Игра в ненависть - Елена Сокол

так оживился, что стал похож на ураган. Бесполезно было с ним спорить.

– Не могу поверить, – приближаясь к зданию театра, шепнул мне на ухо Алекс. – Неужели, это я написал ее? Эту пьесу. «Свидания», – прочел он на афише. – «Свидания» по книге Саввы Пипкена!

Я задрожала. Незаметно от Алекса бросила недоеденное мороженое в урну. Хотя, он и так бы не заметил. Стоял и увлеченно провожал взглядом толпу, входившую в здание.

– Невероятно! Все эти люди пришли посмотреть спектакль, который ставят по моей книге! – Алекс провел пальцами по афише и посмотрел на меня. – А я даже не помню, о чем она, и что я в ней писал.

– Раньше ты был публичным человеком. – Тихо проронила я, пожав плечами.

– А теперь мне хочется затеряться в этой толпе. – Еще тише признался он. – Нет, давай, пойдем отсюда. Я еще не готов.

– Давай. – Кивнула я.

– Савва! Наконец-то! – Вдруг распахнул ему объятия какой-то мужчина. Подбежал, обнял, отпустил, озадаченно оглядел. – Ты опоздал. – Заметил он, качнув головой. – Перед премьерой был фуршет – для своих. – Мужчина бросил на меня вопросительный взгляд. – Но хорошо, что вообще приехал, а то я не дозвонился до тебя и уже начал беспокоиться!

Кажется, я уже видела его. На той вечеринке для богемы.

– А вы… – Обратился он ко мне.

– Люба. – Представилась я.

– Точно. – Улыбнулся незнакомец. – Константин. Режиссер-постановщик.

Мы пожали руки.

– Ну, что ж, поторопимся. – Константин подтолкнул нас к главному входу. – До начала семь минут. Ваши места в вип-ложе. Прошу. – Он повел нас вдоль редеющей толпы.

И вдруг кто-то как закричит:

– Савва! Это Савва! Снимай его!

Налетели репортеры, стали, перебивая друг друга выкрикивать вопросы.

– Как ваше настроение?

– Отлично. – Скованно улыбнулся Алекс.

Его пальцы крепче сжались на моей ладони.

– Вы участвовали в кастинге? Кто принимал решение взять на главную роль Светлану Петровскую?

– Простите. – Он опустил взгляд и ускорил шаг.

– Можно один кадр? – Голос слева. – Улыбнитесь, Савва!

Алекс притормозил перед фотографом и постарался улыбнуться в камеру.

– Кто с вами? – Завопила какая-то журналистка, расталкивая коллег. – Представьте свою спутницу!

– Это Люба. – Он нежно обнял меня за талию. – Моя невеста.

Защелкали вспышки, и я прищурилась.

– Она актриса? – Раздался голос из толпы.

– Нет. – Смущенно ответил Алекс.

– Поцелуйте ее!

– Идем. – Он потянул меня за собой.

Константин уже подключил охрану, и толпе пришлось расступиться. Мы прошли в холл, залитый светом и сверкающий зеркалами.

– Мой помощник проводит вас. – Указал на лестницу Константин.

– Для меня большая честь познакомиться с вами. – Подбежал к нам его помощник. Им оказался тощий паренек лет двадцати. – «Свидания» – моя любимая книга.

– Почему? – Поинтересовался Алекс.

– Секс, мат, филологические изыски! Ваш лирическо-хулиганский стиль – как серпом по яйцам моралистов! – С восхищением сказал он.

Алекс посмотрел на меня едва ли не с ужасом. Он все еще до конца не отождествлял себя с Саввой.

– Спасибо. – Ответил сдержанно.

– Прошу. – Парень проводил нас в ложу.

Глава 48

Там мы были одни. Только сели, погас свет, и спектакль начался.

Алекс очень внимательно следил за происходящим на сцене. А я впервые видела воплощение придуманных им историй посредством игры актеров. Вот мужчина пригласил женщину к себе на чашку кофе, и реально угостил кофе – она даже обиделась: «А как же секс?»

Я знала, что будет дальше, поэтому перестала следить за актерами.

Все, о чем я могла думать, это Алекс. Он вспомнит, обязательно все вспомнит. Меня даже подташнивало от страха. И вместо реплик со сцены я слышала лишь бешеный стук своего сердца.

Каково же было мое облегчение, когда раздались аплодисменты, и актеры вышли на поклон. Я вскочила и тоже начала хлопать.

– Уйдем, пока толпа не собралась у выхода? – Предложил Алекс.

– Хорошо. – С радостью согласилась я.

Это было мне только на руку.

Мы спустились по лестнице и вышли через служебный ход.

– Что ты сейчас чувствуешь? – Спросила я, когда он взял меня за руку.

Алекс обернулся и взглянул на здание театра.

– Не знаю. – Его губы тронула смущенная улыбка. – Странные чувства. Я как будто все тут узнаю. Кроме себя самого и моей причастности к этому.

– Ой! Савва! Это вы?! – Отделилась от стены какая-то тень. К нам направилась какая-то дамочка, которая, очевидно, выходила покурить. Она отшвырнула сигарету и почти побежала в нашу сторону. – Савва, вы просто обязаны оставить мне автограф!

– Пойдем отсюда. – Потянула я его за собой. – Сейчас набегут толпой.

– Нехорошо как-то. Человек просит.

Дама остановилась возле нас и, тяжело дыша, стала рыться в сумочке.

– Вот фломастер! – Она всучила его ему. – Где же бумажка? Вот черт, ладно, пишите на сиськах! – И высоко задрала кофточку.

Алекс опешил, глядя на ее качающийся, затянутый в красный лифчик внушительный бюст. Затем перевел взгляд на лицо незнакомки: та выглядела совершенно счастливой из-за встречи с кумиром.

– Я… – Замялся он, снимая с фломастера колпачок. И наклонившись ко мне, прошептал. – Не помню, как подписываться.

– Как вас зовут? – Спросила я у девицы.

– Маша! – Радостно выдохнула она.

– Пиши: Маше от Саввы. – Посоветовала я.

– Ой, подруги умрут от зависти! – Заплакала незнакомка.

Испытывая явную неловкость, Алекс все же начиркал послание на ее груди. Визжа от радости, незнакомка ускакала в здание театра, забыв даже забрать фломастер. А мы, давясь от смеха, бросились прочь.

– Меня пугает жизнь писателя. – Признался Алекс, когда мы убежали довольно далеко от театра.

– Твой первый автограф после потери памяти, и сразу на такой интимной части тела. – Не могла не поддеть его я.

– Как же это дико! – Изумился он. – И вообще: когда ты никого не узнаешь, а все узнают тебя… Я, наверное, никогда к этому не привыкну. Нужно