Небесные просторы - Дэвид Брин

2) Политический хаос в Пяти Галактиках распространяется с необычной скоростью. Например, давно откладываемый съезд Коалиции Умеренных Рас наконец собирается с сокращенной повесткой дня — как справиться с неограниченными амбициями наиболее фанатичных галактических союзов. Покончив с предварительными формальностями, Коалиция может в течение года выпустить через Институт Войны официальное предупреждение! И в течение года после этого может быть создан объединенный флот Коалиции.

Вдобавок к Коалиции организуется несколько других союзов «умеренных». И организуется в такой спешке (даже дипломатия соро на этот раз не в состоянии помешать), что демонстрирует беспрецедентную быстроту умеренной части общества кислорододышащих.

Естественно, это произойдет слишком поздно, чтобы спасти Землю, но может привести к спасению нескольких разбросанных человеческих поселений.

3) В течение танитского года нет никаких сообщений о знаменитом дельфиньем корабле. Если вопреки всякой вероятности беглецам удастся благополучно передать свое сокровище в какое-нибудь нейтральное убежище, кризис может ослабнуть, прежде чем вызовет несколько войн в кислорододышащей цивилизации. Разумеется, это позволит покончить с нашей нынешней политикой — принятием ставок с выплатой авансом и наличными.

4) Коммерческое межзвездное движение, уже нарушенное так называемым «кризисом „Стремительного“, в последнее время страдает от „условий возбуждения“ на непредсказуемо высоком уровне. Свыше тридцати важнейших пунктов перехода испытывают перегрузку. Институты приписывают это „необычным погодным условиям в гиперпространстве“, однако многие считают это еще одним признаком надвигающихся перемен.

5) Неожиданное распространение социорелигиозного фанатизма, включая внезапное возрождение культа Ифни, оказывает пагубный эффект на букмекерский бизнес по всем Пяти Галактикам. В связи с дополнительными расходами (защита наших собственных поселений от нападений флотов фанатичных предетерминистов) мы были вынуждены увеличить процент отчислений от всех ставок в нашу пользу.

Даже са'ентский букмекерский синдикат не может вести бизнес, как обычно, в преддверии предсказанного Времени Перемен…

ГАРРИ

Да, подумал он, нелегко придется.

Гарри обнулил свой компьютер, чтобы защитить его во время перехода. Окна закрылись ставнями, и сам Гарри защелкнул ремни, готовясь к перемещению в новый район пространства Е. Район, который очень долго считался недоступным.

Что ж, сам виноват: ведь вызвался добровольцем. Вер'Кв'квинн называет это «особым назначением». Но чем дальше я Углубляюсь, тем все больше мне это кажется самоубийством.

Вначале показалось, что ничего не произошло. Официальные инструменты бесполезны или ненадежны, поэтому Гарри следил за собственным самодельным вериметрюм. Этот прибор состоял из птицы оригами, сидящей на острие иглы из чистого металла, снятого непосредственно с поверхности Нейтронной звезды. По крайней мере так утверждал продавец, который продал ему эту игрушку на базаре в Каззкарке.

Гарри нервно следил за появляющимся на полоске бумаги извилистым следом иглы. Он мог только представлять себе, что происходит снаружи: объективная реальность таяла по углам его маленького разведочного корабля.

Волосатыми руками Гарри почесывал шерсть на шее и груди. Птица дрожала, словно пыталась вспомнить, как летать…

Неожиданно возникло ощущение падения. Содержимое желудка взбунтовалось. Последовало несколько толчков, затем сильная качка, словно на корабле в бурном море. Гарри вцепился в ручки кресла. В плечи ему впились ремни.

Своеобразная дрожь пробежала по палубе под босыми ногами Гарри — это автоматически включился якорь реальности. Этот звук заставляет нервничать, поскольку возникает только тогда, когда нормальные меры предосторожности не в состоянии справиться. Иногда только якорь реальности не позволяет ветрам случайности выбросить ваш корабль на отмель неочищенной реальности… или превратить ваше тело в нечто такое, чем вам лучше не быть.

Что ж… иногда это срабатывает.

Если бы только была возможность использовать здесь ТВ-камеры и посмотреть, что происходит.

Увы, по причинам, которые все еще непонятны галактическим ученым, живые существа, попадая в пространство Е, способны воспринимать события только непосредственно, да и то со значительным риском.

К счастью, именно в тот момент, как содержимое желудка Гарри готово было присоединиться к посуде на полу, толчки ослабли. И через несколько секунд сменились мягким покачиванием.

Он снова взглянул на свой импровизированный вериметр. Бумажный лебедь выглядел устойчивым… хотя на обоих крыльях появились новые складки, которых раньше не было.

Гарри осторожно отстегнулся и встал. Широко расставив руки для равновесия, он подошел к окну и слегка приоткрыл жалюзи.

И ахнул, отскочив в испуге.

Разведочная платформа висела — по-видимому, без всякой опоры — высоко над обширной равниной!

С трудом глотнув, Гарри бросил второй взгляд.

Его наблюдательный пункт повернулся вправо, потом влево, словно точка зрения повешенного, открывая неясные дали и высоты. За вездесущей дымкой с трудом можно было различить гигантские шпили, крутые и симметричные, поднимающиеся мимо него с равнины внизу.

Затаив дыхание, Гарри ждал, пока не убедился, что поверхность не приближается. Ощущения падения не было. Казалось, что-то удерживает его на этой высоте.

Пора узнать, что именно. Обогнув обсервационную палубу, он заглянул в заднее окно и увидел, что мешает ему упасть.

Станция подвешена к концу длинной блестящей нити, выходящей из отверстия в корпусе, которого он раньше никогда не видел. Но знакомый сине-полосатый рисунок свидетельствовал, что на самом деле это якорь реальности, проявивший себя в данном случае в таком очень подходящем виде.

Второй конец якоря, высоко вверху, как будто держится за край плоской поверхности, горизонтально уходящей вправо. Слева за пределами этой полуповерхности расстилается открытое небо. У Гарри сложилось впечатление, что высоко вверху, там, где он не может видеть, есть еще линеарные границы.

По крайней мере во время перехода физический облик станции не очень изменился. Под продолговатым корпусом по-прежнему свисают метафорические наклонные ножки, слегка покачиваясь в пространстве. Однако с его зрением что-то не так. Гарри потер глаза, но проблема не в них. Почему-то все предметы за окном казались расплывчатыми. Например, он не узнает гороподобные колонны, хотя в этих гротескных предметах есть что-то знакомое, вызывающее в сознании туманные впечатления детства.

С тех пор как машины отобрали его как первого неошимпанзе, который будет тренироваться в качестве наблюдателя Института Миграции, ничего подобного он не испытывал. И понимал, что не стоит расспрашивать бортовую программу и с ее помощью пытаться понять, что это.

Район, куда ты направляешься, редко посещается, и для этого есть все основания, сказал ему Вер'Кв'квинн, когда он собирался. Большинство особенностей, которые вырабатывают патроны в своих клиентах и которые позволяют им стать уравновешенными, разумными, целеустремленными звездными путешественниками, превращаются в недостаток в области, где не существует предсказуемости.

Сейчас, вспомнив эти слова, Гарри покачал головой.

— Что ж, не могу сказать, что меня не предупреждали. Он повернул голову налево и приказал:

— Режим пилотирования.

Со слабым щелчком поблизости материализовалось знакомое «П».

К вашим услугам, Харви.

— Меня зовут Гарри, — в …надцатый раз поправил он со вздохом. — У меня нет агорафобии, так что можешь открыть жалюзи.

Корабль исполнил приказ, и Гарри сощурился от непосредственного соседства странного сочетания цветов, хотя дымка слегка приглушала их.

— Спасибо. Теперь, пожалуйста, проверь, позволяют ли условия этого метафорического пространства полет.

Проверяю.

Последовало такое долгое молчание, что Гарри скрестил пальцы. Полет делает продвижение гораздо легче… особенно когда висишь на веревке над милями и милями пустого пространства. Ему показалось, что он слышит, как щелкают двигатели, осторожно проверяя, какой вид передвижения здесь подходит, а какой бесполезен или даже опасен. Наконец вращающееся «П» как будто пришло к заключению.

Кажется, какая-то разновидность полета возможна, но не могу определить, какая именно. Никакие данные об аллафорической технике в моих файлах не помогают. Придется придумать нечто оригинальное.