Её звали Делия (ещё одна отходная жанру ужасов) - Виталий Иволгинский

посмотрел в окно.

Они уже выехали из города и ехали по шоссе, по бокам которого росли деревья, и лишь редкие дома изредка нарушали монотонность этого пейзажа, перемежаясь редкими столбами электропередач. Было что-то умиротворяющее в созерцании этой красоты, однако в данный момент инспектор не испытывал особого спокойства.

— Если ты хочешь пить, то я могу тебе помочь с этим, — доктор вытащил из-под сиденья рюкзак и начал в нём рыться.

— Что у тебя там есть такого? — Гэлбрайт, который все еще не мог смириться с тем, что его оторвали от кофе, немного оживился.

— Держи, — собеседник протянул ему блестящий термос.

— Хм, неплохо, — открыв крышку, нос Гэлбрайта ощутил такой приятный для него запах. — С чем кофе?

— С сахаром, просто с сахаром, — доктор, впечатлённый улыбкой инспектора, произнес это с явным удовольствием.

Гэлбрайту, говоря по правде, не очень нравился сладкий кофе, потому что лично он всегда пил его только со сливками и без подсластителей. Но в данной ситуации у него не было выбора. Он положил крышку себе на колени и поднес термос к губам.

— Можешь пить до дна, я очень плотно позавтракал, — сказал доктор, глядя на то, с какой жадностью инспектор глотает жидкость с порыжевшими остатками сахара на дне.

— Большое тебе спасибо, — ответил Гэлбрайт.

Он закрыл термос крышкой — инспектор решил, что будет лучше оставить немного кофе на обратную дорогу. Передав его врачу, Гэлбрайт посмотрел на мужчину, сидевшего рядом с водителем. Он не видел его лица, но, судя по широким плечам, незнакомец явно был человеком с несгибаемой волей.

— Ты не в курсе, кто это такой? — инспектор повернулся к своему соседу.

— Он из Федерального бюро расследований, — сказал врач. Затем он наклонился и прошептал на ухо Гэлбрайту, — Суровый парень, но немного нервный.

Сотрудник ФБР, мимо чутких ушей которого не прошло мимо замечание доктора, обернулся назад. Гэлбрайт увидел высокомерное лицо молодого человека, черты которого, казалось, были высечены из камня. Он, явно сдерживаясь, чтобы не накричать на добродушного доктора, просто свирепо посмотрел на того из-под своих густых бровей. «Да», — подумал Гэлбрайт, — «этот парень не потерпит комментариев в свой адрес. Как они там в ФБР вообще нанимают людей? У этого парня же совершенно нервы ни к чёрту»...

— Мистер Мэтт Макларен, я бы посоветовал вам воздержаться от критики моей персоны! — услышал Гэлбрайт тот самый голос, который отвлек его от завтрака.

— Надо же было как-то познакомить вас с нашим инспектором, — весело ответил ему доктор, на которого суровый взгляд исподлобья не произвел ровно никакого эффекта.

Мужчина перевёл свой неприятный взгляд на Гэлбрайта, который сидел прямо за ним. Инспектору захотелось грубо сказать ему «Что ты уставился, пацан?», но он подавил это желание. Нет, ему определенно не нравился этот парень в строгом черном костюме и с густыми бровями.

— Мы добрались до места назначения, — вдруг раздался раскатистый бас молодого сержанта Соссюра, сидевшего за рулем.

Они вышли из машины, и Гэлбрайт, расправив складки на своём пиджаке, огляделся по сторонам. После урбанистического вида центра ему было немного непривычно находиться в пригороде — ибо тут не было ни высоких зданий, ни ярких вывесок, ни скопления машин — только редкие одно- и двухэтажные коттеджи, окруженные деревянными заборами, с высокой травой, вытоптанными дорожками и роскошными зелёными кронами деревьев... Эту сельскую идиллию слегка подпортили машина скорой помощи и пара полицейских седанов, стоявших неподалеку от дома, у которого остановился Соссюр. Очевидно, человек из Федерального бюро расследований, с которым Гэлбрайт приехал сюда, был всего лишь вызван в качестве помощника руководителя службы реагирования, который уже прибыл сюда до них. Гэлбрайт, стоя у машины и глядя на двухэтажный дом, на мгновение вспомнил годы своего детства, проведенные в Глостере. Деревянный дом отца, яблоневые сады, река...

— Давай, дружище, — Мэтт легонько толкнул Гэлбрайта в плечо, — пойдем в дом.

Все четверо переступили порог калитки. Им навстречу выбежала пожилая женщина с белым платком на голове.

— Ух, ну наконец-то профессионал! — радостно воскликнула она при виде фэбээровца.

Гэлбрайт, стоявший плечом к плечу с доктором, посмотрел на то, как мужчина в чёрной куртке, одарив эту деревенскую простушку суровым взглядом, прошел мимо нее. Женщина, казалось, была удивлена таким поведением сотрудника Федерального бюро расследований. Она остановилась как вкопанная, глядя вслед входящему в дом мужчине.

— Вы можете объяснить мне, что именно здесь произошло? — Гэлбрайт обратился к этой женщине.

Та, услышав голос инспектора, перестала смотреть на дом и быстро повернулась к говорившему. Её лицо, изборожденное глубокими морщинами, выражало некоторое недоумение, смешанное с досадой.

— А вы инспектор полиции, насколько я понимаю? — спросила она с некоторой неуверенностью.

Очевидно, для нее было неожиданностью, что Федеральное бюро расследований вместе со своим человеком также прислало обычного полицейского. При первом взгляде на эту женщину у Гэлбрайта возникло ощущение, что она как будто считает копов хуже фэбээровцев — по крайней мере, так можно было подумать, глядя на её лицо, выражавшее едва скрываемое презрение к тому, кто предстал перед ней в этот самый момент.

— Меня позвали сюда, как и всех остальных, — после небольшого колебания ответил Гэлбрайт.

Под «всеми остальными» Гэлбрайт подразумевал как службу реагирования, так и самого себя, агента ФБР и доктора. Последний, кстати, в это время стоял, уперев руки в бёдра, рядом с ним и с легкой усмешкой смотрел на женщину с платком на голове, которая, впрочем, не обратила на него особого внимания, и только поднесла руки к вискам с глубоким вздохом, как бы набираясь сил. После этого она посмотрела на Гэлбрайта.

— Хорошо, я поняла, — сказала она таким тоном, когда на самом деле ничего не понятно. — В общем, я прохожу мимо дома семьи Йонс и слышу выстрел...

— Думаю, нам следует сесть и обсудить это дело в спокойной обстановке, — перебил её Мэтт.

Женщина, странно посмотрев на доктора, прошла вперед, в дом, и доктор тут же последовал вслед за ней. Гэлбрайт, услышав знакомую фамилию, немного замешкался и в конце концов вошел последним. Они оказались в просторной прихожей типичного загородного коттеджа — вдоль стены стояла скамейка,