Догма кровоточащих душ - Михаил Савеличев

Никки-химэ наклоняется и касается пальцами горячей кожи женщины. Подушечки пальцев скользят по лбу, спускаются на веки, трогают ресницы, взлетают над щеками и опускаются на сухие губы.

- Почему мы все-таки здесь? - еще раз спрашивает Рюсин. Ему очень не нравится находиться в больничной палате, где воздух пропитан запахами лекарств, а еще - тоской, жалостью, безнадежностью.

- Дай мне свою руку, Рюсин, - приказывает Никки-химэ. Именно приказывает - резко, требовательно. Сильное рукопожатие, и вот уже его ладонь возложена на лоб умирающей. - Попробуй увидеть ее сны, Рюсин...

...Ослепительный летний день. Невозможно, невероятно, безумно яркие краски чисто умытого города. На плече висит сумка. Язычком осторожно слизывает подтаявшее мороженое.

- Привет, Кирика! Как дела?

- Привет, Кирика! Рада тебя видеть!

- Привет, привет, девочки! Какой хороший день сегодня!

Порыв ветра уносит сверкающее полотно беззаботного детства. Становится холодно, а в горле обосновалась боль. Она теперь живет там. Ее тело вмещает не только саму Кирику, но и боль. И словно в ответ, что-то происходит с окружающим миром. Он высыхает, чернеет, покрывается болячками, он пахнет только болезнью, пропитан сочувствующими взглядами врачей и знакомых.

- Как ей не повезло!

- Я слышал, у нее рак. А ведь она прекрасно пела!

- Как такое может пережить один человек! Крушение карьеры, потерю дочери...

- А что с ее дочерью?

- Вы разве не слышали? Нет? Ужасная история...

История. Ее жизнь теперь история. Точнее - множество печальных историй, как осколков когда-то прекрасной вазы. Вот ее рука гладит Сэцуке по голове:

- Ты все хорошо сделала, дочка.

Большие глаза смотрят снизу вверх:

- Правда, мамочка?

- Будь осторожна, когда переходишь дорогу. Всегда иди на зеленый сигнал светофора.

- Да, мамочка.

Кто виноват в произошедшем? Сбой в программе работы дорожной службы? Крохотный импульс в проводах? Единица вместо нуля? Может ли облегчить страдание еще и страдание чужих людей?

Новости: "Страшная трагедия... По неизвестной причине... Бензовоз врезался в людей... В результате взрыва погибло... Личности погибших устанавливаются..."

- Разрешите высказать вам свои искренние соболезнования, госпожа Кирика.

- Примите мои глубочайшие соболезнования в связи с гибелью дочери, госпожа Кирика.

Разве у мертвых бывает личность? Какая теперь разница - кому принадлежит частичка общего пепла? Взрыв уровнял их всех. Сколько их было? Неважно. Смерть взяла всех.

Тонкий столбик на городском кладбище, под которым ничего нет. Только имя. Даты жизни и смерти, столь близкие, что не верится - как между ними могла втиснуться чья-то жизнь.

- Госпожа Кирика, с вами хотят поговорить. Да, господин Рю из лаборатории генетических исследований. Он говорит, что это очень важно для вас.

Господин Рю чересчур вежлив. Он просто рассыпается в любезностях, которые однако не могут пробить ледяной панцирь, отделивший ее от суеты жизни.

- Госпожа Кирика, я слышал, что два года назад вы пережили страшную трагедию.

Она кивает. Она теперь предпочитает изъясняться жестами, лишь бы не тревожить боль, поселившуюся в горле.

- Вы, как и все сотрудники нашего центра, участвовали в сборе генетического материала в рамках наших исследований. Так случилось, что... В общем, будет лучше, если вы сами посмотрите...

Лучше бы она не смотрела. Лучше бы это оказалось сном. В длинном цилиндре анклава, за толстой прозрачной стеной, в зеленоватом растворе плавает тело. Девочка.

- Вы узнаете ее? - в голосе господина Рю сквозит тщетно скрываемая гордость. - Мне разрешили показать ее вам. Это точная копия вашей погибшей дочери. Ее образцы оказались идеальными для программы.

Кирика не падает в обморок. Кирика не впадает в истерику. Это лишь клон. Она знает. Кукла, манекен, лишь имеющая вид ее дочери. Точный, бездушный слепок. Результат эксперимента, не способный на самостоятельную жизнь.

- Вы поможете нам, госпожа Кирика? - голос ласков и одновременно ядовит. Только попробуй отказаться и немедленно получишь свою порцию яда. - Она - совершенное создание. Конечно, у нее только тело вашей дочери, в остальном это... Неважно... но ей требуется уход. Даже ей требуется материнская забота.

На что она, Кирика, надеялась? На бессмысленный взгляд, слюни, все, что и должен представлять собой клон - пустую оболочку, обреченную на растительное существование. Поэтому она с ледяным спокойствием дожидается первого пробуждения того, что только имеет сходство с ее дочерью.

Девочка открывает глаза и поворачивает голову. Их взгляды встречаются, девочка шевелит губами, и Кирика с ужасом понимает ее вопрос:

- Мама? Мама? Мама?

Невозможно! Вот теперь и надо кричать, не обращая внимания на боль, кричать до тех пор, пока ужас не прорвет тонкую оболочку боли в горле и не выплеснет на белоснежный пододеяльник отвратительную лужу черной крови.

- Это - клон, госпожа Кирика. Она - биологическая копия вашей дочерью, но она - не ваша дочь. Она - собственность нашей компании. Биологический объект, полученный искусственным путем. Только в наших руках ее жизнь и ее смерть. То, что произошло, требует дополнительного изучения. Вы же сами специалист. Генетический материал в принципе не может сохранять человеческую память.

Не может. Не может.

- Мама, я заболела? Почему я здесь? Я хочу домой, мама...

Почему она не добилась более тщательной экспертизы два года назад? Тогда бы у нее не было сомнения, что под столбиком на городском кладбище имеет право покоиться частичка праха ее сгоревшей дочери... А если все подстроено? Если не произошло никакой катастрофы? То есть, она была, но Сэцуке в нее не попала?

Она видит, словно навязчивый сон, как Сэцуке целует ее в щеку, берет школьную сумку, выбегает на улицу и вприпрыжку несется вдоль домов. А рядом следует черная машина. Именно черная. Ведь черное - их любимый цвет. Кого - их? Их. Неведомых сил, взявшие на себя право распоряжаться тем, что им не принадлежит.

- Сэцуке! Сэцуке!

- Да, меня зовут Сэцуке. Что вы говорите? Маме очень плохо?!

Иначе как бы они заставили ее сесть в машину? А в вычислителе уже зреет ошибка. Единица вместо нуля. Зеленый свет вместо красного. И множество людей на переходе, ждущих, когда светофор запретит движение машин и позволит всем перейти на другую сторону улицы. И безжалостное, массивное тело бензовоза, могучего и тупого чудовища, уже изготовившегося к прыжку...

- Вы сошли с ума... Ваша дочь погибла. Господин Ошии, подтвердите...

- Зачем ты здесь?

- Меня попросили приехать. Кирика, дорогая...

- Не смей! Не смей меня так называть!

- У тебя истерика. Тебе надо успокоиться.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});