Игра в ненависть - Елена Сокол

я, заглядывая в гостиную.

– Гав! – Соскочил с дивана Тумак.

– Привет, – отозвались остальные.

Алекс, мама, тетя Тамара – все были в рабочей одежде, кто с валиком, кто с куском обоев в руках. Дед уже, не как обычно, восседал на табуретке, а деловито прохаживался между ними с уже привычной шваброй в руках вместо указки.

– Ого, деда, ты сегодня припахал всех. – Улыбнулась я, погладив пса.

– А ты опоздала. – Строго сказал он, взглянув на часы. – Быстро переодевайся и беги помогать!

Меня не нужно было уговаривать. Я метнулась в спальню, ловко переоделась в старые шортики с топом и вернулась в гостиную.

– Держи, – подал мне какую-то тряпочку дед. – Олька мажет обои, Шурка к стене прилаживает, а вы с Тамаркой гладите – да чтоб без пузырей!

– Ага, поняла. – Кивнула я, ловя на себе игривый взгляд жениха.

Мама стала наносить на обратную сторону обоев клей, а Алекс подмигнул мне в ожидании.

– Ну, вот, пошла мазута! Молодцы! – Похвалил дед. – А теперь по-дымай!

Получалось у нас хорошо и слаженно. Раз – нанесли клей, два – ровно приставили к стене, три – погладили от центра к краям так, чтобы выпустить воздух и расправить. И не так уж это сложно, как казалось раньше.

– И чего это мы раньше сами ремонт не делали? – Удивлялась мама, стирая пот со лба.

– Все ждали, что эти крысы канцелярские из администрации нас по программе переселения в новый дом перевезут, – проворчал дед, – а я говорил, что мы тут так и помрем! Когда крыша обвалится, или пол рухнет!

– Раз уж мы все так сработались, – оживилась Тамара, – может, в следующем месяце и мне обои поклеим? У меня однушка, много хлопот не будет…

– Ты, Тамара, как я ни погляжу, совсем тут освоилась? – Недобро зыркнул на нее дед.

– Конечно, поклеим! – Вмешался Алекс. – Это Аркадьич шутит так, с вами заигрывает.

– Чегой-та? – Закашлялся дед. – На кой мне!..

А Тамара Михайловна зарделась, как юная гимназистка:

– Правда, что ль, Сема? Флиртуешь, ли чо?

– Какой я тебе Сема? – Задергался он. – Совсем сдурела, старая.

– Старая? – Уперла руки в бока соседка. – Да я когда родилась, ты уже усы носил! Хрыч!

– Я хрыч? Ах, ты, перхоть!

– Папа! – Воскликнула мама, вставая между ними.

Тетя Тамара швырнула тряпку, которой протирала следы клея со швов на обоях, прямо деду в ноги, сплюнула, развернулась и пулей вылетела из квартиры.

– Сваха из тебя никудышная. – Усмехнулась я, толкая Алекса локтем.

– Да я просто… – Растерялся он.

– Ты чего завелся-то, пап? – Мама попыталась тронуть деда за плечо.

– А чего вы прицепились ко мне с этой Тамаркой? – Взорвался он, вырываясь. И поковылял к себе. – Хорошо хоть, доклеить успели.

Мама, вздохнув, стала собирать инструмент и остатки обоев. Из комнаты деда послышалась музыка: опять поставил на всю громкость пластинку – чтобы Тамара слышала. Мы с Алексом переглянулись.

– Прогуляемся перед сном? – Спросил он.

– С удовольствием. – Кивнула я. – У меня, кстати, для тебя подарок.

Глава 47

Через минуту Алекс уже примерял футболку и джинсы, которые я для него купила.

– Как выгляжу? – Улыбнулся он, отвлекаясь от зеркала.

– Модно. – Заверила я.

– Твоему экспертному мнению я доверяю. – Алекс притянул меня к себе. – Спасибо.

И поцеловал меня. Я чуть не растаяла от удовольствия. «А можно каждый мой день будет таким?»

– Белый цвет тебе очень идет. – Призналась я. – Гармонирует со смуглой кожей, черными глазами и густой щетиной.

– Правда? – Он бросил взгляд на зеркало, как будто, чтобы удостовериться.

Хотя, по его глазам и так было ясно, что Алекс в курсе собственной неотразимости. Он, вообще, если честно, шикарно выглядел: эта новая одежда, слегка отросшая борода, чистая кожа (о синяке под глазом уже ничто не напоминало), уверенность в глазах. Алекс как будто становился прежним, и только тепло во взгляде отличало его того Алекса – из прошлой жизни.

– Ты, вообще, поняла, что такое произошло? – Баюкая меня в объятиях, спросил он. – Между дедом и Тамарой. Я обалдел.

– Старые люди становятся резкими, нетерпимыми. – Ответила я, целуя его. – Похоже, ты зря подталкиваешь их друг к другу.

– Да они ссорятся как старые любовники! Их определенно тянет друг к другу!

– Значит, сами и разберутся. – Улыбнулась я. – Пей свои лекарства, и пойдем.

Алекс проглотил пару таблеток, которые ему выписал врач, запил водой, и мы отправились гулять. Как влюбленные малолетки – держась за руки, хихикая, обнимаясь и целуясь на каждом углу.

– Сегодня звонил Илья. – Признался Алекс, когда мы купили мороженое и пошли вдоль сквера.

– Да? – Надо признать, я немного разволновалась.

– Сказал, что у него не осталось ни одной части тела, которая бы ни чесалась! Бедный. Всю тренировку укусы зудели так, что тренер отправил его к врачу – решил, что у него чесотка.

– Это главный минус турпоходов, – рассмеялась я.

– Хорошо, что мы вовремя спрятались в палатке, – подмигнул мне Алекс.

Наши губы соприкоснулись, и я почувствовала клубничный вкус мороженого на его губах.

– Что это? – Оторвался вдруг Алекс.

Его взгляд был устремлен на театральную афишу.

Я сжала веки. Сделала вдох и выдох. Сглотнула.

– Похоже, сегодня тут идет… твоя пьеса.

– Здесь написано: премьера! – Воскликнул он.

– Вот это да. – Проговорила я безрадостно. – Наверное, приглашение пришло на твой старый номер…

– Нужно будет его восстановить. – Сжал мою руку Алекс. – Чтобы больше ничего не пропускать! Как мы могли пропустить премьеру постановки? – Он поцеловал меня в щеку. – Ну, что, идем?

– Наверное, все билеты уже раскуплены… – Попробовала сопротивляться я.

– Так я же – автор. – Рассмеялся Алекс. – Неужели, мы не договоримся, чтобы нас пустили?

– Я…

– Идем же скорее! – Он потянул меня к входу, где уже собирались люди и представители прессы.

Он