Личный секретарь для принца - Вера Чиркова

А за ними толпились придворные, домочадцы, слуги… Иллира сразу заметила припухшие глаза стоящей чуть в сторонке от служанок Млаты и едва выскочила из кареты, опираясь на услужливо поданную руку баронета, сразу устремилась к служанке.

— Что-то случилось?

Та только потеряно кивнула и горько всхлипнула.

— Идем, — сеньорита почти бегом устремилась к своим комнатам, забыв про все на свете.

Выбиравшийся из кареты после всех Кандирд, успел только заметить как исчезла в дверях ее тонкая фигурка и досадливо поморщиться, как на него душистым вихрем налетела Анирия.

— Цел! Жив… какое счастье, — лепетала она, пытаясь повиснуть у покровителя на шее.

— Анири, — несчастно скрипнув зубами, отодвинул фаворитку принц, — я ранен, и нога вывихнута… Ингирд, помоги дойти.

— Давай, — подставил плечо баронет, старательно пряча улыбку, два часа назад, когда они расставались на проселочной дороге, друг уверял, что уже вполне может добраться вместе с ними верхом.

Иллира едва не подпрыгивала от нетерпения и тревоги, пока Млата трясущимися от расстройства руками отпирала двери, но молчала и не подгоняла девушку, понимая, что несколько секунд уже ничего не изменят. Так пусть хоть служанка успокоится, а то еще упадет в обморок.

Наконец та справилась с замком и они оказались в гостиной, где уже горели яркие лампы. Тут было бы очень хорошо и уютно, если бы не торчали на проходе предназначенные для спальни шкафы.

— Стулья и столики я сама занесла, — убито призналась Млата, когда ее неверным пальцам поддался второй замок, и девушки вошли в спальню.

Лампа была зажжена и тут, видимо, едва получив весть о скором приезде господина, слуги первым делом озаботились проверить, все ли готово к возвращению в покоях, и это было приятно. Но Иллиру волновало сейчас совершенно иное. Схватив лампу, девушка подступила к окну, на котором уже висели выбранные ею сиреневатые занавеси, и отбросила ткань.

Слава светлым духам, никуда он не делся… её драгоценный уэллин, и даже зелень его окраски немного посвежела. Но зато стал совершенно неузнаваемым… и если бы Илли не знала, что Млата никогда не решилась бы на подмену, то вряд ли поверила, что это и есть он.

Больше ее сокровище не напоминало ни конверт, ни скругленный стручок, ни слегка завядший лист фикуса, сложенный пополам. Теперь он напоминал абсолютно круглое яблоко или гигантскую горошину.

— Неужели так подействовала вода?! — Озадаченно спрашивала Иллира сама себя, рассматривая странное то ли семя, то ли растение, и пытаясь сообразить, что же ей-то теперь с ним делать? И не прискачет ли через несколько дней толпа эльфов, чтоб отобрать у принца драгоценное приглашение в наказание за то, что она обращалась с волшебным уэллином, словно с сорванным листиком фиалок?!

Осторожно протянув руку, девушка почти невесомо прикоснулась кончиком пальчика к шару, и неведомым чувством поняла, что он ей рад. Да и легкий запах ландышей, повеявший в воздухе, говорил о том же. Илли взяла в руки мисочку и обнаружила что ее дно совершенно сухое. Значит, все выпил… ну чтож, будь что будет, в конце концов эльфы сами виноваты, что не предупредили как его хранить. Но морить его жаждой или сушить она не будет ни за что, даже если придется ради этого шарика расстаться с вожделенным поместьем.

Зато придется утром идти собирать росу… или пока добавить обычной воды? В памяти всплыли наставления монастырского садовника, и сеньорита решительно приказала Млате перестать хлюпать, а лучше поискать дождевой воды.

— А роса не подойдет? — вытаращила глаза служанка.

— Какая роса?! — озадаченно оглянулась на нее сеньорита секретарь.

— Так садовники каждое утро приносят сюда кувшинчик, его высочество велел для вас собирать. Сеньора Анирия потребовала… чтоб ей тоже приносили, говорят, это для кожи полезно.

— Возможно, — не стала спорить Илли, про Анирию ей было неинтересно, — и где эти кувшинчики?

— Так в купальне стоят.

— Неси самый свежий.

Пока девушка поливала уэллин, ей пришла в голову отличная идея. Не будет она сейчас ничем заниматься, пойдет в собственную ванну, понежится как следует в горячей водичке и ляжет отдыхать… как ни говори, а даже самая удобная карета утомляет, если едешь целый день под прицелом мужских глаз. Особенно настораживают ее взгляды старшего принца, но об этом она как-нибудь спросит его напрямик… и посмотрит на реакцию. Хотя он тот еще жук, умеет притвориться таким простачком и добрячком, что хоть в жилетку ему плачься. А глаза при этом непроницаемые… словно королевская сокровищница.

Следующее утро Иллира встретила в самом радужном настроении. Постель была мягкой и удобной, комнату, выходящую окнами на восток, заливало нежное сияние зари, уэллин источал восхитительный аромат. За ночь он выпил почти всю воду и стал еще зеленее и больше.

Интересно, и до каких пор он может расти? — растерялась Иллира, но тут садовник принес кувшинчик с росой и девушке не хватило силы воли, чтоб не долить её в мисочку, ставшую уэллину явно тесноватой.

Решив позже озаботить поиском более просторной посуды служанку, сеньорита надела серое простенькое платьице, которое предназначалось для работы, и отправилась на кухню, попросить завтрак.

Кухня была расположена в угловом помещении западного крыла, выходящем окнами на хозяйственный двор и тренировочную площадку. Попасть в нее можно было через любую из двух дверей. Основная, широкая и высокая располагалась недалеко от черного входа, через который вносили продукты. Вторая, узкая неприметная дверца, вела в столовую для прислуги и именно через неё Иллира решила пройти, посчитав, что так ближе. Да и не хотелось мешаться под ногами слуг, таскавших в подвал корзины с провизией.

В просторной, удлиненной столовой, где царил длинный, чисто выскобленный дубовый стол, было сумрачно и тихо, и пока Илли шла до двери в кухню, ей отлично был слышен разговор чистивших овощи кухарок, который она не приняла на свой счет, пока не расслышала собственного имени.

— Говорят, сеньоре-то донесли… вот она и забегала.

— А как не забегаешь, ежели сеньора из-под носа уводят?!

— Враки это все. Сеньорита Иллира не такая девушка, чтоб юбкой крутить. Да и работает она, не покладая рук, даже кушать не ходит.

— Ну, причем тут работа, сама посуди, Омита! Каждой девушке любви хочется, тепла… ласки мужской! Чтож она неживая, что ли!

— Да за ней капитан вьюном вьется, зачем ей наше высочество!

— Затем, что высочество с нее глаз не сводит… мне уж точно доложили.