Замуж за Темнейшего, или Попаданка в беде (СИ) - Вера Дельвейс

на нервы.

— Вы должны мне помочь! Уговорить его…

— Погоди, — перебил меня Арелани и указал на подушки. — Будь добра, присядь, Золотко, и говори тише. Я ещё не настолько стар, чтобы мой слух ослабел.

Я повиновалась и заговорила, теребя оборку на синем шерстяном платье:

— На Эредию напало соседнее племя грэйту, вооружённое боевыми артефактами. Правитель отправил письмо, и… в общем, Каэм полетит туда, а я чувствую опасность, мне кажется, его надо остановить!

— Вот как? — Арелани сделал пару глотков из кружки. Жаль, что он сидел в тени, и выражение его лица нельзя было разглядеть.

— Мне нужна ваша помощь, — я пыталась поймать взгляд его тёмных, живых и блестящих, как у молодого, глаз. — Скажите ему… попробуйте убедить! В моё чутьё он не верит, — я невесело усмехнулась, думая, как далеко зашла моя ложь, — ведь у чёрных драконов такого дара нет.

— Боюсь, я не могу тебе помочь, — с некоторым сожалением произнёс Арелани.

Мне стало трудно дышать, я уставилась на него, не веря, а он прибавил:

— Чего ты опасаешься, Золотко? Что Каэма смертельно ранят? Если этому суждено случиться, судьбы не избежать, как ни старайся. Ты ведь нашла в библиотеке то, что я говорил тебе поискать?

Я молча кивнула. Среди пыльных фолиантов, в самом углу, на верхней полке обнаружилась «Летопись рода Дейр», и обрывалась она тем днём, когда летописец — зелёный дракон — погиб, судя по всему, от рук чёрных или серых.

— Тилен совершил ошибку, захотев изменить грядущее, и расплатился за неё. Скажем так, мы с ним были хорошо знакомы, — тон Арелани сделался отрешённым. Он погрузился в воспоминания и даже забыл о кружке в руках. — Тилен рассказывал мне кое-что; видения обрывистые, бессвязные, но каждое из них стало явью.

— Вы… поэтому мне помогли? Тилен знал о моём появлении заранее? — догадалась я, и старый дракон кивнул.

— Да. Он попросил меня об этом, Золотко, давным-давно. А всё остальное Тилен, пожалуй, расскажет тебе сам, когда встретитесь, — вспомнив о лекарстве, Арелани допил его.

Меня сейчас волновало другое.

— А Каэм? О нём Тилен ничего не говорил? — Стоило мне это выговорить, как я с ужасом подумала: сейчас Арелани скажет, что Каэма ждёт скорая смерть, и мешать этому я не должна.

Но дед Шиилит лишь покачал головой:

— Не припомню. Зато Тилен говорил о моей внучке: мол, она будет в безопасности и вернётся домой, как пробьёт час.

Вот почему он держался так невозмутимо! Тэн-Арелани не была безразлична судьба Шиилит, просто он заранее знал, что с ней всё в порядке.

— Послушайте, — я глубоко вздохнула перед тем как решиться и выдать тайну, — я не могу отпустить Каэма в Эредию. Он ранен красной искрой.

Арелани чуть шевельнулся, что означало живейший интерес.

— И давно его ранили?

Ох, сколько же с той поры воды утекло… а ведь если поразмыслить — немного.

— В тот самый день, когда Каэм с Хаарвеном искали для меня лирисет-траву. Я ещё была ящерицей.

— Значит, время ещё есть, — пробормотал Арелани как будто в раздумье, а затем обратился ко мне: — Мои уговоры ничего не дадут, Золотко. Я знал благородного Каэма из рода Ирр ещё ребёнком, и уже тогда он отличался поразительным упрямством. Лучше сядь ближе, я наложу тебе иллюзию.

— Неужели его никак не остановить? — Я вытерла глаза кулаком.

— Всё случится, как предрешено. Если хочешь — помолись Невидимому Богу.

Но молиться я не умела, а потому, выйдя от Тэн-Арелани, направилась к придворному лекарю. Через полчаса, с пузырьком в руке, я постучалась в другую комнату.

— Это я, мой благородный жених. Вы не спите? — Мои слова прозвучали скорее утверждением, нежели вопросом: я знала, что он не спит, и заснуть ему будет очень нелегко.

После короткой паузы Каэм ответил:

— Заходите, Шиилит.

Я проскользнула в спальню и закрыла за собой дверь. Здесь была примерно такая же расслабляющая обстановка, как у меня или у Тэн-Арелани, но Каэм не выглядел расслабленным. Даже несмотря на то, что сюртук он снял, а на рубашке расстегнул три пуговицы. Я невольно покраснела, думая, что постучи я ещё позже, мой «благородный жених» оказался бы голым по пояс.

— Зачем пришли? — Каэм провёл рукой по растрепавшимся волосам и взглянул на меня. В его глазах разливалось знакомое озеро тоски, и для полной картины здесь не хватало разве что выпивки.

Но как он сказал в деревне? «В такого рода зельях я не нуждаюсь»? Скорей всего, на том злосчастном пиру в замке Ирр было слишком много вина, или другой выпивки, и отраву добавляли именно туда.

— Я принесла вам лекарство, — приблизившись, я сунула пузырёк в раскрытую ладонь Каэма. — Наврала, что у меня страшно раскалывается голова, и мне нужно сильнейшее средство против боли. Попробуйте, вдруг поможет?

Каэм смотрел на меня долгим взглядом, прежде чем откупорить пузырёк, понюхать его содержимое и лишь тогда выпить.

— Вы очень добры, моя благородная невеста.

Мне не нравилось это нейтрально-вежливое обращение. В нём скользило что-то от прежнего, замкнувшегося в себе Каэма, а я только узнала его настоящим.

— Я… я очень хочу, чтобы вы исцелились, — хрипло проговорила я и тут же откашлялась, — и не пострадали в Эредии. Это всё, чего я сейчас желаю.

Может ли умереть один из двоих, предназначенных друг другу в браке, досвадьбы? Тэн-Арелани чёткого ответа на этот вопрос не дал. Но вдруг непрошеная нить спасёт Каэма? А там уж разберусь с ней.

— Доброй ночи, — не дождавшись ответа, я повернулась и хотела уйти, но за спиной прозвучал тихий голос:

— Постойте, не уходите. Как ваша память, Шиилит? Вы можете рассказать мне что-то новое?

Я сосредоточилась, вспоминая, что говорил Тэн-Арелани о детстве и ранней юности внучки, и этого хватило на несколько минут. Каэм слушал, не перебивая, затем я услышала, как он встал и шагнул ко мне. Ноздри защекотал сладковатый цветочный аромат, а дракон мягко попросил:

— Обернитесь.

Я так и сделала. И ахнула от удивления и восторга: иллюзорные, но какие красивые серебристые розы, по краям лепестков обведённые алым! Каэм протянул их мне:

— Возьмите, — и, видя, что я делаю это с некоторой опаской, прибавил: — Я позаботился, чтобы у них не было шипов, когда делал иллюзию. А вы сумеете создать что-то для меня, Шиилит?

Призрачная радость немедленно улетучилась. Я прижала к груди иллюзорный букетик и уткнулась в него носом.

— Нет. Я не смогу, ко мне ещё не вернулась магия.

— А вы попробуйте, — строго, непреклонно потребовал Каэм. Что ж, словами от него не отделаешься, придётся сделать вид, что пробую.

Я закрыла