девять вампиров, когда сядет солнце. Я бы хотела принять меры, чтобы этого не случилось.

— Буду рад помочь вам, — сказал большой полицейский.

Он сунулся в машину и достал свою шляпу.

— А начальник…

Кэкстон кивнула. Она знала, что с Висенте возникнут проблемы.

— Я поговорю с ним, когда он наконец появится на работе.

Кэкстон взглянула на небо. Облака становились гуще и темнее, но солнце было где-то там, наверху.

— В котором часу вчера был закат? — спросила она.

Глауэр осторожно водрузил шляпу на голову. Прищурился на секунду, припоминая.

— Сразу после семи. Да, я бы сказал, минут в десять… я как раз тогда ужинал и, помнится, очень порадовался, что меня нет на улице. Прошлой ночью мы были в патруле, хотя начальник и решил, будто мы в безопасности. Значит, у нас есть время до семи, чтобы найти того, кто украл эти сердца?

Кэкстон покачала головой.

— Должен быть и другой путь.

Она посмотрела на «бьюик» Гейстдорфера и решила, что это не лучшее средство передвижения для ее нужд. Ее собственная «мазда» была поблизости, но она была без полицейских опознавательных знаков.

— Вы сядете за руль, — сказала она. — Может быть, через час нам удастся покончить с этим.

Глауэр слабо улыбнулся.

— Рождество было два месяца назад, — сказал он ей, но времени больше терять не стал.

Он повез ее на юг через весь город — по туристическим маршрутам, к полю сражения. Вверх по Семинарийской гряде, а потом вниз по грунтовой дороге через рощу. Место она помнила точно: работая в дорожном патруле, она научилась запоминать приметы, особенности местности и, следовательно, могла при необходимости найти дорогу обратно, дать точные координаты медикам «скорой» и пожарным расчетам. Небольшое место раскопок все еще было свежо в памяти, с тех пор как она видела его в последний раз два дня назад.

В конце дороги машин не было. Она выбралась и повела Глауэра и четырех других полицейских по тропинке, ярдов на двести углубляясь в заросли деревьев, к месту раскопок, которые начал Гейстдорфер со своими студентами. Палатки и кострище все еще были там, но пепел остыл и был мокрым от росы.

Усталость и чувство вины осели в голове ледяными кристалликами, когда она снова увидела это место. Она должна была догадаться… как-нибудь, но должна была. Она должна была выставить здесь охрану, официально объявив раскопки местом преступления. Конечно, когда она в первый раз была тут, она находилась не при исполнении служебных обязанностей, но после этого времени было предостаточно. Просто ей не пришло это в голову. Джефф Монтроз, студент-выпускник, который показал ей раскопки, считал, что это место заброшенное, обычный могильник.

Мысль о том, что Аркли тоже не позаботился закрыть доступ сюда, немного успокоила ее совесть. Но совсем немного.

«Ну ладно, — думала она про себя. — Приступы вины за ошибки прошлого никому не помогут. На этот раз — никаких ошибок. Просто сделай так, как это сделал бы Аркли».

Она вытащила пистолет из кобуры. Проверила предохранитель.

— Вампиров там не будет, не сейчас, но могут быть и другие. He-мертвые или же заблуждающиеся люди, которые работают на вампира Они могли добыть сердца, но времени вложить их в соответствующие тела у них не было. В этом случае прямо сейчас они могут сторожить гробы.

Она застыла на мгновение, прислушиваясь к звукам в палатке. Нейлоновые стенки немного колыхались на ветру, но Кэкстон не уловила никаких признаков активности. Она обошла высокую мокрую траву, которая оставляла темные следы на ее брюках, и отбросила входной клапан палатки.

Внутри не было никого. На крыше — тоже. Она оглянулась на двух копов, которые пришли вместе с Глауэром. Жестом велела обойти палатку. В деревьях, окружавших их, могло спрятаться любое количество монстров. Спускаться в пещеру и оставлять за спиной того, кто мог вытащить лестницу, оставив их в ловушке, ей не хотелось.

Она вошла в палатку вдвоем с Глауэром, он стоял рядом в полушаге от нее. Он был так высок, что упирался головой в крышу палатки, натягивая ее. Лора остановилась и взглянула на него, потом на его пояс. Он смутился, когда она ткнула пальцем прямо на его пистолет. Сморщился виновато, потом вытащил оружие. Его инстинкты, полицейская выучка подсказывали ему, что нельзя входить в помещение, ища драки. Нельзя доставать оружие до того, пока не будешь готов выстрелить. В любых других обстоятельствах это было бы справедливо: грамотное обращение с оружием. В палатке же это выглядело по-идиотски.

Он достал пистолет, поднял к плечу. Прицел смотрел вверх, указывая на крышу. Если он споткнется или запаникует, выстрел уйдет в молоко, а не Кэкстон в спину. От этого ей стало немного легче.

Она прошла мимо столов, полных старинных ржавых металлических предметов из раскопок и побелевших свинцовых пуль. Разрытая яма на дальнем конце палатки выглядела точно такой же, какой она видела ее последний раз — с лестницей, спускающейся в пещеру. Изменилось только одно, но это заставило ее застыть на месте. Кто-то выключил свет внизу.

Она повернулась в поисках генератора или выключателя, чего угодно, лишь бы это вернуло свет. Но ничего не было. Вместо того чтобы искать способ включить электричество, она сняла с пояса фонарик и направила его луч в глубь ямы. Никто оттуда не выпрыгнул.

— Прикройте меня, — сказала она, — потом спускайтесь через десять секунд после того, как я окажусь на дне.

Глауэр кивнул. Глаза у него стали огромными.

«Никого там нет, — уговаривала она себя, — нет там никого, кроме девяноста девяти скелетов. Мы можем провести целый день, стирая их в порошок и сжигая прах в доменной печи. У моего вампира есть сердца, но без костей они ничто».

Все могло оказаться проще простого. Правда могло. Но Кэкстон предпочла перестраховаться.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});